Деон Мейер - Кровавый след

— Прошу! — вопил он.

— Что там у вас, папочка? — послышался голос его жены из-за запертой двери.

Я снова занес клюшку и велел:

— Скажите ей, что все в порядке!

— Все в порядке!

— Точно?

— Да-да, точно! — Он часто дышал, глаза бегали от меня к двери и обратно.

Тишина. Потом мы услышали, как она уходит. Значит, поверила.

— Зачем вы хотели, чтобы с ними поехал я?

Он, защищаясь, вскинул перед собой руки:

— Вы мне не поверите…

Я занес клюшку:

— А вы попробуйте меня убедить.

Он вернулся к столу.

— Леммер, клянусь, все дело в рогах, — затараторил он. — Браконьеры совсем распоясались… А этих носорогов нашли в Зимбабве, вы ведь знаете, какое там положение. Контрабандистов покрывают все — и полиция, и власти. Клянусь, клянусь, я имел в виду только безопасность Лоуренса и Корнел…

— Вы правы. Я вам не верю. Когда вы договорились с Лоттером?

— В пятницу вечером. Я ему позвонил…

— А меня известили только в субботу, в одиннадцать!

— Я… дело в том, что… сначала я сам думал сопровождать носорогов. Но потом Марика вспомнила о вас, сказала, что лучше нанять профессионала, и я стал обзванивать соседей, но ни у кого не было вашего номера, вас нет в справочнике. Тогда я решил поехать к вам домой. Мне удалось выбраться только в девять утра в субботу, ведь пришлось о многом договариваться. Я поехал к вам, но дома вас не застал. Потом мне сказали, что вы в «Красном гранате»…

— И вы дали мне ружье — просто так, на всякий случай?

— Леммер, я понимаю, как все выглядит…

— Откуда у вас ружье?

— Долго рассказывать…

Я снова ударил его — в плечо. Он отчаянно вскрикнул и отскочил от меня подальше. По его глазам я понял, что он хочет залезть под стол и спрятаться там.

— Чего вы хотите? — в отчаянии спросил он.

— Правды, Дидерик. Потому что вы лжете.

— Насчет чего?

Я снова занес клюшку и пошел за ним.

— Ладно, ладно! — умоляюще говорил он, отступая от меня.

— Что «ладно»? — Я все шел за ним, как в детской игре.

— Я все скажу, только опустите чертову клюшку!

Я остановился и опустил клюшку.

Он шумно выдохнул, расплылся в улыбке:

— Представляю, какой у нас сейчас вид…

Настоящий цирк, но я не собирался дарить ему выход из трудного положения.

— Выкладывайте, Дидерик!

Он сел в красивое старинное кресло — довольно потертое.

— Я солгал насчет разрешения на ввоз.

— Вот как?

— Оно поддельное.

— Разрешение на ввоз?

— Да. И письмо из министерства охраны природы. Я… Леммер, в конце концов, что я такого сделал? Никола… у него свои принципы, без соответствующих разрешений он бы ни за что не согласился дать свой грузовик для перевозки животных. А я никак не мог добыть разрешение на ввоз носорогов.

— Кто подделывал документы?

— Я сам.

— Чтобы убедить Николу?

— Да. И еще на тот случай, если вас остановят…

— Вы вообще не говорили с представителями власти.

— Да.

— Мы ввезли носорогов контрабандой.

— Да.

— Животные краденые?

— Нет! Клянусь, Эрлихман услышал, что я ищу носорогов, позвонил, сказал, что они находятся вне заповедника, никому не принадлежат, шансы на то, что они выживут в Зимбабве, ничтожны, это лишь вопрос времени… Леммер, надо было действовать срочно, можно назвать нашу операцию спасательной… клянусь вам! Но мне пришлось быть осторожным, я… в процессе отлова и перевозки участвовало много народу. Любой из них мог решить взять себе рога… Вот почему я вас нанял. Мы ведь в Африке, у нас никогда не знаешь…

— Что еще было в грузовике? Что Эрлихман послал вам вместе с носорогами?

— Не знаю! — воскликнул он.

— Папочка! — позвала Марика. Я не услышал, как она снова подошла к двери. Хозяйка дома явно волновалась. Она подергала ручку.

— Все нормально! — отозвался он.

— Открой дверь!

— Марика, все нормально.

— Тогда открой дверь!

Я посмотрел на него — прирожденного обманщика, который так складно врал мне в моем доме, показывал так называемое «разрешение». Он и сейчас пытался меня обмануть. Я достал из кармана ключ и бросил ему. Он не поймал, пришлось нагибаться. Он нехотя направился к двери, отпер ее.

— Что тут у вас происходит? — спросила Марика, укоризненно глядя на меня.

— Просто недоразумение, — ответил Дидерик. — Мы скоро придем.

Ей не хотелось уходить; она медленно повернулась и скрылась в конце коридора.

Мы с Дидериком посмотрели друг на друга в упор.

— Леммер, даю честное слово, я не знаю, что искали бандиты. Мне ужасно жаль того, что случилось, но я не виноват, даю честное слово!

— Вопрос в том, осталась ли у вас честь, — ответил я. — А сейчас вы переведете деньги на счет Жанетт Лау. До того, как выйдете из комнаты.

— Конечно.

Я пошел искать Эмму.

В Локстон мы возвращались во «фрилендере» Эммы. Она вела машину, я рассказывал.

— Ох! — сказала она, когда я закончил. Я понял, что она тоже разочаровалась в Дидерике. На честном фасаде Бо-Кару появилась трещина. — Что же ты теперь будешь делать?

— Не знаю… Утро вечера мудренее. Сначала поговорю с Жанетт.

— Наверное, так будет лучше всего, — кивнула она. — Лоуренс сказал, ты снова наткнулся на тех, с «Харли»…

Надо было заранее обо всем догадаться.

— Я… — Я отчаянно искал предлог, но его не было.

Эмма ласково дотронулась до моего плеча, покрытого безобразными порезами и царапинами.

Раньше Жанетт Лау служила главным сержантом в Женском военном колледже в Джордже, а потом стала основателем, исполнительным директором и единственным акционером «Бронежилета». Ее возраст — по приблизительным подсчетам, ей под пятьдесят — считается тайной за семью печатями. Она любит сигареты «Голуаз», раздавленных жизнью, недавно разведенных гетеросексуальных женщин, мужские костюмы, сшитые дорогими модельерами, и пестрые галстуки. Начальница она строгая; от подчиненных требует абсолютной преданности, порядочности и профессионализма — тех качеств, которыми в избытке обладает сама.

— Надеюсь, ты задал ему хорошую взбучку, — сказала она по телефону, когда я все ей рассказал.

— Клюшкой для гольфа.

— Ха! — коротко хохотнула она, как всегда. — Но ты ведь этого так не оставишь. — Она хорошо меня знала.

— Да.

— Леммер, слушай меня. Сейчас я сама позвоню гаду и скажу, что твой счетчик будет тикать до тех пор, пока ты не выяснишь, что произошло. А если он не заплатит, я пошлю к нему двух горилл.