Алина Горовенко - Дневники пропавшей девушки

Плотно позавтракав, я вдруг ощутил остаточные тошнотворные запахи алкоголя и выкуренных сигарет: они пропитали мою бороду. Нет, лучше всё-таки принять душ. Чтоб наверняка. Я вернулся на второй этаж миниатюрного домика, что снимал за довольно символичную арендную плату. Скинул только что надетое шмотьё и влез под тёплый напор душа. Кошмар минувшей ночи испарился, как не бывало. И я с упоением понимал, что не многое и теряю от расставания с Лилит. Да, конечно, от утреннего секса я бы не отказался, но выслушивать лекцию о том, что родители внизу и могут нас услышать, мне не хотелось. Мне вдруг стало интересно, почему Лилит так сложно было уговорить прийти ко мне. Пару раз нас застали Кетон с Бэккером, что, конечно, стало отличным поводом обсудить мою технику и пластичность моей партнёрши. Но как им было объяснить, двум болванам, что я уже четыре года пытаюсь раскрепостить эту малышку, и пока что дела не намного и продвинулись. Конечно, мне хотелось насладиться своей девушкой в полной мере, но, видимо, я должен был радоваться и тому, что есть. Странно ещё, что за такой приличный срок времени, я не посмотрел налево. Виной тому моя глупая влюблённость.

Немного я всё же завидовал Кетону, который с такой лёгкостью снимал девочек после очередного матча. Если, конечно, не напивался в дрова, как вчера, например. Ох, уж эта тонкая грань, которую сам Кетон не научился ещё пока различать. Но список его похождений был внушительным. И если количеству его партнёрш я ни сколько не завидовал, то различным местам для секса можно было и впрямь подивиться. Вряд ли в моём «Форде» секс был бы таким же грандиозным, как по рассказам Кетона. У того был мощный внедорожник Toyota Fortuner. Ну, то есть это у его отчима была «Тайота», а Кетон всего лишь брал её попользоваться. До первой царапины, естественно. Но, удивительно, пьяным он за руль пока что ни разу не сел и водил крайне аккуратно. Наверное, боится гнева отчима, да и это нисколько не странно, ведь тот в своё время был надзирателем в тюрьме строгого режима.

Душ развеял все ужасы, взбодрил и поднял настроение. Голова была совершенно ясной, и я почувствовал себя готовым на многое. Достав из шкафчика над раковиной триммер, я принялся кропотливо ровнять бороду, которую теперь никто не посмеет осуждать.

Субботнее утро было в разгаре: электронное табло на часах показывало одиннадцатый час. Покинув стены холостяцкого гнёздышка, я побежал к моему любимому «Форду». Пусть он не такой вместительный, как внедорожник Кетона, зато он – мой, целиком и полностью. Занятий в колледже по субботам у нас не было. Это не считая дисциплин необязательных для посещения, в частности спортсменам, – типа русской литературы или экономической грамотности. Да, они сулили дополнительные баллы, но это отнюдь не было веской причиной для посещения.

Так что у нас с парнями все субботы начинались примерно одинаково. Мы пили кофе в той или иной закусочной, болтали о всякой ерунде. Решали, как проведём выходные и разбредались каждый по своим делам. Бэккер обычно отправлялся на тренировку или спортплощадку. Я забирал после учёбы Лилит, и мы проводили время вместе, в зависимости от её занятости учёбой. Иногда она предпочитала заниматься учёбой все выходные. Ну а у Кетона всегда были разные дела, но практически все они касались девушек.

Так что я поехал за парнями. Всё было традиционно. Но с одним только отличием. Сегодня мне нужно с ними объясниться. Рано или поздно всё равно придётся.

Я гнал по сонным улочкам, наслаждаясь тем, как просыпается природа после тяжёлой трудовой недели. Сады благоухали, цветы щедро раздавали пыльцу. Домохозяйки в фартуках проверяли почту, торопливо раскинутую запоздавшим мальчиком-рассыльным. В зеркале заднего вида мелькали неугомонные дети на своих первых велосипедах. Пенсионеры неторопливо бегали трусцой по обочине дороги, недоумевая, почему не делали этого в молодости. А молодые спали до упора, пока в миллионный раз не прозвенит телефон, или пока их не растормошат сварливые родители, забывшие о том, как сами по ночам гуляли в молодости.

Я поехал сначала к Бэккеру, ведь он вчера выпил немного, и ему проснуться не составило бы труда. Да и ежедневный бег трусцой не откладывался даже в самую мерзкую погоду. Похмельем парень не страдал, ведь всегда пил в меру. Такой вот был Бэккер. Не давал себе слабины. Он предпочитал по утрам пробежать кружок-другой, как и пристало добросовестному спортсмену. В отличие от меня. Как уже говорилось, спорт был моей жизнью лишь постольку-поскольку. Да, я мог выкладываться на тренировке, но никто не заставит меня с утра пораньше бежать трусцой.

Я зарулил на парковку рядом с домом друга и призывно погудел. В отличие от моих друзей, я не стремился фамильярно вваливаться в чужие дома. Я предпочитал просигналить о своём присутствии. С окна кухни выглянула мама Бэккера и призывно махнула мне, чтоб заходил.

Дом встретил меня ароматом субботнего вишнёвого пирога. Мама друга знала, что я от него ни за что не откажусь.

– Доброе утро, миссис Ричардсон, – нараспев сказал я.

Настроение стало ещё лучше в предвкушении сочного пирога по фирменному рецепту от идеальной домохозяйки. И даже завтрак не казался таким уж и плотным: для пирога миссис Ричардсон всегда найдётся местечко.

В светлой прихожей меня встретила женщина, выглядела она намного моложе своего возраста. Свежа и привлекательна. Щёки разрумянились от утренней готовки, а белый фартук в розовый горошек пропах выпечкой. Её лицо было загорелым: следствие работы в саду. Глаза полны жизни, губы сложились в мягкую улыбку. Хотел бы я, чтобы моя жена, спустя двадцать лет супружеской жизни, выглядела так же. Золотистые волосы были уложены в изящную причёску, на лице был лёгкий макияж. Платье под фартуком было красивого изумрудного цвета. Сложно сказать, во сколько встаёт эта женщина, если с самого утра выходного дня она уже в таком превосходном виде.

Она поспешно сняла прихватки, видимо, только-только достала пирог из духовки:

– Девин, милый, как дела?

Она приглашающим жестом указала на кухню, что от столовой отделяла лишь широкая барная стойка. Мы с Бэккером всё время сидели за ней, предпочитая её обеденному столу. Я устремился к ней и сел на высокий стул, обтянутый бежевой кожей. Кухня была выполнена в светло-коричневых оттенках, а фасады мебели были молочного цвета. Вместе это сочетание напоминало смесь кофе с молоком.

– Хорошо, спасибо. Миссис Ричардсон, вы выглядите просто потрясно! Как всегда.

Она широко улыбнулась, обнажив ровные белые зубы:

– Спасибо, дорогой. Бэккер в душе после пробежки. Отведай пока пирога, ты же знаешь, Бэккер на завтрак ест только каши да овощи.