Майкл Коннелли - Кровавая работа

— Это куда мы отвозили видеокассету?

— Точно. Первым делом туда, а затем в Долину.

Локридж проехал несколько кварталов до бульвара Мелроуз, а потом свернул на восток, к Голливуду.

— Так. Давай колись, Бад, — сказал Маккалеб. — О чем это ты не хотел говорить мне по телефону? Будто они не найдут то, что ищут?

— Загляни в корзину с бельем, дружище.

— Это еще зачем?

— Загляни туда.

Отстегнув ремень безопасности, Терри потянулся к корзине. А заодно посмотрел в заднее стекло на машины, которые ехали за ними. Машин было много, и ни одна из них не вызвала у Маккалеба подозрения.

Он опустил глаза на корзину, полную нижнего белья и носков. Маленькая шутка Бадди. Вряд ли Невинс захотел бы рыться во всем этом.

— Это все чистые вещи? — спросил Терри.

— Конечно. Ты в самом низу ищи.

Маккалебу пришлось встать коленями на сиденье и перегнуться всем телом назад. Корзина показалась ему слишком тяжелой для кипы белья. Терри вывалил содержимое на сиденье и под яркими боксерскими трусами Бадди увидел пластиковый пакет с пистолетом.

Маккалеб, не сказав ни слова, скользнул на свое сиденье, держа в руках пакет с оружием. Разгладив пластик, испачканный изнутри смазочным маслом, он смог рассмотреть его марку. Терри почувствовал, как его спина покрывается испариной: это был «Хеклер-Кох П-7». Без всякого баллистического анализа Маккалеб знал, что это тот самый пистолет, из которого застрелили Кеньона, потом Корделла, а потом Глорию Торрес. Поднеся пакет поближе к свету, он разглядел, что серийный номер на оружии был выжжен кислотой. Проследить, кому оно принадлежало, было невозможно.

Вид орудия убийства вызвал у Маккалеба почти паническую дрожь. Он привалился к дверце, отчаянно пытаясь собраться с мыслями. Ему стало ясно до боли, что у оружия, использованного в страшных целях, сейчас совсем иное предназначение. Кто-то подставил Маккалеба очень умело, и Терри вряд ли сумел бы выбраться из западни, не найди Бадди пистолет. Правда, для этого ему пришлось нырять вчера в темную воду под «Обгоняющим волны».

— Господи Иисусе, — едва слышно прошептал Маккалеб.

— Поганая штука, да?

— Где точно ты его нашел?

— Пакет с пушкой был привязан леской к одной из проушин под кормой и болтался под корпусом. Кто знал, что он там, мог легко подцепить леску багром и вытянуть пакет наверх. Но это если знал. А с палубы ничего не было видно.

— Те, кто обыскивал катер, в воду спускались?

— Ныряльщик спускался. Только я все проверил до него, как ты просил. Утер я нос этому типу.

Маккалеб утвердительно кивнул и бросил пистолет себе под ноги. Глядя на маленькую вещицу из черного металла, Маккалеб снова вздрогнул, как будто был не в силах избавиться от жуткого наваждения. Чуть не попался. И хотя рядом с ним сидел человек, который его спас, горькое чувство полного одиночества охватило Терри. Он был один в пустыне. На мгновение Маккалебу вдруг захотелось сделать то, что делают герои приключенческих романов: захотелось исчезнуть, испариться, раствориться в воздухе. Забыть обо всем и убежать как можно дальше.

— Похоже, я в полной заднице, Бадди, — невесело проговорил он.

— Я уже понял, — отвечал его водитель.

Обретя хладнокровие, Маккалеб был снова полон решимости действовать, когда они подъехали к зданию «Видеографикс». Взвесив свои шансы, он понял, что исчезнуть — это не выход. Во-первых, он был буквально привязан к Лос-Анджелесу, потому что проходил индивидуально подобранный курс реабилитации. В противном случае его организм отторгнет новое сердце и он просто умрет. Была и другая, ничуть не менее важная причина, чтобы остаться. Терри не мог оставить Грасиэлу и Реймонда одних. От одной мысли о них у него сжималось сердце. А постоять за себя Маккалеб еще может.

Локридж высадил его прямо напротив здания, а сам поехал на стоянку. Двери были уже закрыты, но Тони Бэнкс предупредил, чтобы он нажал кнопку домофона, если будет поздно. Маккалеб так и сделал, и Тони Бэнкс сам открыл ему дверь. В руках он держал небольшой пакет из оберточной бумаги, который вручил Терри.

— Это все? — спросил Маккалеб.

— Кассета и снимки. Все приличного качества, — сказал Тони.

Забрав пакет, Терри спросил:

— Сколько я тебе должен, Тони?

— Нисколько. Рад был помочь, — улыбнулся Тони.

Пожав Тони руку, Маккалеб собрался уходить, и уже на ходу добавил:

— Я должен тебе кое-что сказать. Я больше не работаю в Бюро, Тони. Извини, что ввел тебя в заблуждение, просто…

— Я знаю, что ты уже не сотрудник Бюро.

— Знаешь? — удивился Маккалеб.

— После того как я не смог дозвониться до тебя в субботу, я позвонил по рабочему номеру. Телефон был на том письме с благодарностью. Оно висит у нас на стене, ты видел. Там мне сказали, что ты уже почти два года как на пенсии.

Маккалеб бросил оценивающий взгляд на Тони:

— Тогда почему ты решил мне помочь?

— Потому что ты хочешь найти типа, что на пленке. Удачи тебе. Надеюсь, ты скоро его прижмешь.

С этими словами Тони закрыл за ним дверь. Маккалеб хотел поблагодарить его, но было уже поздно.

«Шерман-маркет» был почти пуст, не считая двух девочек, возившихся у полки с конфетами, и молодого человека за прилавком. Маккалеб надеялся, что увидит там пожилую вдову Кана, но ее не было. Тогда Терри медленно и отчетливо заговорил с молодым человеком, рассчитывая, что тот понимает английский лучше, чем пожилая кореянка.

— Я ищу женщину, которая работает здесь днем.

Молодой человек — скорее, еще подросток — с неприязнью посмотрел на Маккалеба.

— Не надо говорить со мной как с умственно отсталым, — сказал он. — Я прекрасно говорю по-английски. Я здесь родился.

— Ох, — произнес Маккалеб в некотором смущении. — Извините. Просто женщина, с которой я разговаривал, понимала меня с трудом.

— Это моя мама. Она тридцать лет прожила в Корее и говорила только по-корейски, когда они перебрались сюда. Вы бы оказались в Корее, посмотрел бы я на вас через двадцать лет.

— Послушай, я не хотел тебя обидеть. — И он развел руками в комично-виноватом жесте.

Однако паренек, похоже, не «оттаял».

— Ты сын Чан Хо Кана?

Тот кивнул.

— А вы кто такой?

— Меня зовут Терри Маккалеб. Мне очень жаль, что твой отец погиб.

— Чего вы от нас хотите?

— Я выполняю поручение родственников той женщины, которую здесь убили…

— Какое поручение?

— Найти убийцу той женщины и твоего отца.

— Моя мама ничего не знает. Оставьте вы ее в покое. С нее и так достаточно.

— Вообще-то, мне только нужно взглянуть на часы твоего отца. Когда я на днях заходил, то заметил, что твоя мать носит его часы.

Не понимая, о чем речь, Кан озадаченно посмотрел на Терри, а потом перевел взгляд на девочек у полки с конфетами.