Джонатан Мэйберри - Вирус

— Слава богу, — произнес Руди.

Я показал ему средний палец и принялся осматривать дальше позаимствованную одежду.

— Чего ты выискиваешь?

— Жучки.

— Жучки в смысле таких ползучих штук с лапками или же жучки в смысле «я чертов параноик, и моему другу-психотерапевту лучше держать наготове торазин»?

— Вот эти, вторые, — сказал я, натягивая треники и усаживаясь на камень в пяти футах от него.

— Что происходит, Джо?

— Кое-что случилось, Руди… прямо не знаю…

Его темные глаза всматривались в мое лицо.

— Ладно, — произнес он, — расскажи мне.

И я рассказал. Когда я договорил, Руди, не двигаясь с места, долго смотрел на сложившего передние лапки богомола, который грелся, застыв на листе. Солнце превратилось в рубиново-красный шар за далекими деревьями, и дневная жара сменялась прохладным бризом, поднявшимся с приближением сумерек.

— Джо, посмотри мне в глаза и скажи, что все рассказанное тобой правда.

Я утверждающе кивнул.

Он осмотрел мои зрачки, лицевые мускулы, выискивая какие-нибудь изменения. Попытался подобрать слова.

— Существует ли вероятность того, что этот мистер Черч просто затеял с тобой какую-то игру? Возможно ли, что этот Джавад тоже участвовал в ней?

— Несколько дней назад я дважды выстрелил ему в спину. Сегодня я превратил лицо этого парня в кровавую кашу, а затем сломал ему шею.

— В таком случае ответ отрицательный.

Видно, до Руди кое-что дошло. Его лицо постепенно утратило румянец.

— Прионы могут вызвать подобное?

— До сегодняшнего дня я бы безоговорочно ответил «нет». И я до сих пор в этом сомневаюсь.

— Что вообще за чертовщина эти прионы? Не припомню ничего существенного.

— Ну, с ними связано множество загадок. Прионы — это субмикроскопические белковые инфекционные частицы, которые сопротивляются инактивации посредством обычных процедур, модифицирующих нуклеиновые кислоты. Это что-нибудь тебе говорит?

— Ни полслова.

— К сожалению, проще никак. Прионы — новое слово в науке, и мы совершенно точно уверены, что не знаем о них несоизмеримо больше, чем знаем. Прионовые болезни часто называют спонгиформными энцефалопатиями из-за того, как выглядит после смерти мозг больного: в больших вакуолях по всей коре и мозжечку. Мозги становятся похожими на швейцарский сыр. Эти болезни характеризуются потерей двигательного контроля, деменцией, параличом, изможденностью и неизбежно приводят к смерти, обычно из-за развивающейся пневмонии.

Коровье бешенство — это разновидность спонгиформной энцефалопатии. Если, однако, вернуться к твоему покойнику, его симптомы, совершенно точно, под это описание не подходят.

— Значит… прионы не могут превратить террориста в эдакое чудовище?

— Не думаю. Ты говоришь, Черч не уверен, только предполагает. Прошло уже сколько… Пять дней с тех пор, как ты застрелил Джавада? Недостаточно времени для проведения медицинских исследований такого рода. Черч может полностью ошибаться на его счет.

— Только это не отменяет того факта, что Джавад был мертв.

— Dios mio.

— Руди… ты мне веришь, правда?

Он продолжал любоваться богомолом.

— Да, ковбой. Я тебе верю. Просто не хочу верить.

На это мне нечего было ответить.

Грейс Кортленд и мистер Черч.

Истон, Мэриленд, 18.22

Мистер Черч сидел в комнате для допросов и ждал. Раздался осторожный стук в дверь, и вошла женщина. Среднего роста, стройная, в сшитом на заказ сером костюме с юбкой, блузке кораллового цвета и лодочках на низком каблуке. Коротко подстриженные темные волосы, карие глаза с золотистыми искорками. Ни колец, ни других украшений. Она походила на голливудского бухгалтера или администратора из какого-нибудь кичливого агентства по найму актеров. Однажды Черч слышал, как ее назвали «возмутительно хорошенькой».

— Видели? — спросил Черч.

Она закрыла дверь и бросила короткий взгляд на портативный компьютер, стоявший на столе перед Черчем. Однако наклоненный экран мешал разглядеть изображение.

— Да. И я не в восторге от того, что мы лишились бродяги. — Ее голос звучал низко и гортанно, а произношение было явно лондонским. — Я понимаю, что у нас имеются другие объекты, однако…

Черч отмахнулся от ее слов, коротко мотнув головой.

— Грейс, выдайте мне заключение о способностях Леджера на основании того, что только что произошло.

Она села.

— В числе его достоинств то, что он настойчивый, сильный и злой, но это мы и без того уже знаем из видеозаписи со склада. Он настойчивее остальных кандидатов.

— В чем его недостатки?

— Небрежная полицейская работа. В ночь накануне рейда со склада выехали два грузовика, один мы выследили, другой упустили. Леджер принимал участие в наблюдении.

— Полагаю, когда мы затребуем все записи по этой операции, то получим другую картину.

Грейс, кажется, сомневалась.

— Что еще из минусов? — спросил Черч.

— Сомневаюсь, что он эмоционально уравновешен.

— Вы читали заключение психиатра?

— Да.

— В таком случае это вам и так известно.

Она поджала губы.

— Он не подчиняется безоговорочно. Его будет сложно контролировать.

— В качестве рядового оперативника наверняка, но что, если он будет руководить отрядом?

Грейс хмыкнула.

— Он сержант без боевого опыта. Был самым низшим по званию среди членов оперативной группы. Я с трудом представляю… — Грейс помолчала, откинувшись на спинку стула. — Вам нравится этот парень, да? — приподняв бровь, спросила она.

— Какие-либо симпатии здесь неуместны, Грейс.

— Вы действительно видите его на командирской должности?

— Это еще предстоит определить.

— Однако он произвел на вас сильное впечатление?

— А на вас нет?

Грейс посмотрела в окно, выходящее в смежную комнату. Два агента в защитных костюмах привязывали тело Джавада к каталке. Она снова повернулась к Черчу.

— Что бы вы стали делать, если бы он его укусил?

— Поместил бы в комнату номер двенадцать к остальным.

— Прямо вот так?

— Прямо вот так.

Она на секунду опустила глаза, не желая, чтобы Черч прочитал в них презрение и страх. Ее, как и многих других сотрудников ОВН, терзали смятение и тоска. Неделя выдалась ужасная. Худшая за всю жизнь Грейс.

— Ваше заключение, — напомнил он.

— Я не знаю. Наверное, мне надо увидеть его в других ситуациях. Возможно, тогда я сделаю вывод, что он достоин надеть офицерские погоны и возглавить отряд. После того, что случилось в больнице, мы должны выбрать лучшего из лучших.

— Если бы решение принимали вы, то предложили бы ему вступить в подразделение?

Она побарабанила пальцами по столу.

— Вероятно.

Он подтолкнул к ней блюдо с «Орео» и ванильными вафлями.