Деон Мейер - Остаться в живых

Нет, подумала она. Слишком сухо, слишком официально. В этой истории есть изюминка, и необходимо ее подчеркнуть.

«Кейптаун. Во всей провинции объявлена охота на большого бедового байкера-коса, который носится на мотоцикле БМВ. По нашим данным, представители некоей сильно засекреченной спецслужбы попросили полицию установить блокпосты вдоль трассы № 1 и искать, как они выразились, „вооруженного и особо опасного беглеца“.

По сведениям из надежных источников, операция началась вчера, около 22:00. Однако представители спецслужбы, предположительно Президентского разведывательного агентства (ПРА), так и не объяснили, зачем им понадобился человек по имени Тобела Мпайипели.

Беглец передвигается на угнанном мотоцикле БМВ R 1150 GS. Кроме того, в его распоряжении две единицы огнестрельного оружия, также захваченного незаконным путем, но, как говорит наш источник, „очевидно, разыскивают его по другой причине“».

Заведующий отделом новостей нетерпеливо топтался в дверях.

— Почти готово, — сказала ему Аллисон. — Почти готово. — Она прекрасно понимала: завотделом новостей подождет, потому что у нее настоящая бомба, материал на первую полосу.

— Интересно, — сказал он ей, когда Аллисон пересказала ему разговор с Расси. — Лакомый кусочек, Алли, настоящая сенсация.

Ей не терпелось поскорее сесть за стол и продолжить работу. Заведующий окликнул ее:

— У нас преимущество перед конкурентами на старте. Как только допишешь, копай дальше. Кто этот парень? Почему за ним охотятся? И какого дьявола он угнал мотоцикл БМВ?

— Мэм, — сказал Квинн, — «ройвалки» в Бофорт-Уэсте. Они ждут ваших распоряжений.

— Передай, пока могут отдохнуть, поспать. Если к рассвету ничего не прояснится, пусть патрулируют трассу номер один в южном направлении и держат с нами связь. И никаких контактов с беглецом! Нам надо сначала подготовиться.

— Слушаю, мэм.

Янина Менц следила за действиями своих подчиненных и считала часы. Вряд ли он успел добраться до места — еще рано. Даже если он гонит на своем БМВ во всю мощь, сейчас он, скорее всего, только проехал Лайнсбург. До Бофорт-Уэста еще часа два. У них остается не так много времени.

— У Трех Сестер [4] Три Сестры — скалы в конечной части каньона реки Блайд (на территории Национального парка Крюгера). дорогу перегородили?

— Мэм, там уже и полиция, и автоинспекция. Они очень недовольны, жалуются на погоду. В Кару ливень.

— Квинн, полицейские вечно чем-нибудь недовольны. Они в курсе, что обязаны проверять все транспортные средства?

— Так точно, мэм!

— Когда туда доберется Мазибуко?

— Уже скоро, мэм. Минут через десять, не позже.

Капитан Тигр Мазибуко сидел в дрожащем, вибрирующем салоне «орикса», скрестив руки на груди и закрыв глаза, но он не спал.

Ему не давала покоя внезапно пришедшая мысль: отряду быстрого реагирования так и не дадут действовать по своему усмотрению. Его бойцы спали. Они привыкли к походным условиям и приучились урывать мгновения сна, если выдавались периоды затишья. Редко когда им удавалось проспать больше часа подряд. Мазибуко тоже умел быстро засыпать. Но сейчас ему не спалось; червь сомнения точил его со времени последнего разговора с Менц. Для него ОБР был чем-то средним между контртеррористическим подразделением и командой по спасению заложников, элитной частью, созданной по образу и подобию отряда ЦРУ по спасению заложников и специального военно-воздушного полка в Великобритании. До сих пор их поднимали только по учебной тревоге. Так было до вчерашнего дня. Вчера поступил приказ проникнуть в логово наркоторговцев — как будто они какие-нибудь паршивые полицейские-синештанники. А сейчас им предстоит перегораживать дорогу в богом забытом месте, в пустыне, и ловить беглеца на БМВ, возможно, бывшего боевика из «Копья нации».

Может, съездить к отцу и спросить его, знал ли он человека по имени Тобела Мпайипели — до того, как продался бурам, до того, как струсил и выдал своих соратников?

Его отец. Победитель в ежедневных драках с матерью. Отец, который избивал жену и детей до полусмерти, потому что не мог сжиться с унижением. Потому что сломался в камере полиции безопасности и выдал имена и явки, планы и цели организации. Выхаркал их с кровью. А потом его отпустили, обрекая тем самым на еще горшие муки — от стыда. С тех пор отец уже никогда не был прежним.

Его отец.

Он никак не мог забыть слова Янины Менц: «Не пора ли избавиться от призрака отца?»

Ты знал Мпайипели, отец? Был ли он одним из тех, кого ты предал?

С самого начала спецподготовки у него бывали видения. По ночам ему снились страшные сны; в редкие минуты одиночества он испытывал гнетущие предчувствия. Спецподготовку, укреплявшую дух, дополняли лекции Менц. Она толковала о спецоперациях, о молниеносных рейдах в темных коридорах. Трещат выстрелы, взрываются гранаты, дым, запах пороха, жизнь висит на волоске, пули проскакивают сквозь него, взрывают его голову, расплескивая его гнев по стенам. Вот ради чего он жил, вот к чему стремился! Вот что подпитывало его рвение, его преданность. Ему хотелось искупить грехи отца, стереть горькие воспоминания. А сейчас у него вдруг возникли сомнения. Менц так упорно внушала им: мир стал гораздо опаснее. Президенты и страны не знают, кто друг, а кто враг. Войны теперь ведутся не большими армиями, а малочисленными отрядами — при помощи похищений и молниеносной оккупации вражеской территории, нападений смертников-одиночек, вооруженных самодельными взрывными устройствами. События 11 сентября лили воду на ее мельницу. Всякое новое заявление какой-нибудь террористической группы, которая брала на себя ответственность за очередной теракт, она воспринимала как неопровержимую улику. И что же в результате?

Гул двигателей стал громче.

Почти прилетели.

Сейчас они находятся на континенте, который отстал от жизни. Даже террористов Африка больше не интересует.

Отряд быстрого реагирования должен задержать одного человека на дороге. Элитное подразделение, бойцы, получившие первоклассную подготовку…

Хорошо хотя бы, что у паршивца два пистолета…

В начале третьего он легко вписался в последний поворот и увидел перед собой ярко освещенный Лайнсбург. Небо на востоке заалело, и сердце забилось чаще. Бензин почти на нуле… Тобела понял, что у него нет выбора. Он снизил скорость до разрешенных шестидесяти километров в час, увидел слева логотип большой автозаправочной станции — скорее, скорее покончить с делами, — свернул с шоссе и подрулил к бензоколонке. В такой поздний или, вернее, ранний час он был здесь один.

Из здания медленно вышел заправщик, протирая заспанные глаза.