Алексей Загуляев - Сборник прозы. За пределами ожиданий

– Мисс Готи, – извиняющимся тоном начала Ника. – Понимаете… Моя мама иногда окружает меня чрезмерной заботой. Знаете, считает меня глупой. А мне ведь восемнадцать уже. Я говорю ей, мама, хочу увидеть Кайлас. А она такая, да ты что, там же то, там же сё. Вот как вы… И холодно, и голодно, и дикие звери… Ну какие звери, мисс Готи?

– Ну да, никаких, – пытаясь что-то сообразить, согласилась женщина.

– Вот. И я ей говорю, никаких там зверей. Только монахи. Ну разве монахи могут меня как-то обидеть? У них на уме одна только нирвана. А то, что холодно… Я что, успею простудиться за тринадцать часов?

– Да и монахов там раз-два и обчёлся. Они там странные все, не такие, как в настоящих буддийских монастырях. У них там типа зарождается новая вера. Но не опаснее мыльных пузырей, это точно, – мисс Готи, видимо, отчаялась что-то сообразить и потеряла терзавшую её мысль.

– Вот, – продолжила Ника, всем тоном показывая женщине, что та куда лучше разбирается в реалиях, нежели её мама. – Я знаю, что моя мама вас просила особо обо мне позаботиться. Ну это у неё характер такой. Поэтому я решила именно с вами об этом поговорить.

– Ааа, – воскликнула женщина. – Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я тебя сопроводила на Кайлас отдельно от всех, типа индивидуальным маршрутом?

– Ну да, – подхватила Ника. – Мы быстренько, я только взгляну на Кайлас одним глазком, и мы сразу обратно.

– То есть, ты хочешь сделать это прямо сейчас?

– Ну конечно. Пока там всё уделывают. Мы никому не помешаем. Незаметненько проскользнём. И маме не скажем.

– Хм, – растерянный до этого вид мисс Готи принял привычный для неё вид строгого гида. На это и рассчитывала Ника. – Я, конечно, понимаю твоё желание, но сделать этого не могу.

– Почему?

– Как ты себе это представляешь? Такие вещи следует согласовывать с начальством. Да и кто же в этой ситуации вообще будет меня слушать?! Кругом такой бардак…

– Вот именно, – согласилась Ника. – Бардак. Мы им и воспользуемся. Туда – и сразу обратно…

– Нет, нет, нет, девочка, – закачала головой мисс Готи.

– А если…

– И никаких «если». Прости уж меня.

– Ну а всё же… Если вы мне дадите эту штуку, которая открывает порталы…

– Модуль? – мисс Готи сунула руку в карман своих вместительных шорт и – вот он! Yes! Стало быть, всегда при себе.

– Да.

– Ты в своём уме? Как я могу его тебе дать?

– Ну… в случае чего, скажете, что я у вас его стырила.

– Да что ж это за глупости?

Мисс Готи в бессилии опустилась на диван, возле которого происходила вся эта сцена.

– Ты понимаешь, – потрясая в воздухе модулем, разгорячилась она, – да меня за такое дело…

Она с силой опустила модуль на журнальный столик.

– Меня за такое дело, – переходя, в её понимании, на шёпот, продолжала она, – уволят. Да мало того, ещё и это…

Она покрутила в воздухе пальцем.

– Не возьмут больше в туристический бизнес, – закончила свою фразу.

Ника исчерпала весь лимит глупостей, который можно было нагородить. Её уже подрывало просто схватить модуль и убежать. Он же так близко… Но незаметно сделать это было нельзя. Неужели провал? Может, конечно, и Калеб с Рут тоже не справились со своей частью. Но если справились, то ей будет стыдно. И обидно. И вообще… Вся эта игра в шпионов начинала её захватывать.

В этот момент со стороны коридора раздался сигнал тревоги. Вперемежку с ним мужской голос настойчиво стал предлагать всем постояльцам закрыться в своих номерах и ждать дальнейших распоряжений. От неожиданности мисс Готи подпрыгнула на диване. Вскочила, выбежала в коридор, потом вернулась и, взяв Нику за плечи, стала подталкивать её к двери. В эти короткие секунды Ника улучила долгожданный момент, смахнула со столика модуль и сунула к себе в шорты. Боже! Как же кстати эта тревога! Видимо, Калеба уже ищут повсюду. Надо бежать.

– Давай, девочка, в номер. И о нашем разговоре забудем.

Ника рванула изо всех сил, по дороге неловко доставая из шорт драгоценный модуль. Так… Нажать вот на эту кнопку. Ага! Передача данных пошла. Побежали по табло циферки. А это значило, что миссия Калеба тоже была успешной. Они договорились встретиться у входа в отель. Ника оказалась там первой. Поискала глазами электроскутер, выбрала первый попавшийся, активировала, одела шлем. Где же Калеб? Синты уже косо на неё смотрят. Ну а что? Может, она из другого гостиничного комплекса. Их здесь три. Вот он. В дурацкой футболке со стразами она его сразу заметила.

– Калеб, – крикнула в его сторону и для пущей узнаваемости приоткрыла визор на шлеме.

Калеб подбежал к скутеру, уселся сзади.

– Получилось? – спросил.

– А то! – бойко ответила ему Ника. – Держи модуль. Пока едем, выбери там в меню Кайлас или Дарчен. Что первое попадётся.

– Хорошо.

Скутер огрызнулся и плавно стал набирать ход. До нужной платформы добрались быстро. Но возле неё дежурили двое синтов. Сколько же вас тут?! Надо было прорваться сквозь них поближе к порталу – стрелять вряд ли посмеют, – а там уже сбросить Калеба и уж что-нибудь придумать, когда он исчезнет, ну, типа, он взял её в заложницы. Да хрен его знает. Ника даже не нажала на тормоз, мысленно ища подходящий для этого момент. Синты разбежались. Ага! Чувство самосохранения не перепрошили.

– Жми! – крикнула девушка. – Зелёная кнопка.

Калеб нажал. Перед глазами пронеслась цифра «13». Номер платформы. Это немного смешало его мысли, так что он даже не сразу осознал, что в минус они с Никой въехали вместе. У Ники просто не сработали тормоза.

До недавнего времени Икитос считался единственным городом в мире, не имеющим сухопутного сообщения с другими городами. Никто не знает, когда и кем он был основан на западном берегу Амазонки, посреди тропических дождевых лесов. Шестьдесят миллионов лет здесь кипела жизнь, шестьдесят миллионов лет чистейшие воды перуанских Анд отдавали себя этой великой реке и уносились на восток, за полторы тысячи миль, чтобы встретиться с океаном. И по всему этому пути не было ни дюйма, который оказался бы мёртв. Только исполинская сила жизни. Словно перетянутая струна Будды, эта жизнь готова была лопнуть, озаряя новыми смыслами каждого, кто её услышит. Но кто слышал её сейчас, кроме Летара?

Летар напрягал слух, стараясь уловить знакомые ноты в шуме ночного города, распростёртого у его лап. Он сидел наверху, где холмы плавно переходили в дикие джунгли, а там, внизу, плавились электрические огни полумиллионного города. Острым зрением пумы он мог различить рисовые поля в поймах Наная, крытые пальмой домики рыбаков. Но даже там знакомых нот почти не было. Он помнил эти места другими. Так уж устроена коллективная память селенитов, что знания предков становятся личными сразу после особой инициации. В этом – благо и одновременно печаль. Много тёмного врывается в круг сознания, много скорбного завладевает рассудком. Здесь нужно особенно любить жизнь, чтобы за секунду не превратиться в дряхлого старика, потерявшего последнюю из своих надежд. Но Летар любил этот мир. Даже таким, почти утратившим связь с самим собой. Сонам научил его этой любви. Ему, а не своим собратьям, обязан Летар той верой, которая питала его. Несмотря ни на что, люди достойны спасения, потому что доброе в них укрыто, как чёрный тинаму в безлунную ночь, и столь же беззащитно, как эта редкая птица. Летар и раньше любил смотреть на Икитос с этих холмов. Просто приходил сюда по ночам, слушал, как передвигаются стрелки часов на кафедральном соборе; как качается лодка на одиноком причале, отбивая бортом мелодию по бамбуковым сваям. Но сегодня была особая ночь. Сегодня путь его лежал далеко на северо-запад, туда, где когда-то была зачата жизнь Габриэля Гаэля.