Алексей Кондратьев - Девять пятнадцать

Его размышления прервал мягкий женский голос за спиной:

– что вы ищите? – в дверях стояла женщина лет пятидесяти в синем фартуке, по всем признакам местный патологоанатом, с невозмутимым спокойствием, присущий людям их профессии она натягивала перчатки на руки, – здесь посторонним находится вообще-то запрещено

– да я, – его снова замутило и желудок вновь объявлял революцию

– вам плохо? Вы какой то весь бледный, может вам нашатырь для бодрости, у нас это часто бывает, запах тут, знаете ли, специфический.

– не стоит, спасибо, я лишь хотел взглянуть на нее в последний раз, – внутренние органы успокоились, сознание вновь обрело былую четкость, и он собирался двинуться обратно,

– скажите пожалуйста у нее был шанс выжить, там, после удара? – вопрос о целесообразности его попытки спасти ее в ядовитом дыму мучал его теперь, ведь он сам чуть не отправился в лучший мир.

Врач начинала одевать тело, не обращая внимания на Филиппа:

– нет, ее смерть была мгновенна, она не мучалась, – более она не произнесла ни слова и Покровский решил удалиться.

Полиция вот вот должна была появиться для допроса, нужно было подняться в палату для того чтобы не подумали, что сбежал из больницы. Ожидать их пришлось около двух часов, когда Филипп уже решил покинуть больницу имени Пирогова, сказав об этом врачу, в дверях появились двое в серых пиджаках. С первого взгляда похожие друг на друга, однако, приглядевшись, все же оказались различимы прическами. Пришлось вернуться в палату, где ему показали удостоверение сотрудника правоохранительных органов перед носом так, что прочитать вряд ли успеешь, им было на вид лет сорок, оба высокие под два метра ростом, походили больше на телохранителей высокопоставленных чиновников, таких как он видел у отца.

– моя фамилия Морозов. Следственный комитет я капитан юстиции, это старший лейтенант. Скажите пожалуйста, вы Покровский Филипп Сергеевич, владелец автомобиля марки БМВ с госномером У234ВН? – взгляд этого капитана говорил о его многолетнем стаже в органах, он был прямолинейным пронизывающим насквозь как рентген и в тоже время холодным как лед.

– да, это моя машина

– вы находились за рулем вчера, правильно, расскажите что случилось, то что вы помните? —

– да, я направлялся за город к отцу на дачу и у меня закончился бензин, я решил заехать на заправку и тут случилось это, – взгляд капитана был уж каким-то чрезмерно холодным

– расскажите, что вы видели, если можно по подробнее,

– да собственно ничего, я стоял возле стойки, хотел расплатиться за бензин и тут влетел автомобиль, все было так быстро, – говорить о своем видении происходящего он не стал, мало ли что могут подумать, – затем я попытался вытащить ее, но грузовик придавил тело очень сильно, пришлось залезть в кабину и отъезжать от стойки, там кстати был пожилой водитель, уже мертвый кажется, а что такого? Я думал это несчастный случай, а вы ведь из следственного комитета, правильно? – следователь явно не ожидал вопроса, поэтому сделал недовольное выражение лица, которое говорило, что отвечать на этот вопрос он не собирался

Покровский понял, что тут не все так однозначно, возможно это не было случайностью или еще что-то

– послушайте, я знал ее, – тут он замялся, ведь это было не правдой, – ну точнее, я вижу ее каждый день из своего, она живет в доме напротив,

Тут капитан оживился, явно не ожидая такого поворота:

– действительно? как близко вы общались с погибшей?

– да говорю, я с ней не общался, просто вот уже пару лет, наблюдаю ее в окне дома напротив.

Следователь посмотрел на Филиппа, оценивая слова молодого человека и целесообразность дальнейшего разговора. Капитан решил закончить на этом, уже вставая, все же сказал:

– мужчина, управлявший автомобилем, еще жив, поэтому мы и здесь, если вспомните что-то – сообщите по этому номеру, – он бросил визитку на кровать, – а вы весьма безрассудны, в цистерне ведь были отходы с завода, чистый яд, вам чудом удалось выжить, еще две минуты и в последний путь. До свидания.– они вышли также быстро как пришли.

Старший следователь Морозов сел за руль служебного автомобиля марки Мерседес, кинув папку на заднее сиденье, спросил севшего рядом напарника:

– Что думаешь насчет него?

– странно, что мы вообще занимаемся этим, пускай гаишники разбираются кто виноват и что делать, – старший лейтенант юстиции Бобков был приверженцем метода «взять и узнать» – он явно что-то недоговаривает, это видно

– распоряжение Палыча взять оперативку этого случая под контроль, странно, что он хотел спасти ее, надо понять, тем более звонили из центра, говорит все как-то запутанно в этом деле, едем ка на базу лучше- он повернул ключ зажигания и автомобиль тронулся.

Решив больше не оставаться в больнице, хотя врач настаивал на стационаре еще пару дней, Филипп поехал забирать свою машину, которая осталась возле колонки бензозаправки. Добираться до заправочной станции пришлось на автобусе, в котором было мало людей, благодаря рабочему дню. Филипп вспомнил, что ведь так и не позвонил ни отцу, ни на работу, где вероятно подумали, что он опять загулял. Он достал мобильный телефон, зарядка показывала пару процентов до отключения питания, и пару пропущенных от Евгения. С надеждой, что батареи все же хватит на два звонка, Филипп первым набрал вызов отца. Гудков в трубке не было, и он нажал повторный вызов, автоответчик проговорил затертую фразу, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Очень странно и не похоже на отца, его телефон был включен всегда, он скорее мог не ответить или сбросить, но отключать телефон было не в его правилах, значит, он находился в месте, где нет сети. Покровский набрал ответный вызов Евгения, и после пары гудков услышал его звонкий голос:

– Фил, где тебя носит? Козлов уже орет, о том что ты «мажорище», и он лучше потеряет работу, но избавит отдел от министерского сынка.

Говорить о произошедшем на заправке, Покровскому жутко не хотелось, да и вообще не любил выносить личное на обзор всему министерству. Но выбора у него не было, об этом все равно узнают, решив умолчать подробности.

– я в больнице был, отравление, завтра уже буду на работе, скажи Иванычу, что будет ему официальная справка, пусть не орет у него сердце больное, ладно, пока.

Надо было ехать на дачу и узнать почему отец не берет трубку, Алина, его жена должна была быть в курсе происходящего. Зная отца, было очень странно, что он сам не позвонил первым, его друг, министр внутренних дел, обязательно сообщил бы ему о произошедшем со мной на трассе. Немецкое авто ожидало его за разрушенным зданием заправочной станции, которое было оцеплено лентой сотрудников МВД, благо никаких повреждений на нем не было и можно было ехать прямо сейчас, надо было лишь залить бензин, к сожалению пришлось ехать к следующей колонке.