Митчелл Грэм - Смерть в океане

— Послушайте, если вы когда-нибудь захотите завести знакомство с молодым человеком…

— О Боже, да я тебе в матери гожусь!

— Знаю, — ответил он, театрально поднимая брови. — Зрелые женщины возбуждают меня.

— Ну конечно, — протянула Кэтрин, отталкивая его голову.

Несмотря на все попытки казаться строгой, она не сдержалась и залилась веселым смехом. Через мгновение они стали прощаться.

— Поезжайте, — сказала Галина, — а то опоздаете. Я позвонила мисс Доливер и сообщила, что вы летите следующим рейсом. Она утверждает, что нет никаких проблем.

Включив мотор, Кэтрин все еще смеялась.

Одни люди говорят, что Хартсфилд в Атланте самый оживленный аэропорт в мире, другие утверждают, что он лишь на втором месте. На первое место выходит то он, то аэропорт О’Хара в Чикаго в зависимости оттого, когда департамент транспорта выпускает статистику по количеству пассажиров. В силу каких-то непонятных Кэтрин причин жители Атланты чрезмерно гордятся тем, что их аэропорт занимает первое место, хотя что тут хорошего, если там собираются огромные толпы народу. В пятницу днем в аэропорту особенно многолюдно. Однако, зная, что ее корабль уходит из Майами на следующий день, Кэтрин не имела другого выбора. Она оставила автомобиль на стоянке в Кэмп-Крик-паркуэй и села на бесплатный микроавтобус, отвозивший пассажиров к терминалу.

Служащая на входе проверила у Кэтрин документы, мельком взглянув на ее лицо. По-видимому, удовлетворенная тем, что оно соответствует фотокарточке, она выдала пропуск и сообщила, что к самолету можно пройти через вестибюль Б.

Кэтрин успешно прошла через металлоискатели и поспешила к эскалатору, который должен спустить ее вниз, к «торговому центру». Это название изобрел какой-то рекламный агент, и оно оставалось загадкой для каждого, кто слышал его, ибо там не имелось никаких магазинов и вообще ни малейшего намека на торговлю. Как только Кэтрин добралась до платформы, обезличенный механический голос объявил, что поезд прибудет через две минуты.

Когда аэропорт только открыли, объявления делались приятным женским голосом, который приветствовал всех прибывших в Атланту и желал им «чудесного дня». К сожалению, голос звучал настолько мило, что многие просто игнорировали его, особенно когда их просили не держать двери открытыми. И люди начали опаздывать на рейсы. Один мужчина фактически послал голос подальше, когда тот заявил: «Ожидается задержка ввиду того, что кто-то держал дверь».

Кэтрин ждала, что голос весело ответит на оскорбление: «Да идите вы сами к чертовой матери», — только, к счастью, такого не последовало.

Менее чем за четыре минуты они прибыли к вестибюлю Б., и другой эскалатор быстро доставил пассажиров ко входу. Еще оставалось время, чтобы купить книжку в киоске. Кэтрин выбрала роман Джона Гришэма и вдобавок к нему купила журнал об антиквариате, которым увлекалась. Положив покупки в сумочку, направилась к входу, однако, пройдя несколько шагов, услышала зовущий ее голос:

— Кэт!

Высокая брюнетка в деловом костюме вскочила со скамейки в зале ожидания и побежала к Кэтрин.

— Бесс! — воскликнула та и энергично замахала рукой.

Бесс и Кэтрин дружили с первого курса колледжа штата Огайо. Они жили в одной комнате. На втором курсе, устав от веселенькой жизни в общежитии с пятьюстами другими студентками, они сняли квартиру возле кампуса, обставив ее мебелью, которую пожертвовали им родители. Бесс приходилась крестной Заку. Именно она вызвала полицию, когда Кэтрин пропала, и настояла на том, чтобы они немедленно начали поиски. В течение трех дней она вместе с полицейскими и добровольцами прочесывала лес возле Коламбуса в поисках подруги. Бесс находилась в той группе, которая обнаружила Кэтрин в двух милях от сожженной хижины.

Во время пребывания Кэтрин в больнице Бесс спала в ее палате на койке, которую принесли сестры. Через месяц после выписки у Кэтрин начались те ужасные, терзающие ее воспоминания. Бесс тотчас нашла ей врача.

После окончания колледжа Кэтрин переехала в Атланту, а Бесс устроилась бухгалтером в одну престижную аудиторскую фирму Нью-Йорка. Несмотря на разделяющее их большое расстояние, подруги не теряли связь. Когда старший ребенок Бесс пострадал в автомобильной катастрофе, она сразу позвонила Кэтрин. Они разговаривали по телефону по меньшей мере раз в две недели, а в последнее время начали обмениваться электронными письмами. Общаясь, они как бы переносились в годы своей молодости.

— Просто глазам не верю! — воскликнула Бесс, обнимая Кэтрин. — Чудесно выглядишь. — Она прижала подругу к себе.

— Я полная развалина, — объяснила ей Кэтрин. — Только что из суда. Могла вообще не полететь.

— Слышала. Поздравляю. Ты надрала задницу этому уроду.

Кэтрин окинула подругу изучающим взглядом.

— Как ты могла… я только что оттуда.

— Твоя секретарша подробно проинформировала меня, когда я позвонила в офис.

— Галина! — воскликнула Кэтрин, закатывая глаза.

Прежде чем она смогла произнести еще какие-то слова, раздалось сообщение по радио о начале посадки на рейс 257, следующий до Форт-Лодердейла. Спустя пять минут они заняли свои места в первом классе.

— Мило со стороны компании Джека, — заметила Кэтрин.

— Он душка. Помощник Джека по административной части сообщил мне, что они могут доставить любого хоть на край света. Когда я сообщила ему о желании полететь вместе с тобой, он просто снял трубку и велел секретарше позаботиться о билетах.

— Хорошо быть главным администратором, — заключила Кэтрин.

В течение следующих нескольких минут подруги сообщили друг другу все о семейных делах. Бесс рассказала о своей благотворительной деятельности и о работе в отделе пиара в компании Джека.

— Их бизнес, похоже, процветает, — заметила Кэтрин. — Всякий раз, когда открываю газету, вижу что-нибудь об этой фирме.

Бесс кивнула.

— Два месяца назад они выбросили на рынок лекарство, которое уменьшает риск возникновения инфаркта. На прошлой неделе начали продавать таблетки от аллергии. Конца этому не видно. А теперь расскажи мне, как у тебя дела на любовном фронте.

Прежде чем Кэтрин успела ответить, появилась стюардесса и спросила, не хотят ли они чего-нибудь выпить. Обе заказали по бокалу белого вина, а Кэтрин еще и диетическую колу.

— Так вот как ты заботишься о фигуре, — угрюмо проговорила Бесс. — Ты не изменилась со студенческих времен.

— Я изменилась. Просто научилась скрывать недостатки.

— А мне надо ходить в спортзал, — вздохнула Бесс. — Если мои бедра станут еще шире, с меня будут брать плату за два сиденья.

Кэтрин легонько шлепнула ее по коленке: