Рита Гетман - Времена года

– Оставь его в покое. Видишь же, парень немного не в себе, – заступился за меня Мэттью.

– Вижу, поэтому и спрашиваю. Если он собирается кричать так каждую ночь, я буду заклеивать ему рот скотчем, вот и все.

Мы вчетвером сидели за столом и завтракали. Была половина восьмого утра.

Мэтт доедал приготовленную Джастином яичницу с беконом, то же самое блюдо досталось и мне. Сам Джастин ел намазанный каким–то джемом хлеб, запивая его чаем. Только Алан ничего не ел.

– Странно: вы сегодня так рано. Я привык, что обычно вы оба выдвигаетесь не раньше одиннадцати, – заметил Мэтт, обращаясь к своим друзьям.

– Да уж, я сам к этому привык. Форменное издевательство – заставлять людей работать с девяти утра! – возмутился Алан.

– Работать, – слишком выразительно фыркнул Мэттью.

– Давай, что на этот раз скажешь по поводу моей профессии? – прошипел в ответ на реплику Мэтта Алан.

– Ничего.

Джастин посмотрел сначала на одного, потом на другого, покачал головой и уткнулся в книжку в мягкой обложке.

– Читать за едой вредно, – Алан выхватил книгу из рук Джастина, и сам начал её читать. – Ну ты и тормоз! Все еще на триста десятой странице. Я тебя обогнал и почти дочитываю: где-то на четырехсот какой-то остановился… Джастин! Какого черта ты выкинул мою закладку?

– Она мне мешала, – спокойно ответил тот.

– Прекрасно. Теперь я не помню, где продолжать.

– Купи собственный экземпляр книги.

– Зачем, если у тебя уже есть?

– Ты неаккуратно с ней обращаешься. Меня это бесит, – Джастин сделал глоток чая.

Алан недовольно посмотрел на него и положил книгу на стол.

Я поймал себя на мысли, что с нетерпением жду, когда вся эта компания уйдет, и я смогу побыть один. Я уже планировал, чем могу заняться в чужом доме чужой эпохи: осмотрюсь, изучу их технику, может, посплю немного, потому что сегодня я не выспался, или почитаю, – у них было много книг в гостиной. После одиноких скитаний по городу я думал, что нуждаюсь в обществе людей, но я забыл, как быстро люди меня утомляют. Тем более такие шумные и суетные, как эти парни.

Понимая, что пока мне некуда идти, я решил вести себя послушно и делать все, чтобы расположить к себе моих… спасителей? Пусть данное решение и стоит мне гордости. В моих интересах продержаться тут как можно дольше.

– Алан, подбросишь нас? – попросил Мэттью, убирая грязную посуду в кухонную мойку.

– Нашли водителя такси, – проворчал он.

– Спасибо. Ты всегда так любезен.

Кажется, они уходят. Мне сразу стало легче. И вдруг на мое плечо опустилось что-то, точнее, словно ударилось об него. Позади меня стоял Алан. Я повернул голову и понял, что он колошматит меня веревкой.

– Ну нет, нет, – Джастин закатил глаза, – ты же это не всерьез. Алан, ты совсем чокнутый?

– Я тебе еще вчера сказал, что сделаю это. Думал, шучу?

– Меня больше всего в данной ситуации интересует: зачем ты хранил у себя в спальне веревку? – спокойно спросил уже ко всему привыкший Мэтт.

– Что происходит? – я решил вмешаться.

– Все просто, Колин: я не могу оставить тебя одного в нашей квартире без присмотра. Откуда мне знать, что ты задумал? – Алан постучал по моему виску. – И потом: вдруг ты террорист ИРА, и приведешь сюда своих сообщников?

– Я не понимаю… – залепетал я, поднимая глаза на улыбающегося Алана. Хотелось дать ему отпор, но пока я должен потерпеть.

– Знаешь, легко притвориться таким вот молчаливым овощем, а самому вынашивать жестокие планы. Я, как самый старший и умный, хочу защитить близких мне людей, раз они такие кретины. Поэтому, Колин, встань, пожалуйста, я свяжу тебя.

– А? – я начал вертеть головой по сторонам, словно хотел найти поддержку Джастина или Мэтта. Но они просто наблюдали за происходящим: как будто мы театральную постановку разыгрываем!

– Не думай сопротивляться: попытаешься меня ударить, я тебя убью, – холодно проговорил Алан. И я, словно действительно был мешком или тюфяком, позволил себя повязать. Алан ловко управлялся. Как будто связывал людей каждый день. К кому я попал, боже мой?

– Как бесчеловечно. Мы же вернемся только под вечер, он будет в таком виде целый день. Пить захочет или в туалет, – рассуждал Мэтт. Он взглянул на меня с жалостью. Джастин опустил глаза вниз.

– Ты прав, – Алан кивнул Мэттью. – Хорошо. Будешь сидеть в ванной, Колин. Вода там есть, унитаз рядом. Продуманная система.

Алан повел меня по коридору.

– А как же мои обязанности? – попытался я избежать уготованной мне участи. – Алан, вы же сами говорили, что я должен убираться по дому и готовить.

– Вечером. А днем сиди здесь, – он завел меня в ванную.

– Послушайте, может, в таком случае, вы просто выбросите меня на улицу снова? Я благодарен вам за еду, ночлег, и вашу…– я сглотнул: слово «доброта» так и застряло в моей глотке.

– Еще чего, – фыркнул Алан. – Кстати, я нашел здесь твою вещицу, судя по всему.

Меня пробрало ледяной дрожью. Я выпучил глаза и в ужасе уставился на молодого человека.

А он достал из кармана брюк клевер и начал небрежно вертеть его в руке.

– Осторожнее! – завопил я.

– Самодельная бомба? Шпионское устройство? Что это?

– Прошу вас, Алан…

– Я пока возьму это на время, – он сунул клевер обратно в карман, кивнул мне и захлопнул за собой дверь. И выключил свет.

– Пожалуйста, кто-нибудь… – хрипло простонал я.

Свет врубили опять. Джастин открыл ванную, с грустью улыбнулся мне и швырнул пачку сигарет.

– Извини. Это только на один день, обещаю. Завтра он изменит свое отношение.

Джастин кивнул, и тут же вышел.

– И на кой чёрт мне ваши сигареты, если у меня руки связаны? – произнес я вслух, но мне никто не ответил.

Довольно примитивные способы уборки приняты в это время. Например, в наших домах все происходит автоматически: нажал на кнопку, и аппарат, просканировав помещение, начинает обрабатывать его, удаляя грязь и пыль. Мне же приходится все делать вручную: орудовать «пылесосом», таким громоздким и неудобным, или того хуже – протирать шкафы тряпкой.

Сегодня воскресенье, и поэтому все дома. Вот я прохожусь по бежевому ковру в гостиной, и Мэттью, будто решая облегчить мне задачу, поднимает ноги, чтоб я мог пропылесосить этот участок.

Я живу в квартире ребят уже почти неделю. И весьма неплохо устроился. Серьезно. Кажется, я даже понемногу начинаю их понимать. Меня больше не связывают и не оставляют в ванной комнате.

– До чего же ты жалкий, – сказал мне Алан в тот самый день, который я провел на кафельном холодном полу ванной, – просто уму непостижимо.

Он криво усмехался, но скорее с некой затаенной болью, – так мне показалось. Алан сел на пол, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я усиленно отворачивал лицо от него.