Валентин Беляков - Средостение

Мнение левого сочли авторитетным.

Стодевяностосантиметровый «Мелкий», средостенец чуть пониже рангом, действительно выглядел довольно щуплым по сравнению со своими коллегами, на которых форменные красные пиджаки чуть не трещали по швам. Он послушно метнулся в сторону и исчез, разорвав сразу несколько слоёв Средостения.

– Неужто мы его отпустим?! – с разочарованием и досадой проревел средостенец с отростком и для убедительности потряс Робина над разверстой глоткой Войда. Тот, в свою очередь, догадался, что добычи не дождётся, и начал снова уплотняться.

– А какие есть варианты? Нарушить третью аксиому?

– Ладно, бесп, являйся уже.

Робин, как только его опустили на землю (точнее, в выбоину крыши со стеклянно-гладкими стенами, где только что исчез Войд), впервые за этот безумный день вдохнул полной грудью. Он прикрыл глаза, расставил ноги на ширине плеч и торжественно вскинул руки, готовясь унестись в Явь – как говорят средостенцы, «явиться». Он гадал, каким образом это произойдёт именно у него: будет ли его тело охвачено пламенем, или просто испарится, оставив после себя лишь терпкий цветочный запах, а может, даже рой светлячков. Робин ощущал, словно незримый крюк впился ему в самые глубины разума и тянет, тянет, требует немедленного движения. Предвкушение невероятно растянулось в его восприятии, хотя, должно быть, прошла всего секунда…

– Ты дебильный? – не выдержал один из банды Мэрилин. – Уже десять минут кряду торчишь тут. Мы с парнями вообще-то не молодеем.

На мгновение Робин пожалел, что не был поглощён Сингулярностью. Логично, что раз у него энергии, как у сигаретного окурка, то эпичного явления ждать не приходится – похоже, придётся добираться до Яви своим ходом. Чёрт, позорище-то какое!..

– Ни у кого не найдётся десятка ен на билетик?..

Имечко Констанции досталось максимально неподходящее. Ну вот кому бы взбрело в голову назвать «Постоянством» человека, который каждый день, каждый час представал совершенно разным? С мамой она была безукоризненным маленьким роботом, готовившимся одновременно в принцессы и нобелевские лауреаты, в школе – маленьким привидением, безропотным и тихим, с подружками – обычной маленькой девочкой, голодной до веселья и с удовольствием подхватывавшей любую идею. Но наиболее настоящей Конни была со своей старшей сестрой: обнаруживала не сухой вымученный интеллект, но проницательный ум. И куда только он делся теперь?..

Мама Конни предупредила, что задержится на работе, и девочка клятвенно заверила её, что посвятит весь вечер учёбе и домашним делам (общаться с требовательной и педантичной мамой как-то иначе было просто невозможно). Дверь за женщиной закрылась, Конни впервые за день вздохнула полной грудью и тихонько ругнулась одним из слов, которые подцепила от оторвы-сестрицы. Поколебавшись немного, позвонила Меган, но сестра не ответила. Констанция пару раз повторила попытку и, с трудом подавив разочарование, позвала школьных подружек.

В спецшколе ей не удалось влиться в компанию: встречать новеньких с распростёртыми объятиями там было не принято, а у самой Конни не было никакого желания добиваться дружбы маленьких снобов. Правда, она вела себя приветливо и поддерживала со всем классом приятельские отношения по настоянию мамы, убеждавшей Конни, что без правильной компании она никто.

К счастью, у Констанции остались две подруги из предыдущей школы, да и жили они по соседству. Для них прийти в гости к Констанции было настоящим приключением, потому что опасность внезапного возвращения или звонка её мамы добавляла дополнительный шарм.

– Конни! Ну чего, она надолго умотала? – выпалила Энни, высокая кудрявая девочка, настолько неутомимая, будто работает от ядерного реактора.

– До десяти где-то. – Улыбка подруги была такой заразительной, что и Конни расслабленно улыбнулась.

– А мы п-пирожные принесли! – Из-за плеча Энни показалась Лиза (для этого ей пришлось встать на цыпочки).

– Ух ты! Отлично, только коробку выбросим в уличную мусорку, чтобы не как в прошлый раз…

Девочки одновременно поёжились, вспомнив, как мама Конни в прошлом месяце узнала, что её дочь питается не только салатными листьями и морковным соком и откуда получает эти «запретные плоды».

– Давай достанем, – требовательно произнесла Энни, показав глазами на большую коробку на верхней полке, как только девочки зашли в комнату Констанции. Это был предмет давнего спора: навороченный набор химика, подаренный Конни кем-то из богатых родственников ещё в прошлом году. Мама строго-настрого запретила Констанции разбираться с ним без взрослых, а сама, разумеется, не могла найти и минуты, чтобы поиграть вместе с ней.

– Не-ет. – Конни закатила глаза, скрывая за раздражением испуг.

– Ну давай похимичим, она не узнает ничего! Ты так до старости в него не проиграешь, у тебя все реактивы протухнут. – Энни снова завела свою шарманку, но Констанция была непреклонна.

– Мы весь пол газетами застелем и з-заранее воды принесём, – несмело предложила Лиза.

– Ты ж учёным хочешь быть, разве можно бояться экспериментов?! Да и если что – не накажут же тебя в канун дня рождения.

– Как раз наоборот, – уныло протянула Конни, она-то свою мать знала лучше.

– Ну, тогда и накажут отсутствием вечеринки! – Энни аж подпрыгнула от внезапного озарения. – Ты ведь сама не хотела никуда ехать со своими мажориками!

– И вовсе они не мои! – решительно возразила Конни, но последний аргумент её окончательно убедил, и после долгой возни с табуретками и залезания на стол вожделенный набор был наконец-то снят с полки.

– Какой же он огромный! Целая лаб-раб-лаборатория, – восхищённо пробормотала Лиза, когда Энни рывком сняла крышку с коробки. Правда, в комнате Констанции, в которую поместилась бы половина Лизиной квартиры, набор химика не казался таким уж внушительным. Там было полно и других удивительных вещей, к которым никогда не прикасались.

– Будем с начала делать? – с надеждой спросила Конни, доставая тонкую книжечку с инструкциями.

– Пф-ф, к чёрту! – рассмеялась Энни и, выхватив инструкцию из рук подруги, запустила её в дальний угол комнаты. – Там точно не расскажут самого интересного, а мы сейчас выведем новую форму жизни.

Девочка выскребла что-то маленькое и серое из кармана джинсов.

– Это… раздавленный комар? – поинтересовалась Конни. Из неуверенной, но радостной шестиклассницы она на секунду превратилась в скептическую директрису частной школы.

– Только сегодня прихлопнула, – охотно пояснила Энни: она уже привыкла к резким переменам в поведении подруги и знала подход ко всем её маскам. Так вот, «мини-маму» лучше всего было просто игнорировать.