Юхан Теорин - Мертвая зыбь

Сегодня была пятница, все закрыто. Интересно, что они делают, если что-то случается в Марнессе не в среду, а в какой-нибудь другой день? Но бумажки с разъяснением этого животрепещущего вопроса не оказалось.

Она посмотрела в окно и увидела, как внутри кто-то двигается. Не успела Джулия сойти с бетонных ступеней, как за дверью что-то загремело. Дверь открылась, на пороге обозначился Леннарт Хенрикссон. Ей показалось, что он улыбался.

— Я увидел, что ко мне пришли, — сказал он. — Ты как себя сегодня чувствуешь?

— Привет, — пробормотала Джулия, — я — хорошо… Я думала, здесь никого нет, прочитала на бумажке.

— Я знаю, что должен находиться здесь лишь по средам два часа, но в другое время я тоже здесь. Хотя, конечно, это секрет, а то мне больше работать придется. Заходи.

На Леннарте была длинная черная форменная куртка, рация и портупея с револьвером, так что Джулия спросила:

— Тебе куда-то нужно идти?

— Ну да, я собирался на обед. Ну заходи ненадолго.

Он отступил в сторону, приглашая Джулию войти.

Заведение Леннарта оказалось явно постарше, чем редакция газеты, которую столь удачно посетила Джулия. Но здесь было чисто, на подоконнике стояли цветы, и никакого запаха сигарет. Напротив двери стоял письменный стол, все бумаги на нем лежали в аккуратных стопках. Компьютер, факс, телефон — все как по линеечке. Над столом — полка с папками и рекламный плакат экстренной линии полиции для любителей наркотиков. На другой стене — большущая карта Северного Эланда.

— Классная контора, — сказала Джулия.

Леннарт Хенрикссон явно относился к тем людям, кто любит порядок, и Джулии это нравилось.

— Что, на самом деле? — спросил Леннарт. — Она здесь уже тридцать лет.

— Только ты тут работаешь?

— Сейчас — да. Летом обычно народу больше, но в это время года — только я. Зажимают помаленьку. — Он безрадостно посмотрел вокруг и добавил: — Посмотрим еще, сколько эта контора будет открыта.

— А что, собираются закрывать?

— Возможно, большие шефы все время об этом говорят — насчет того, что средства надо экономить. Они считают, что все должно сосредоточиться в Боргхольме, это будет, дескать, лучше и дешевле. Но я надеюсь, что все-таки продержусь здесь до пенсии. Ты уже обедала?

— Нет. — Джулия покачала головой и обнаружила, что голодна.

— Пообедаем вместе? — предложил Леннарт.

— Да… наверное.

Джулия так и не смогла придумать какую-нибудь отговорку, чтобы сказать «нет».

— Хорошо, мы пойдем в «Моби Дик», я только выключу компьютер и включу автоотвечик.

Пять минут спустя Джулия опять была у гавани, но на этот раз вместе с Леннартом. Они вошли в лучший ресторан Марнесса. Правда, Леннарт объяснил насчет того, что лучший был и единственным в поселке. Интерьер в «Моби Дике» оказался в морском стиле, с картами, сетями, всякими старыми деревяшками и веслами, развешанными по темным панелям стен. К обеду народ подсобрался, почти наполовину ресторан заполнился. Слышались негромкие разговоры и бряканье посуды. Несколько любопытных лиц повернулись посмотреть на Джулию, когда она вошла, но перед ней щитом двигался Леннарт. Он выбрал столик немножко на отшибе, у окна, выходящего на море.

«Когда же ты в последний раз бывала в ресторане?» — задала себе вопрос Джулия и не смогла вспомнить. Для нее было очень непривычно сидеть за столом с кучей чужих людей вокруг, но она заставила себя дышать глубоко и ровно и спокойно встретить взгляд Леннарта.

— Привет, добро пожаловать.

Мужик со здоровенным пузом, в рубашке с закатанными рукавами подал им два обтянутых в кожу меню.

— Привет, Кент, — сказал Леннарт и взял меню.

— Что будете пить в такой шикарный день?

— Я — легкое пиво, [40] В Швеции дозволяется пить легкое пиво на службе. ( Примеч. пер.) — ответил Леннарт.

— Мне, пожалуйста, воды со льдом, — сказала Джулия.

Конечно, первым ее желанием было заказать бокал красного вина, а еще лучше — графин, но Джулия мужественно подавила этот порыв. Трезвость — норма жизни. Ничего страшного: по всему миру люди обедают в ресторанах — и ничего.

— Блюдо дня сегодня лазанья.

— Хорошо, пойдет, — ответил Леннарт.

— И мне тоже, пожалуйста.

Джулия кивнула и заметила темно-зеленую татуировку, расплывшуюся от времени, выглядывавшую из-под закатанного рукава трактирщика, когда он потянулся за меню. Похоже, какие-то буквы в рамочке — имя или, может быть, название корабля.

— Салат и кофе входят в цену, — добавил трактирщик и юркнул в кухню.

Леннарт поднялся, чтобы взять салат, Джулия пошла следом.

— Леннарт! — послышался мужской голос с другой стороны зала, когда они возвращались к своему столу. — Леннарт!

Полицейский тихо вздохнул.

— Я скоро вернусь, — негромко сказал он Джулии и пошел к мужчине, который звал его. Пожилой, с красным лицом и в когда-то голубом комбинезоне. Джулия одна сидела за столом и смотрела, как он, жестикулируя, что-то объясняет Леннарту, умудряясь при этом оставаться мрачным и угрюмым. Леннарт спокойно и коротко ответил, и краснорожий принялся жестикулировать опять.

Через несколько минут Леннарт вернулся к столу и едва успел сесть, как Кент принес им две полные тарелки пахучей горячей лазаньи. Леннарт опять вздохнул.

— Извини, — сказал он Джулии.

— Да ничего.

— Понимаешь, какая история: кто-то взломал его сарай и спер канистру бензина, — объяснил Леннарт. — Работать участковым не скучно, есть чем заняться. А теперь давай есть.

Он наклонился над своей тарелкой, Джулия сделала то же самое. Она проголодалась, а лазанья была хороша, фарша не пожалели. Когда тарелка Леннарта опустела, он отхлебнул пива и откинулся на спинку стула.

— Значит, ты приехала повидать отца? — спросил он. — Я уж было подумал — загорать и купаться.

Джулия улыбнулась и замотала головой.

— Нет, конечно, — ответила она. — Хотя на Эланде хорошо и осенью.

— Йерлоф вроде нормально себя чувствует, — сказал Леннарт, — ну, кроме ревматизма, конечно.

— Да… у него синдром Шёгрена, — объяснила Джулия. — Это разновидность ревматических болей, обычно в конечностях, приступами — приходят и уходят. Но голова у него ясная, и он по-прежнему собирает кораблики в бутылках.

— Да, и отличные. Я вообще-то подумываю заказать один в контору, но пока так и не собрался.

Они помолчали. Леннарт допил пиво и негромко спросил:

— Ну а ты-то как, Джулия? Ты сейчас нормально себя чувствуешь?

— Ну да, — быстро ответила она. Конечно, в общем-то это было враньем, но ей показалось, что полицейский спросил искренне, и она добавила: — Ты хочешь сказать… после вчерашнего?

— Ну, — ответил Леннарт, — в какой-то степени да. Но я хотел и спросить — после того, что случилось давно…. ну тогда, в семидесятом.