Мария Макеева - Безопасный человек. Странная история обычного города

– Чё надо? Чё, вам, пацаны?

На мой взгляд, мужик выглядел совсем не агрессивным, скорее заспанным. Но судя по Митькиным рассказам, всё это фикция и ненадолго. Вечером всё грозило повториться. На заднем плане, за мужиком, в глубине прихожей я увидел маленького кудрявого парнишку в трусах и красной кофточке не по размеру.

Мужик уже хотел закрыть дверь обратно, но я выставил ногу, не дав это сделать и сходу заорал на него, вспоминая тех парней на остановке, выкрикивая все самые гнусные и нехорошие слова. Да, в тот момент, я его возненавидел, дав волю своей новой агрессии. Во мне снова появилось желание наказать, ударить и бить его пока не устанет кулак. Мужик на долю секунды опешил и тут же успокоился, потеряв к нам всякий интерес. Он как сомнамбула, не запирая дверь, ввалился внутрь квартиры. Мальчик в красной кофточке тоже куда-то ушёл. Больше на тот момент я ничего сделать не мог.

– Мить, позвони участковому, скажи, что он снова напал на вас. Пусть его заберут хотя бы на пятнадцать суток. Может, придумаем, как быть дальше.

Но мы не успели придумать. Чуть позже, Митька позвонил, и каким-то бесцветным голосом сообщил мне, что он сам со всем разобрался.

Митька поступил на физмат МГУ, причём как-то легко и без напряжения. Когда это случилось, он поведал об этом, словно ничего выдающегося не произошло. И у меня сложилось впечатление, что я рад был куда больше, чем он. Я в нём и не сомневался. Его теоретических знаний хватило бы на дюжину человек, но что касалось бытовой практики, то иногда тому не хватало опыта.

После того звонка Митька куда-то пропал, не приезжал и не звонил. Со времени его исчезновения прошло уже два месяца. Поначалу я не придал этому значения, мало ли, человек недавно поступил в ВУЗ, у него началась своя жизнь, и наверняка ему было некогда слоняться со мной по вечерним переулкам.

Я иногда звонил вечерами, но не задумывался о причине почему трубку постоянно поднимала Митькина мама. Получая ответы: «Митя на учёбе в университете» или «он куда-то вышел», я успокаивался и ничего не подозревая, занимался своими делами. Это продолжалось довольно длительное время, пока однажды в мою голову не закрались сомнения и тревога – почему тот перестал подходить к телефону?

Как-то после одного из таких звонков, она встревоженно спросила меня – «Не поссорились ли мы?» Я ответил:

– Разумеется, нет, мы не сорились.

– Селен, у вас точно всё нормально?

– Да. – Я встревожился не на шутку. – Что-то случилось? Почему Митя не берёт трубку сам?

– Я не знаю, Селен. Он запирается в комнате и не хочет разговаривать, говорит – слишком много задают. Я волнуюсь…

– Он не хочет разговаривать вообще или не хочет разговаривать именно со мной?

– Я не знаю. Но он просто отказывается говорить по телефону. Говорит – это трата времени.

Я спросил разрешения подъехать и не получив отказа решил сделать это на следующий же день. Но попытка была неудачной. Я не застал его дома.

Похоже, Митька избегал меня. Почему? Я не мог сообразить. Перебрал все случаи последних встреч, но ничего необычного не припомнил. Но не нужно быть детективом, чтобы понять, что с ним всё-таки что-то произошло. Может его снова избили? Или вновь «достают» в университете? Но я сомневался в этом, наверняка, если бы случилось нечто подобное, он обратился ко мне за помощью в первую очередь.

Я ещё несколько раз ездил к нему, но никогда не заставал того на месте. Его бабушка, которая чаще всего открывала дверь, качала головой и говорила: «Мити нет дома. Мне жаль, Селен. Приезжай в другой день. Может, хочешь перекусить?» Я благодарил, отказывался и возвращался обратно. И так в течение пары недель. Сотовых телефонов тогда ещё не было, поэтому я не мог напрямую позвонить и узнать, «какого фига» происходит?

Время шло, а он так и не проявлял себя. Я не находил себе места и поэтому решил изменить тактику посещений, решил заявиться к нему не вечером после уроков, как обычно, а прямо с утра, намереваясь застать его до того момента, как он уйдёт на занятия в университет. И выбрав наименее загруженный день, решил прогулять уроки. До этого созвонился с его родителями, чтобы узнать, как у него дела. На что мне ответили – «он занимается и не может подойти», что «нет, ни с кем не конфликтует. И да, здоровье нормальное. Не болеет». В очередной раз позвали в гости и положили трубку.

Обычно перед школой я бегал в сквере не далеко от дома. Понимая, что качать железо у меня не получится, а учиться драться, мне вообще было без надобности, я решил тренироваться, бегая на длинные дистанции. Именно благодаря ежедневным пробежкам мне удалось к тому времени даже слегка набрать мышечную массу. Но в одежде я всё равно выглядел долговязым Дракулой и тощей пандой.

Я приехал к нему около семи утра. Сдерживая дыханье, бегом поднялся по лестнице (лифт, как всегда, не работал) и постучал в дверь. Но мне никто не открыл. Я постучал ещё раз, но за дверью затаилась тишина. Похоже, дома вновь никого не было. Я несколько часов прождал возле двери, но на мои призывы так никто в тот день и не отозвался.

Честно сказать, в университете, где Митька учился, я ни разу не был и понятия не имел, где его искать.

Конечно, я волновался за друга, так как пребывал в полном неведении. В последующие дни, на мои звонки перестали отвечать вовсе. Митькины родители и бабушка тоже куда-то исчезли.

Со стороны казалось, что ничего не изменилось, я продолжал учиться, тайно провожать Киру домой, бродить по улицам «своего района», но внутри себя ощущал полную разбалансировку. Даже мечты о Кире не приводили меня в равновесие, я продолжал беспокоиться за друга, мало того – я за него начал бояться. Поэтому, ничего не сказав родителям, прогулял ещё один день, надеясь на свой «дар» и обычную незаметность. Хотя не сомневаюсь, моего отсутствия точно никто и не увидел.

В тот раз прождал его до самого вечера. Всё повторялось, мне никто не открывал, и из-за двери не доносилось ни звука. Во мне бушевали смешанные чувства, злость переходила в недоумение, недоумение трансформировалось в тревогу. Постепенно та менялась колким страхом и неуверенностью, что я всё делаю правильно. Поэтому решил не отступать, и раз день всё равно потерян, дождаться хоть кого-нибудь, может даже постучаться к соседям, чтобы узнать какую-нибудь информацию. Я уже был готов на всё, что угодно, чтобы разобраться с этой проблемой.

Проторчав довольно длительное время возле Митькиной квартиры, я рассчитывал подождать на улице, понимая, что если какие-нибудь бдительные соседи видели меня через «глазок» на лестничной площадке, то могли уже вызвать милицию, рассказав про подозрительного хлыща у соседской двери.