Арсен Ревазов - Одиночество-12

Дина по степени серьезности напоминала египетскую мумию. Мне даже показалось, что черты ее лица чуть притупились – как у трупа. Это ей – не шло.

– Боюсь, что при всей твоей непонятно откуда взявшейся смелости, все уже кончилось.

– Воля твоя. Но в такой опасности, как сегодня, братство хатов не находилось последние три с половиной тысячи лет.

– Дорогой брат! Мне кажется…

– И я, при всей моей смелости, которой успел набраться за эти три месяца, благодаря вам, скажу честно, что боюсь только одного.

– Хорошо, хоть чего-то.

– Твоей ошибки.

– Ошибки?

– Да-да. Не успеешь ты нас уничтожить, как достоянием узкой, но высокопрофессиональной общественности станет Великий Секрет. Он же – главная слабость Братства. Он же – подарок от Хатшепсут благодарному человечеству. Он же – смерть Кащея Бессмертного, которая на конце иглы, которая в яйце, которое в утке, которая в зайце, который в сундуке, который на дубе, который на острове, который хер знает где. После раскрытия Великого Секрета вы будете уничтожены в два счета. Не русскими спецслужбами, так американскими.

– Хотелось бы поконкретней. И поскорей.

– Тогда вернемся к моим друзьям.

– Один на один – страшно?

– Понимаешь, дорогая, у нас – концессия. «Одиночество-12». Поэтому решения принимаются коллегиально.

– Иди. Я должна отдать несколько распоряжений.

Дина подошла к тому что могло называться кафедерой или алтарем и, наклонившись, начала что-то говорить. Я вернулся к ребятам.

– Есть идеи? – дружелюбно спросил Антон?

– Никаких, – также дружелюбно ответил я.

– Вот и отлично, – сказал Матвей. – Это я люблю. Круто. И до конца.

Я понимающе посмотрел на Мотю, нашел в iPOD'е Procul Harum и поставил «Конкистатодора». Сначала я отдал оба наушника Моте и Антону, но на последнем куплете Антон вернул мне свой со словами: «Держи, тебе это полезней, чем нам». Мотя же внимательно дослушал песню до конца.

Да какие мы конкистадоры? Мы что – испанцы в Америке? Разве мы прячемся от правосудия, разве мы ищем золото? У нас же – реконкиста. Настоящая. Честная.

Хотя что плохого в избегании такого правосудия, которое в последнее время становится модным? И что плохого в золоте как таковом? А главное, какая разница за кого воевать? Ввязался в драку, так не думай. Дерись изо всех сил… А там – история рассудит.

Через минуту Дина подошла к нам. Руки за спиной. Взгляд сверху вниз. Как у учительницы. А где же вселенская скорбь?

– Так что это за Великий Секрет?

– Присели бы вы, Дина Яковлевна.

– У вас осталось тридцать секунд на то чтобы ответить на мой вопрос.

Интересно, а что, вообще, хаты знают про время. Меня всегда интересовало время, как некая метафизическая сущность. Точнее, как физическая. Ведь, что такое время, ясно ровно до тех пор пока об этом не задумываешься. А эти суки, конечно, про время кое-что знают… Ведь не случайно три с половиной тысячи лет прожили.

– Да ладно на понт нас брать… Мы, дорогая, через такое прошли… И до сих пор живы!

Матвей выглядел спокойным и рассудительным.

– Я еще не давала приказа о вашем уничтожении.

– Неправда! – Я пришел на помощь Моте. – Не успел я заскочить на три минуты домой, как меня чуть не расстреляли четверо ваших уродов!

– Это была группа быстрого реагирования, вызванная Германом. Я вмешалась позже. Поэтому ты и доехал до своего военного аэродрома.

– А арабский Мерседес в Иерусалиме?

– Должен был только напугать. Как и звонок в гостиницу в Риме.

Я почувствовал, что начинаю входить во вкус беседы с Диной. Что-то на эту тему мне рассказывал Наполеон. Ты должен полюбить противника. Полюбив, овладеть его образом мыслей. Ведь гораздо легче понять то, что любишь. А победить то, что понимаешь. Мне показалось, что Дина расслабилась, и пора атаковать. Но откуда? Чем?

– Дина, а ты никогда не задумывалась, что Кем-Атеф в процессе путешествия в Китай и Японию не только умер, но и расшифровал число 2224612?

– Ты, кажется, плохо усвоил украденные твоей Машей документы мужа. Во-первых не 2224612, а 222461215. Во-вторых не открыл, а объявил непознаваемым.

– Нет Дина! Нет! – Вот она, брешь! Кажется, надо бить сюда со всей дури! – Число звучит «2-2-2-4-6-12». И, кстати, написано было зарубками. Под которыми была нарисована пирамида. А цифра 15 появилось уже в поздем средневековье. Вместо латинской буквы P, которая в том алфавите была пятнадцатой по порядку. Вместо Пирамиды. Кем-Атеф раскрыл Великий Секрет. И закрыл обратно. Потому что он несет смертельную угрозу братству. А для того, чтобы прекратить рассуждения и поиски он объявил его, подожди-ка, как там говорилось: «Вечным, неизвестным и святым». То есть число осталось, а желания его разгадывать исчезло. Понимаешь?

– И что?

Я боковым зрением почувствовал, как Антон расправил плечи.

– А то что мы его разгадали! Рецепт уничтожения хатов лежит в подготовленной нами почтовой рассылке.

Вот это был блеф! Так хорошо и спокойно я себя не чувствал никогда.

– Как расшифровывается число?

Дина вдруг сделалась дьявольски серьезна. Надо было продолжать атаку. Но какими ресурсами?

– Дина! Не здесь. Сколько вокруг нас микрофонов и камер?!

– Здесь. И сейчас. Микрофоны выключены. Говори!!

В голосе ее была слышна угроза. Вот уж действительно от любви до ненависти – один шаг. Мне показались, что мои шансы на выгодный брак растаяли без следа. Сокровенное знание тайной слабости супруга – плохой пункт брачного контракта.

Если Бог хотел нас спасти, то сейчас наступало самое время. Я расслабился и чтоб показать Дине, до какой степени мне все по фигу, закрыл глаза. И начал думать о Хатшепсут. Она же была хорошей. Она вручила миру тайну спасения от собственных последователей.

– Иосиф!

Голос Антона вывел меня из оцепения.

– Да?

– Ты помнишь дзенский монастырь? Окам сказал тебе, что ты знаешь все?

– Сказал.

– Знаешь, ты знаешь все. Все необходимое.

– Конечно, знаю.

Мысли понеслись в голове с потрясающей скоростью. Гораздо быстрее чем речь. Ах, как жаль, что Хатшепсут умерла. А ведь ее похоронили не в пирамиде. Ее похоронили в храме, в Дейр-Эль-Бахри… Найти бы мумию и проверить радиоуглеродным методом. Сколько там изотопа углерода С-14. Стоп.

Стоп. С-14. А нормальный углерод С-12. А 12 – это последняя часть числа. А перед этим стоит 6. Про 6 – не знаю. Что-то знакомое… Протоны? Нейтроны? Но 4 – это валентность углерода. Это я знаю точно. И благодаря этой валентности существует весь наш живой органический мир. А валентность это… Не помню, что это. Что-то электронное. А первые цифры – то же что-то электронное. Уровни? Подуровни? Не важно. Зашифрован углерод. И пирамида на конце.