Нельсон Демилль - Собор

– Вот взорвутся мины и загасят огонь.

Беллини взглянул на него и огрызнулся:

– Ну и юмор у тебя – обалдеешь. Тебе никто не говорил об этом?

Флинн молча стоял на кафедре, ощущая нарастающее бессилие. Все началось слишком тихо: ни шума, ни взрывов, ни даже завываний ветра; по крайней мере, ничего такого, чего он ожидал, не произошло. Флинн был почти уверен, что полиция нашла наконец Гордона Стиллвея, конечно же, не без помощи Бартоломео Мартина, и теперь они не собираются врываться через окна и двери – Шрёдер врал или был подставлен для передачи неверной информации. Сейчас они прячутся в здании, подобно жукам в древесине, разрушая его понемногу, и все будет закончено одним махом. Флинн посмотрел на часы: 5.37. Он надеялся, что Хики еще жив там, в подполе, и поджидает в темноте саперную группу. Подумав немного, он все же твердо решил, что Хики до конца выполнит возложенную на него задачу.

Флинн снова нагнулся к микрофону:

– Они захватили башни. Джордж, Имон, Фрэнк, Абби, Лири, Меган!.. Будьте начеку! Возможно, они нашли совсем другой путь проникнуть сюда. Галлахер, не спускай глаз со склепа, что позади тебя. Все помните, что плахи в полу легко снимаются, следите за бронзовой плитой на алтаре, комнатой для невест, ризницей архиепископа, книжной лавкой и малыми алтарями, прислушивайтесь, что творится за стенами чердаков и верхних трифориев…

Что-то заставило Флинна посмотреть вверх вправо, на северный трифорий и он крикнул:

– Фаррелл!

Ответа не последовало. Флинн судорожно всматривался в темноту.

– Фаррелл! – Он с силой стукнул кулаком о мраморную балюстраду. – Проклятие!

Схватив трубку полевого телефона, он опять попытался связаться с чердаком.

Беллини слушал, как затихало эхо голоса Флинна в динамиках. Стоявший рядом с ним командир взвода тихо проговорил:

– Пора двигаться – прямо сейчас!

– Нет! – холодно возразил Беллини. – Еще не время. Наша операция похожа на борьбу – чтобы уложить противника на лопатки, нужно уловить момент.

Телефон в руке Беллини еле слышно щелкнул. Докладывал командир третьего взвода с чердака над противоположным трифорием:

– Капитан, не видно ли кого-нибудь еще в этом трифорий?

– Как я понял, парень звал только какого-то Фаррелла, значит, тот был там один. Продвигайтесь туда. – Беллини связался с оператором: – Дай мне четвертый взвод.

Через секунду отозвался командир четвертого взвода. Было слышно, как голос его эхом отдавался в трубопроводе, по которому он полз в данную минуту:

– Мы забрались сюда с опозданием, капитан, здесь очень трудно пробираться. Думаю, сейчас проползаем где-то в цоколе…

– Он думает! Какого черта так тянете?

– Извините…

Беллини потер от волнения висок и постарался взять себя в руки.

– Ладно… ладно, даю вам еще время до пяти пятидесяти пяти-шести. Думаю, уложитесь?

На другом конце провода было тихо, через две-три секунды снова раздался голос командира взвода:

– Уложимся.

– Да уж, постарайтесь. Попробуйте найти выход из трубопровода. Потом я вышлю саперную группу. – Беллини кончил говорить и посмотрел на Бурка. – Не жалеешь, что пошел сюда?

– Нет. Ни капельки.

Флинн продолжал крутить ручку полевого телефона:

– Чердак! Чердак!

Наконец Джин Корней откликнулась, и Флинн торопливо заговорил:

– Они захватили башни и вылезли на крышу через люки. Я слышу гул вертолетов над головой. Дожидаться их без толку, Джин, поджигай все костры и переходи на колокольню.

– Хорошо. – Корней медленно встала, опираясь о железную ограду, и в тот же миг один из спецназовцев ударил ее по голове пистолетом с огромным глушителем. Она только и успела крикнуть в трубку: «Брайен!..» И в ту же секунду кто-то выбил трубку из ее руки.

Джин прислонилась к ограде, держась за железную решетку, чувствуя сильное головокружение и тошноту от потери крови. Ее вырвало на пол, и от этого она еще больше ослабла, но все же попыталась выпрямиться и освободиться из рук двух здоровенных спецназовцев.

С подлетевших вертолетов спустили гофрированные шланги, их быстро затолкнули через люки в крыше в объятый огнем чердак – струи белой пены сбивали и гасили бушующее пламя.

Корней поняла, что ее одолели, но от этого почувствовала лишь облегчение. Она подумала было о смерти Артура Налти, но ее собственная рана причиняла такую боль, что она смогла думать только о том, как бы она поскорее кончилась и как остановить непрекращающуюся тошноту. Джин посмотрела на командира взвода:

– Черт побери! Дайте хоть какой-нибудь бинт или жгут.

Но тот даже не взглянул на нее, следя за тем, как лезут через слуховые окна и люки на крыше пожарные и выхватывают шланги из рук спецназовцев.

– Шевелись! – крикнул он своим людям. – Пошли в колокольню!

Только после этого он повернулся к Корней и заметил, что ее зеленая школьная униформа превратилась в грязные лохмотья. Он взглянул в ее веснушчатое осунувшееся бледное лицо и, кивнув на груду дымящихся щепок и поленьев, спросил:

– Ты что, совсем тронулась?

Она смело встретила его взгляд и нагло ответила:

– Мы верны своему делу.

Командир слышал, как его спецназовцы суетились на узеньких мостках, бегом направляясь к проходу на колокольню, и невольно сам заторопился. Он протянул руку, чтобы поправить ремень, а уголком глаза следил за пожарными, направлявшими на огонь огромный гофрированный шланг с пеной.

Джин Корней, воспользовавшись замешательством, мгновенно выхватила у него из кобуры пистолет, направила его себе в сердце и нажала на курок. От выстрела она отшатнулась назад, широко взмахнув руками, и упала замертво на запыленные мостки.

Командир посмотрел на нее, ошеломленный ее поступком, затем нагнулся и подобрал пистолет.

– Сумасшедшая… вот уж и впрямь психопатка…

Толстая струя пены обдала мостки и скользнула по телу Джин Корней – белая лавина искрящейся массы мгновенно окрасилась в розоватый цвет.

Флинн позвонил на церковные хоры и принялся спешно давать последние указания Меган:

– По-моему, они захватили чердак. На хоры они постараются проникнуть через боковые двери. Прикрывай двери, чтобы Лири мог стрелять.

– Как они вообще сумели захватить этот чертов чердак? – Голос Меган был переполнен яростью, она чуть ли не впадала в истерику. – Что за идиотский бардак, Брайен? Почему… твою мать, все идет наперекосяк?

Он глубоко вздохнул и стал терпеливо объяснять:

– Меган, ты ведь ходила на множество заданий и должна знать, что не имеешь права задавать подобных вопросов. Ты только боец и можешь либо умереть, либо не умереть, но не задавая никаких вопросов… Послушай, скажи Лири, чтобы он проверил пост Фаррелла. Думаю, они и до него уже добрались.