Джорджо Фалетти - Я — Господь Бог

К досье прилагались фотографии нескольких членов банды, имевших неприятности с законом. Рядом с именем каждого перечислялись малые или большие « заслуги » данного джентльмена.

Снимки выглядели довольно старыми, и Вивьен подумала, что на одном из них может оказаться и тот, кто столько лет покоился в фундаменте здания на Двадцать третьей улице. Это было бы верхом иронии, но не особенно удивило бы. Как только что подчеркнул капитан, вся их работа зависит от случайности.

Снимки одного и того же парня с черным котом в руках, найденные в столь далеких друг от друга месmax и сделанные в столь разное время, служили тому бесспорным доказательством.

Пока записывала адрес байкерской штаб-квартиры, пришло досье из управления Шестьдесят седьмого округа в Бруклине о смерти Зигги Стардаста. Белью не терял времени. Теперь в компьютере у Вивьен имелся весь материал: полный отчет судебного врача, отчет детектива, который вел расследование, и снимки, сделанные на месте преступления. Она увеличила их до предела. На кнопке принтера отчетливо виднелся красный след, словно кто-то нажал на нее окровавленным пальцем. Еще одна деталь в пользу сообщения Рассела Уэйда.

На других снимках Вивьен увидела лежащий на полу залитый кровью труп худосочного человека. Она долго смотрела на него и не находила в себе даже намека на жалость, а думала только о том, что этот ублюдок получил по заслугам. За то, что сотворил с ее племянницей и бог знает со сколькими еще детьми.

Сделав такой обобщенный вывод, она еще раз пришла к заключению, что личная заинтересованность меняет точку зрения.

С помощью пульта дистанционного управления Вивьен издали открыла дверцы своей машины. Рассел Уэйд расположился на пассажирском месте и стал пристегивать ремень безопасности. Вивьен села за руль и оказалась рядом с ним. Посмотрев на него, невольно отметила, что он весьма даже недурен собой, тут же назвала себя идиоткой, и это лишь усилило ее досаду.

Рассел вопросительно посмотрел на нее:

— Куда поедем?

— На Кони-Айленд.

— Зачем?

— Встретиться с людьми.

— С какими людьми?

— Подожди, и увидишь.

Пока она вписывалась в поток движения, Рассел откинулся на спинку, глядя вперед:

— Ты сегодня особенно приветлива или всегда столь общительна?

— Только с важными гостями.

Рассел Уэйд повернулся к ней:

— Не нравлюсь тебе, верно?

Это прозвучало скорее как утверждение, нежели как вопрос. Вивьен осталась довольна таким решительным подходом. Для пользы их отношений в настоящем и будущем она без особых церемоний прямо высказала свое мнение.

— В обычных условиях ты был бы мне совершенно безразличен. Каждый волен как угодно распоряжаться своей жизнью, хоть вообще расстаться с ней, если при этом не причиняет никому боли. Кругом полно людей, нуждающихся в помощи из-за неприятностей, возникших не по их вине. А взрослый нормальный человек, нарывающийся на неприятности, на мой взгляд, может катиться куда угодно. Это всего лишь здравый смысл.

Рассел Уэйд выразительно покачал головой:

— Ладно. По крайней мере выяснили твою официальную позицию в отношении меня.

Вивьен резко свернула вправо и остановилась у тротуара, вызвав бурную реакцию водителей, ехавших сзади. Она оставила руль и повернулась к Расселу:

— Давай объяснимся начистоту. Ты мог навешать лапши на уши капитану этой своей историей об искуплении, но меня провести куда труднее.

Рассел молча смотрел на нее. В его непонятном и вроде бы беззащитном взгляде ей почудилась насмешка, и потому она продолжала с несвойственной ей резкостью:

— Люди не меняются, мистер Рассел Уэйд. Каждый представляет собой то, что представляет, и занимает свое определенное место. Сколько ни крутись, все равно там окажешься. И не думаю, что ты исключение из этого правила.

— Отчего же?

— Ты явился сюда с ксерокопией листа, который дал тебе Зигги. Это означает, что оригинал, тот, что в пятнах крови, все еще у тебя. И он послужил бы тебе доказательством для Федерального бюро расследований, Агентства национальной безопасности или черт знает еще для кого, если бы мы не поверили тебе или отказались разговаривать.

Вивьен разгорячилась и продолжала с еще большим напором:

— Если бы мы почему-либо попросили тебя выложить содержимое твоих карманов на стол, то нашли бы только ксерокопию бумаги, которую ты мог преспокойно отправлять куда угодно и кому угодно в зависимости от твоей фантазии. Тем более что к подмене одного другим, мне кажется, у тебя явная предрасположенность.

Слова эти, похоже, нисколько не задели ее спутника. Он остался невозмутимым, и это говорило о его самоконтроле или о привычке. Несмотря на весь свой пыл, Вивьен склонялась ко второй гипотезе.

Она взялась за руль, отъехала от тротуара и вновь направилась на Кони-Айленд. Следующий вопрос Рассела застал ее врасплох. Наверное, ему тоже хотелось составить определенное мнение о своей спутнице.

— Обычно детективы работают в паре. Почему у тебя нет напарника?

— Теперь у меня есть ты. И твое присутствие только подтверждает причины, по которым я обычно работаю одна.

После этого сухого ответа в машине воцарилась тишина. Вивьен направлялась в Даунтаун и теперь двигалась по Бруклинскому мосту. Когда миновали Манхэттен, она включила радио и настроилась на станцию, которая передавала негритянскую музыку, потом проехала по Бруклин-Квинс-экспрессвей и свернула на Гованус-экспрессвей.

Рассел смотрел в окно. Когда зазвучала особенно ритмичная музыка, он, видимо сам того не заметив, начал отбивать ногой такт.

Вивьен поняла, что ответственность за сложившуюся ситуацию обрушилась на нее в самый неподходящий момент. Мысли о Санденс и странном поведении отца Маккина мешали ей рассуждать спокойно. Или во всяком случае вынудили твердо высказать суждение, которого никто не спрашивал.

Паркуя машину на Серф-авеню на Кони-Айленде, она почувствовала себя немного виноватой.

— Рассел, извини за то, что я наговорила. Каковы бы ни были твои причины, ты нам очень помогаешь, и мы благодарны тебе за это. Обо всем прочем не мне судить. Нельзя было так говорить с тобой, но у меня сейчас личных проблем хватает, и это сказывается на моем поведении.

Рассела, похоже, тронуло такое неожиданное признание. Он улыбнулся ей:

— Не страшно. Никто лучше меня не поймет, как от личных проблем зависит то или иное решение.

Они пешком прошли к зданию, адрес которого Вивьен нашла в файле о «Череполомах». Здесь располагался крупный салон «Харлей Дэвидсон» с ремонтной и тюнинговой мастерскими. Все выглядело как на хорошем предприятии — кругом чистота, порядок — и даже отдаленно не походило на те пристанища байкеров, которые Вивьен видела в Бронксе или Квинсе.