Катя Матуш - Звёздные окраины. Том 2

Откидываясь на жесткую спинку стула, я закрыл глаза, до сих пор продолжая ловить тончайшие лучи, что сверкали подобно предрассветной паутине.

Глаз резко раскрылся, ловя тусклые отблески навешанных всюду гирлянд. Я согнулся, чувствуя, как проваливаюсь в сереющую бездну.

Что эта девка со мной сделала?!

Выпрыгивала из подъезда я с такой одышкой, будто сбегала до двадцатого и обратно. Меня до сих пор колбасило рядом с Рыбой, но страх уже отчетливо перемежался с другими чувствами. Не похож он на зверя, как бы ему не хотелось и как бы черная повязка этому не способствовала. Вон, бабок осматривает… Сынок.

Люди, наверняка, знают, чем он занимается, и не боятся. Окраины расширяли границы морали, но я не думаю, что базовое: убивать плохо, у них не работает. Бесплатное жилье, бесплатные свет и вода, бесплатная еда, все это тоже со скрежетом укладывалось в голове. На что тогда Рита тратит деньги? И зачем работает? Бюджет у района должен быть весьма приличным, неужто Илья отсыпает со своего кровавого кинематографа? Даже не верится. Уж такая вопиющая скупость, и не стесняется!

Конечно, слова Яны Владимировны, что он меня не отпустит, даже когда я расквитаюсь с долгами, осели внутри. Илья может посадить меня на цепь и заставлять работать за еду. Сейчас меня вполне устраивала роль аленького цветочка, и зря они все дружно пустили меня в свой сад. Осваивалась я куда быстрее, чем могла представить, и теперь буду торговаться увереннее, превращаясь в сорняк.

Я вернулась в типографию и выставила законченную картину обратно на мольберт. Не думаю, что они смогут это продать. От трупа на ней одно название и алая дымка… Не долго я волновалась, по поводу не отпечатавшихся в памяти вывернутых кишок. Мне было страшно на это смотреть, так что взгляд цеплял что-то нейтральное. Как этим оказался мужик в окровавленной рубашке, я не знала, но в этот раз и не преследовала цели подзаработать, и само собой вышло, что на переднем плане: стоящий спиной Рыба, распахивающий руки. Подвешенная девушка будто кровавая тень мясника, чья спина увита канатами мышц. Я сделала его монстром, как обещала, мне нравился результат, но его смысл совсем шел поперек чувств.

И я никак не могла решить, что лучше. Что побуждает его этим заниматься – страсть к деньгам или к крови? Но бабульки вряд ли ему платят… Только что едой.

И мне он так ни разу не улыбался… Да и, если подумать, повода не было. Можно было похвалить, что я согласилась помочь им с дополнительным доходом, процент у него тоже наверняка будет. Только аккурат в тот момент он проиграл четыреста тысяч. Радости и правда мало…

Но хоть бы сегодня мог усмехнуться над моим навязчивым флиртом! И правда, – жмот.

Может он вампир? Работает только по ночам… Страшно представить, как какой-нибудь латентный маньяк, сидя в своем офисе в центре города в разгар дня будет смотреть на расчлененку. Две тысячи зрителей… Богатых зрителей. Интересно, какую территорию охватывают их трансляции? Думать, что это только московская область было страшно, куда приятнее поделить на весь мир и, желательно, мир подальше от меня. Но вот как объяснить отсутствие во всей типографии зеркал?!

Пришлось потратить целый час, чтоб закрутить платок глядя в камеру интернет-центра. Легкой элегантности, что демонстрировали головы старушек, воспроизвести мне не удалось, и теперь голову вершил алый тюрбан. Хотя и волос у них не так много…

К Рите я пришла на час раньше положенного и застала ее в разгар сборов. Видно наклеенные ресницы таки добавляли ей уверенности… При взгляде на меня Рита недовольно сморщилась и вздохнула.

– На, – протягивали мне какой-то карандаш.

– Что это?

– Подводка. У вас таким не пользуются?! – вылупилась на меня намарафеченная блондинка.

– Пользуются, – не стала я вдаваться в подробности, что у в городе карандаши для глаз отличаются от заточенного воскового мелка.

– И вот еще, – сунули мне, судя по всему, помаду. – Ты своей натуральностью будешь слишком выделяться. Эти ваши тренды до нас еще не дошли.

Ах вот в чем дело…

– И молись, чтоб девки не сняли с тебя эту прекрасную футболку.

– А с ней то что?!

Я отпихнула Риту от прямоугольного осколка зеркала и постаралась оценить себя ее взглядом. С лицом, так и быть, разберемся, а вот что экстравагантного в обычной футболке с нарисованными квадратами я понять не могла. Блестки?

– Она черная.

– Я вижу, и что?

Хоть джинсы и мой короткий плащ ее не смущали! Но теперь я задумалась, что лучше бы те, с дыркой надела. Я и так едва сдержалась чтоб не тащиться домой за чем-нибудь более подходящим для клубов. Буквально чувствуя, как Ани меня проклинает, я напяливала ботинки. Ведь никогда не знаешь, где встретишь свою судьбу, надо быть готовой! А я тут… джинсы.

– А вот что! – Рита кинула мне на плечо какую-то тряпку, и я поняла, что не так.

На мне сейчас явно лежала ее черная футболка, только вот была она… почти серой. И моя по сравнению выглядела, как новая. Неужели у них тут шмотки совсем не завозят? Где-то же они свою одежду берут.

И ничего, что Рыба вечно в черном шатается?! Его никто не раздевает, как я смотрю.

– Ну, хочешь я переоденусь схожу? Время есть еще.

– Запахни плащ, я посмотрю.

Я послушно завязала пояс потуже. А недельная мучная диета дает о себе знать…

– Развязывай, – вернулась к зеркалу Рита. – Это бесполезно… Алиса! Дай этой моднице зеркало!

Я уселась на крайний матрац и пыталась вспомнить все, чему меня учила Ани, но секунду погодя решила, что надо бы просто размазать все пальцем… Ровные стрелки мне тут не к чему. Только вот алая помада слишком уж подходила к платку, щас заставит стирать…

– Ты похожа на африканку! – заржал Герман, глядя на мои потуги немного подтереть помаду. Да эта косметика вообще смывается?!

– А ты не отвлекайся, рано еще на девочек засматриваться, – пригрозила ему Марта, что, удерживая Лейлу на коленях, листала какую-то детскую книжку. Судя по потрепанному состоянию этого издания, все дети знали ее наизусть.

– Почему ты только читаешь? – разглядывала я обложку учебника по математике.

– Да ты представляешь, – сказала Марта, недовольно поглядывая на сына, – мы едва смогли купить тетрадей на всех, а он за три ночи все их своими цифрами исписал!

Герман стыдливо косился на мать. А я представила, как случись со мной в детстве такое рвение к учебе, мать бы все полки этими тетрадями забила. Даже в ванной.

– Ну так математика же, ее надо решать, – пыталась я заступиться за ребенка.

– Он и в уме прекрасно решает, – сказала Алиса.

Я придвинулась к Герману, и уставилась на открытую страницу. Уравнения с корнями нельзя решать в уме в четырнадцать лет… Да я в свои двадцать семь их даже на бумаге не с первого раза решу.