Сергей Skolorussov - Черта невозврата

– Напротив меня – Есения и Александр. Это мои одноклассники. Они тоже учатся в Америке. Только в Лос-Анджелесе, в Калифорнийском университете. Они со школы дружат, и Сеня ждёт не дождётся от Сашки предложения.

– Кто их родители?

– У Сени отец банкир, а у Саши что-то связанное с добычей полезных ископаемых.

– Нефти?

– Нет. Какие-то редкоземельные металлы.

– Здоровый парень! Баскетболист?

– Он плаваньем занимался. Мог стать хорошим спортсменом. Может даже, чемпионом. Но его такая перспектива не вдохновляет. Так. Напротив тебя – Виолетта. Тебе её не надо представлять.

– Вы с ней вместе в Америку приехали?

– Мы уже в университете познакомились. Она гражданка Украины.

– Её папа разрешает дружить с русской?

– Почему нет?

– Но ваши страны воюют.

– Мы же не «страны». К тому же, она на Украине только родилась. А школу заканчивала в Англии. Папа её строитель. А мама – певица. Достаточно известная.

– Он строит дома?

– Не сам, конечно. Там есть, кому строить.

– Ближе к кабине лётчиков кто сидит?

– Ближе? – Марго привстала, чтобы посмотреть, кто сидит в глубоких кожаных креслах впереди них. – Справа от прохода – Фима и Настя. А слева – Мар и Агни. Ты уже понял, что это пары. Фима, кудрявый парень, жил рядом со мной. Сосед, по-русски. А Настя и Агни – мои одноклассницы. Настю с Фимкой я познакомила. На свою голову. Из-за него она со мной в Америку не поехала. В выпускном классе Настёна была моей самой близкой подругой. Жаль, что мы сейчас так далеко друг от друга. Интернет живого общения не заменяет. Мар тоже со мной в школе учился. Агнесс, такая ярко накрашенная брюнетка, влюбилась в него ещё в десятом классе и вцепилась в Мария мёртвой хваткой.

– Почему ты говоришь «вцепилась»?

– Он не отвечает на её ухаживания, – улыбнулась Маргарита. – Ни в какую! Они даже до сих пор не переспали. Представляешь? Что она только не придумывала, какие ситуации только не подстраивала, чтобы затащить парня в постель. Всё бесполезно.

– Может, он гей?

– Не думаю. Даже не могу представить. Мар – голубой. Нет! Он, кстати, очень умный. И в МГУ поступил без конкурса. Что-то там изобрёл.

– О!

– И Агния после школы потащилась за ним туда. Ага! Он умный – она целеустремлённая. Чем не идеальная пара? Я думаю, что она своего добьётся. Не сегодня, так завтра.

– Они все в МГУ учатся?

– Фимка с Настёнкой в МГИМО. Это всё московские университеты.

– У них бедные родители, раз они в Москве учатся?

Девушка рассмеялась:

– Не такие уж и бедные. Настин отец – известный адвокат. А у остальных родители – чиновники. Очень высокого ранга. Очень. Отец Мара – депутат Думы. У Фимы – заместитель министра. Мама Агнии в правительстве Москвы работает. А папы нет. Кстати, из-за событий последних лет, российским чиновникам не рекомендуется своих детей посылать учиться за границу. Именно поэтому Фима поступил в МГИМО. И Настя с ним за компанию.

– Понял. Сзади такая крупная девушка. Громкоголосая.

– Это Мала. Когда-то наши родители очень дружили, поэтому в детстве я с ней очень тесно общалась. На отдых нас вместе возили. Ну, и так просто. Её отец не знаю, чем сейчас занимается. Но он в списке «Форбс», как и мой папка. Поэтому, если захочешь – в интернете посмотришь.

– Она всегда была такой упитательной?

Марго улыбнулась:

– Упитанной, а не «упитательной». Это порода. У них вся семья – сплошные Гаргантюа и Пантагрюэли.

– Парень, такой симпатичный.

– В марлевой рубашке и в белых парусиновых штанах?

– Да.

– Это Винсент. Мой бывший.

– Ты своего бывшего позвала? – возмутился американец.

– И что такого? Это было давно. В одиннадцатом классе.

– Он в школе с тобой учился?

– Нет. Он из другой гимназии. Я с ним на Новогодней вечеринке познакомилась. Агнесс знает его по МГУ. Рассказывает, что Винс сейчас пустился во все тяжкие. Пьёт, подружек меняет, как перчатки. Учёбу забросил совсем.

– Родители у него есть?

– Они в прошлом году развелись. Отец женился на совсем молоденькой красотке. На ровеснице Винса. Так. Про кого я тебе не рассказала?

– Худенькая такая девушка. Невысокая.

– Это Соня. Моя подруга по гимназии. Мы с ней за одной партой всегда сидели. У нас её за глаза Соней-тихоней зовут. Перед последним учебным годом она, я и Саша с Сеней в Лос-Анджелес летали. Сонин отец там работает уже лет пятнадцать. Он нас привечал у себя дома и знакомил с городом, с университетами. Я сначала хотела тоже в Калифорнийский поступать. Сашка с Есенией так и сделали, а мы с Соней нет. Она в России осталась. Кто тебя ещё интересует?

– Брюнетка, beautiful girl, с длинными ногами – это кто?

– Алиса, тоже моя одноклассница. Она, кстати, на конкурсе «Мисс Москва» стала финалисткой. Папа у неё в Московской области большая шишка.

– Шишка?

– Head of the government senate. Кто ещё? Мужчина такой серьёзный в костюме – это папин телохранитель – Володя. Он с ним уже лет 7 или восемь везде ездит. Мне ещё двенадцати не было, когда он появился. Дядя Володя – практически член нашей семьи. Так. Кажется, обо всех рассказала.

В это время Станислав и Алина выкатили тележки с алкоголем и закусками.

Марий запустил на телевизоре музыкальную программу, которая началась с неожиданной композиции «Хоп ша ша-ла-ла-ла-ла-ла-ли-ли» в каком-то детском исполнении.

Фима:

– Наша Мара в куколки ещё не наигралась.

– Я что ли здесь программы сбивал? В анонсе написано: «Билли Эйлиш и другие».

Винсент:

– Нормальная музыка. Давайте лучше выпьем! Мне шампусика не надо. Вискаря плесни, – пояснил он стюарду свои пристрастия.

Захлопали пробки шампанского. Все собрались в центре салона, где два раскладных стола были собраны в один большой, перегородивший проход.

Вельтман:

– Это ещё не праздник. Это всего лишь прелюдия. Кульминация впереди. Я предлагаю выпить за царицу бала. За её двадцать лет красоты, счастья и успеха!

Все зазвенели бокалами, заорали и полезли обнимать и целовать именинницу.

В это время в мониторе телевизора закончилась детская песенка и запела Билли Эйлиш:

– Thought I found a way

Thought I found a way, yeah

But you never go away

So I guess I gotta stay now.

Неожиданно монитор погас. Но песня продолжала звучать. Причём голос был слышен уже не только в динамиках, но и со стороны кабины лётчиков. Все стали поворачиваться на источник звука. Девчонки в разнобой завизжали:

– Билли Эйлиш!!!

В проходе между креслами с микрофоном в руке пела один из своих хитов юная американка с сине-зелёными волосами на голове. Яркий вызывающий макияж придавал её облику неповторимый хэллоуиново-готский шарм.

– Ни фига себе! – только и смог из себя выдавить вроде бы ничему не удивляющийся Фима.

– Какая маленькая, – констатировала Соня.