Майкл Коннелли - Кровавая работа

— Возможно, как ты сам сказал, потому, что совершил кражу именно он. Ты появился на заводе и спугнул его, пытаясь повесить на него два убийства. И он сбежал. Вот и вся тайна Болотова.

Маккалеб кивнул:

— Тогда за что его держат?

— Его босс собирается получить с него возмещение за разбитое окно. Так что Болотова отпустят сразу после суда.

Терри промолчал, глядя в пол.

— Так что забудь о русском, — сказала Джей. — Что еще у тебя есть?

— Я почти у цели, — ответил Маккалеб. — Осталось сделать два заключительных шага. Я уже знаю, кто убийца, и теперь хочу выяснить, кто его нанял. У меня есть список подозреваемых, и я знаю, что нужное нам имя — в этом списке. Так что положись на свою интуицию, Джей. Разумеется, ты можешь арестовать меня сейчас и получить все лавры. Но это будет ошибка. Я все равно смогу доказать это, непременно. Просто будет обидно, если мы сейчас упустим время.

— И кто же убийца?

Маккалеб встал:

— Чтобы ответить на твой вопрос, мне нужно принести свою сумку с документами и кассетами.

— А где твоя сумка? — спросила Джей.

— В сушилке прачечной на пристани. Я оставил ее там, когда шел сюда, не зная, что меня ждет.

Джей молчала.

— Позволь мне сходить за ней. Лекарства все равно остаются на катере, в ванной. А если не доверяешь, то пошли со мной.

Уинстон махнула рукой, сдаваясь.

— Да ладно, иди сам за своей сумкой.

Направляясь в прачечную, Маккалеб встретил Бадди, который нес на плече его кожаную сумку из прачечной.

— Значит, все в порядке? — обрадовался Локридж. — Я сделал, как ты велел. Забрал сумку, когда увидел, что ты не один на катере.

— Спасибо, Бад. Думаю, все в порядке.

— Ты бы лучше поостерегся. Эта дама была у тебя днем вместе с агентами и полицейскими.

— Я знаю, Бадди. Но полагаю, она на моей стороне.

Забрав сумку у Бадди и пожелав ему спокойной ночи, Маккалеб вернулся на свой катер. Вытащив из сумки видеокассету с записью убийства Глории Торрес в магазине, он поставил ее в магнитофон и включил перемотку. Вот мелькнули кадры с Глорией, которая подошла к прилавку. Потом показался стрелок, который приблизился к ней сзади. Затем был выстрел в корейца, и убийца исчез с экрана. Когда в магазин вошел Добрый Самаритянин, Маккалеб начал просмотр на обычной скорости. Самаритянин тоже приблизился к прилавку, но, увидев распростертое на полу тело Глории, застыл на месте, посмотрев прямо в глазок камеры. В этот момент Маккалеб нажал кнопку паузы, и кадр с лицом Доброго Самаритянина занял весь экран.

Маккалеб показал пальцем на телевизор.

— Вот. Вот твой убийца, — сказал он, обернувшись к Джей.

Уинстон несколько минут бесстрастно смотрела на экран, не выказывая своих эмоций.

— Допустим. А теперь докажи мне, что это так.

— Расхождение во времени. Арранго и Уолтерс даже не пытались его проверить, а стоило бы. Для них это преступление было обычным ограблением со стрельбой. На первый взгляд, так оно и было, их обвинять не в чем. Однако им следовало бы повнимательней сопоставить по времени всю цепочку событий, а не принимать то, что они увидели на видеозаписи, за чистую монету. Потому что, если ты помнишь, я говорил тебе, что почти сразу обнаружил расхождение. Видеозапись показывала одно время убийства, а телефонный звонок Доброго Самаритянина говорил совсем о другом.

— Да, я помню. Расхождение было примерно в полминуты, если я не ошибаюсь?

— Тридцать четыре секунды. Если судить только по видеозаписи, то получается, что Самаритянин сообщил об убийстве за тридцать четыре секунды до того, как оно произошло, — пояснил Маккалеб.

— Но ты сам говорил, что Уолтерс и Арранго не могли проверить точность времени на видеозаписи. Они просто решили, что время было неточным, потому что его установил сам старый Кан.

— Да, они так решили. А я нет. Смотри.

Он перемотал запись назад, вернувшись к тому моменту, когда на экране были видны часы на руке Чан Хо Кана. Это был кадр, где раненый Кан повалился на прилавок, выкинув одну руку вперед. Маккалеб еще раз промотал запись вперед и назад, пока не поймал кадр с отчетливо видной строкой времени, и нажал паузу. А потом подошел к сумке и вытащил из нее фотографии, которые отпечатал для него Бэнкс. Это был тот же кадр, только увеличенный в несколько раз. На фотографиях время на часах Кана было видно отчетливо.

— Мои действия заключались в следующем. Я попросил одного умельца увеличить для меня этот кадр и сделать с него фотографию. Теперь я могу точно установить время убийства. Хочешь взглянуть сама?

С этими словами Терри протянул фотографии Уинстон.

— Этого специалиста я знал по работе в ФБР. Как видишь, время на часах и на камере наблюдения совпадает до секунды. Наверное, Кан действительно сам устанавливал время на камере по своим часам. Следишь за моей мыслью?

— Слежу. Время на часах и на камере совпадает. И что из этого следует?

Маккалеб поднял указательный палец вверх, достал из сумки свой блокнот и нашел данные регистрации телефонных звонков и других событий по делу.

— В соответствии с показаниями часов в Главном координационном центре, Добрый Самаритянин сообщил об убийстве в 10:41:03 — то есть на тридцать четыре секунды раньше, чем раздались выстрелы, судя по времени, зафиксированному на камере наблюдения. Так?

— Так.

Маккалеб рассказал о своей вчерашней поездке к вдове Кана, которая разрешила ему взять часы мужа, и о том, что она не переводила на них стрелки.

— Потом я снова позвонил в Координационный центр и сверил часы Кана с точным временем. Часы спешат всего на четыре секунды. То есть в момент убийства время на кассете камеры наблюдения также спешит на четыре секунды.

Уинстон подалась всем телом вперед и нахмурилась, стараясь осознать услышанное.

— Это означает…

— Это означает, что разницы практически нет. Четыре секунды в данном случае ничего не значат. Что существенно, так это тот факт, что Добрый Самаритянин сообщил об убийстве в 10:41:03, согласно часам Центра, или в 10:41:07, согласно часам Кана. Разница в четыре секунды невелика.

— Но это невозможно, — сказала Уинстон. — В это время стрельбы не было. Глория Торрес еще даже не вошла в магазин. Она, наверное, только открывала дверь.

Маккалеб не произносил ни слова, позволив ей самой сделать шокирующий вывод. Это убедит ее сильнее, чем любые его разглагольствования.

— Итак, — медленно произнесла Джей врастяжку, — итак, наш Добрый Самаритянин сообщил об убийстве до того, как оно произошло.

Маккалеб только кивнул.

— Почему он сделал это? Разве что он знал о нем. Да, он позвонил, потому что знал, что оно будет… Проклятье! Получается, что убийца — он сам!

Маккалеб снова кивнул, но губы его растянулись в улыбке удовлетворения. Теперь он знал, что Уинстон на его стороне и что им надо очень поторопиться.