Бертран Лирой - Цикл Швабе

Собеседник поправил очки и заговорил скрипящим, но довольно бодрым голосом.

– Прежде всего, я хотел бы отметить, что это не одна, а целая серия вспышек, как вы говорите, сопровождаемая корональными выбросами масс солнечного вещества в космическое пространство в сторону нашей планеты, а также тот факт, что это самая мощная активность Солнца в истории. Она состоит из нескольких выбросов плазмы, первые из которых уже, кстати, достигли земли. Они не опасны для большинства населения, не считая людей пожилого возраста и страдающих хроническими заболеваниями, им, конечно же, лучше остаться дома уже сегодня. Электронике они тоже не повредят. Но вот последний выброс плазмы, произошедший этой ночью, буквально несколько часов назад, был вторым по мощности за всю историю наблюдения за солнцем и первым по мощности, чей удар придётся точно на Землю! Мы уже классифицировали вспышку, предшествующую ему, как Х25.

– Можете подробней рассказать нашим зрителям, что означает этот номер?

– Да, конечно. Это классификация интенсивности вспышки, от малого к большему, всего пять букв: А, В, С, M и Х, где Х – самая большая величина интенсивности в пике и имеет индекс десяти в минус четвёртой степени ватт на квадратный метр, то есть энергетической светимости, – ведущий смотрел на него пытливым взглядом исподлобья, воздев вверх брови, как бы ожидая продолжения речи, так что Кляйну пришлось вернуться к лекции, – для наглядного объяснения, с вашего позволения, я приведу в пример геомагнитный шторм первого сентября 1859 года или «Событие Кэррингтона», как его ещё называют в честь астронома Ричарда Кэррингтона, зафиксировавшего его. Так вот, данный шторм был вызван одним из крупнейших выбросов солнечной массы, обрушившегося на Землю за всю историю. Ему предшествовала вспышка, классифицированная как Х10. Данная буря вывела из строя телеграфы, а северные сияния можно было наблюдать над тропиками. Можете представить, что такая буря сотворила бы с нашим современным миром, усеянным электроприборами и опоясанным линиями электропередач. А теперь вспомним, что надвигающийся шторм имеет класс Х25! – учёный развёл руками, как бы показывая масштаб угрозы.

– Что же нам делать?

– Ничего. Современный мир хоть и переполнен электрическими приборами, но они имеют больший порог чувствительности, назовём это так, к подобным происшествиям. Под угрозой только связь, авиасообщение и энергоснабжение, так как весь удар примут на себя трансформаторы. Но об этом правительство уже предупреждено, а значит, уже принимает меры.

– Как часто вообще происходят подобные вспышки?

– Существует такое понятие, как солнечная цикличность или Цикл Швабе. Согласно ему, наше солнце за одиннадцать лет преодолевает полный цикл от минимума до максимума активности. То есть, раз в одиннадцать лет солнце достигает своего пика и количество, равно как и мощность подобных вспышек увеличивается. Сейчас, к слову, идёт двадцать пятый цикл.

– Профессор Кляйн, а как скоро этот шторм доберётся до земли, чего нам ожидать, и что вы посоветуете нашим зрителям?

– Данные выбросы обычно достигают земли в течение двух-трёх суток, но в нашем случае, между прочим, как и в случае с «Событием Кэррингтона», это не первый выброс, а значит, предшествующие выброшенные массы солнечного вещества как бы расчистили путь для него. Приблизительно он преодолеет расстояние до земли за двадцать часов, – профессор посмотрел в камеру, обращаясь к зрителям. – Я повторяю, правительственные и административные структуры уже оповещены и принимают активные меры, чтобы смягчить возможные последствия. Причин для беспокойства или, не дай бог, паники, нет. Надо сказать, что прогресс не стоит на месте и защитные технологии тоже претерпели немало изменений за это время, что делает человечество более подготовленным к подобным стихиям. Но всё равно, настоятельно рекомендую выключить на этот период все электрические приборы и оставаться дома. Ни в коем случае нельзя стоять под линиями электропередач и гулять рядом с трансформаторами. Также мы всем советом учёных настаиваем на введение мер, схожих с условиями проведения «часа земли», учреждённого всемирным фондом дикой природы, то есть обесточить максимально возможное количество районов, чтобы снизить вероятность возникновения как неполадок самой системы электроснабжения, так и разрушения прилегающих территорий в связи с образованием локальных пожаров из-за тех же самых возможных неполадок.

– Профессор Кляйн, вы же знаете, о запуске сверхсовременной атомной электростанции в горах к югу. Если считать по прямой, от нашей студии до неё ровно тридцать пять километров. Скажите, учитывая количество электроники, которой напичкана новая АЭС, насколько магнитная буря опасна для подобного сооружения?

Кляйн заметно занервничал, поправил очки и начал свой ответ, но голос его звучал уже тише.

– Вы правильно сказали, это сверхсовременная атомная электростанция, – на слове «сверхсовременная» он сделал особый акцент. – А сооружение подобного класса имеет также и сверхсовременную защиту. Я полагаю, что бояться нечего, автоматизирование средства безопасности нового поколения разрабатывались с учётом перегрузок гораздо больше, чем сулит эта буря.

– Вы меня успокоили, – улыбнулся ведущий. – Спасибо за ответы, профессор Кляйн. Также хочу отметить, что в течение часа после нашего выпуска правительство в лице Харлана Джонсона, уполномоченного по связям с общественностью министерства чрезвычайных происшествий, обратится с официальным заявлением к гражданам страны с рядом правил, которые следует выполнить для обеспечения безопасности населения и предотвращения возможных последствий. А вас, профессор, хочу ещё раз поблагодарить за увлекательную беседу, надеюсь, на основе данных, полученных от наблюдения за этими вспышками, человечество сможет больше узнать о природе данных явлений, что поможет лучше защититься от них в будущем.

– Непременно мы ожидаем получить большой объём информации и сильно продвинуться в исследовании солнечной активности. Возможно, в скором будущем мы сможем намного точнее предугадывать их.

– С нетерпением ждём ваших успехов, – с улыбкой сказал ведущий и повернулся к телекамере. – Ну а сегодня в гостях у нас был профессор научно-исследовательского института прикладной астрономии и физики солнца, учёный-астрофизик Эберт Кляйн.

Честер ещё нескольких минут обдумывал услышанное.

"Придётся послушать обращение правительства по радио в машине, нам уже, наверное, пора выходить".

Внезапно его блуждающий взгляд упал на часы:

"Боже, да мы уже опаздываем!"