Роберт Блох - Царство ночи

За спиной раздался автомобильный гудок. Мелодичные звуки что-то пробудили в памяти, и Тони обернулся. Еще бы! Ведь это его тачка! Впереди сидит Крутой и выруливает к бордюру.

«Быстрее». Непонятно, куда спешить, горит зеленый свет, все машины стоят.

Тони торопливо забрался в салон, и тут зажегся красный; Крутой сразу повернул и они помчались к Лаурел Каньон.

«Эй, чувак, как ты добыл мою тачку?»

Крутой улыбнулся. — «Навестил тех самых замечательных людей, которые в детстве приобщили тебя к вере христовой».

Он надыбал новый прикид — черную куртку и широкие брюки. Опять покопался в бумажнике покойного доктора, решил Тони. Улыбка — добрый знак, значит все тип-топ.

«Ты залез в мою хибару».

Крутой кивнул. — «Решил проверить, все ли там чисто, убедиться, что не возникнет никаких проблем».

«А как там легавые?»

«Если в неведении — радость, они, должно быть, самые счастливые люди на свете».

«Никто не поднял шум? Никто тебя не заметил?»

«Ни одна живая душа». — Крутой затормозил на перекрестке. Зажегся зеленый, и он рванул вперед. — «Да, роскошный у тебя дом, ничего не скажешь».

«Я же говорил тебе, что там классно».

«Я почему-то не ожидал увидеть столько элегантности в планировке, такую бездну вкуса. Вероятно, архитектор решил рискнуть карьерой и попробовать барокко».

«Дом принадлежал продюсеру. Наш менеджер купил его за полцены в прошлом году. Сказал, что это выгодное приобретение».

«Он и взялся присматривать за особняком?»

«Нет. Когда меня уложили в психушку, мы разорвали контракт. Пару раз в неделю туда приезжает моя старушка. Следит за тачкой, убирает хибару, проверяет, вовремя ли кормят собак». — Тони расплылся в улыбке. — «Слушай, как там мои псинки?»

«Напугали меня до полусмерти. Как только перебрался через стену, раздался оглушительный лай, и я едва не полез обратно». — Крутой свернул налево, на дорогу к Лукауту. — «Хорошо, что твоя матушка держит их на цепи».

«С доберманами иначе нельзя. Там, наверху, без сторожевых собак не обойтись. Оба, конечно, обожают меня, и к старушке привыкли. Но если появится чужак — разорвут».

«Пока я ходил по дому, они все время выли. Я решил, что они голодные, нашел на кухне еду для собак и отнес им. Но можешь мне поверить, близко подойти не осмелился».

«Как только песики увидят, что ты со мной, никаких проблем не будет. Я уже говорил, к своим они ластятся как щенки».

Дорога шла вверх, машина мчалась по Лукауту. Миновали Каньон, добрались до школы, свернули на развилку, ведущую на Вандерлэнд авеню. Даже в темноте Тони узнавал знакомые места, и неожиданно на него нахлынуло незнакомое до сих пор чувство — щемящая радость возвращения домой. Только сейчас до него дошло, как сильно он соскучился по своей хибаре, по Тигру и Бучу.

«Так значит, мать приезжает туда несколько раз в неделю?» — тем временем говорил Крутой.

«Не волнуйся, она не покажется до четверга».

«Откуда ты знаешь?»

«Я же говорил: она позвонила в дурдом позавчера. Сказала, что собирается на пару дней съездить в Вегас».

«А если ей не повезет в казино? Она ведь вернется раньше?»

«Матушка туда отправилась не развлекаться. В отеле „Фламинго“ собирается какая-то большая конвенция, а она отвечает за обслуживание посетителей. Классная официантка, спец по банкетам». — Тони кивнул. — «Увидишь ее — нипочем не догадаешься, что у такой имеется взрослый сын. Да что там говорить: пару лет назад, в Вестерне, она работала топлес. Ну, без верха, представляешь, в ее годы?»

«Однажды я увидел официантку совсем без верха».

«Совсем без …?»

«Именно». — Крутой улыбнулся. — «Ей отрезали голову».

Тони послушно ухмыльнулся в ответ, хотя шутка слегка отдавала плесенью. Да и шутка ли это? С таким типом, как Крутой, никогда ничего не знаешь наверняка. Вроде, просто хохмит, и тут же разводит хитрую философию. А в-общем, какая разница? Главное, это чувак, на которого можно положиться, на остальное наплевать.

Они еще не миновали подъем. Показался парк. Дорога сузилась, освещение заметно поубавилось: чем выше в гору, тем темнее, темнее и как бы теснее. Мрак окутывает дворики, окна домов зияют черными дырами. Даже не верится, что всего в десяти минутах езды сверкает огнями хлопотливый Сансет. Те, что поселились в горах, как бы укрыты от суеты, царящей внизу. До них почти не добирается смог, — ядовитый туман стелется над долиной, — и погода обычно намного более прохладная и мягкая. Да и нрав у местных тоже помягче, поспокойнее. Нормальные чуваки. Поэтому Тони и решил здесь осесть.

Нет, что ни говори, здорово вернуться! Пусть даже ненадолго. Потом, конечно, придется делать ноги, — как только копы сообразят, что к чему, станет слишком жарко.

Тони кинул взгляд на своего приятеля. — «Что теперь?»

«Есть пара идей. Приедем к тебе, немного отдохнем, а потом я все объясню».

Теперь машина неторопливо, как при замедленной съемке, двигалась по темной узкой полоске асфальта, словно осторожно, поворот за поворотом, подкрадываясь к раскинувшемуся на самой вершине особняку. Крутой не упускал из вида ни одной подозрительной тени, ни одного припаркованного автомобиля, он пристально вглядывался в окруживший их мрак, чтобы убедиться, что никто за ними не следит, не подстерегает. Да, Крутой как всегда прав: не время сейчас говорить о планах на будущее. Всему свое время. Сейчас надо навострить уши…

А тем временем его собственные уши уловили знакомые звуки. Собаки встречали приближавшуюся машину грозным рычанием. Крутой остановился перед домом, но не заглушил мотор.

Сунул руку в карман, вытащил связку ключей и бросил Тони. «Тебе не придется перелезать через стену. Я нашел их в твоем столе».

Тони открыл ворота, тихонько вошел. Он слышал, как скулят Тигр и Буч. Собаки принюхивались, громко сопели, лихорадочно царапали когтями стену. Да, они здорово возбуждены. Увидев родную хибару после стольких месяцев заточения, он тоже разволновался. Тони только сейчас понял, как сильно соскучился по дому.

Он перевел взгляд на Крутого. Тот неподвижно сидел за рулем. «А ты что же? Не хочешь войти?»

«Сначала отведу машину в гараж. Если кто-то увидит ее здесь, может заподозрить неладное».

А ведь верно! Тони молча поднял руку и округлил большой и указательный пальцы буквой «о» в знак одобрения. Крутой кивнул.

«Иди. Попробуй успокоить собак».

Тони подошел к воротам, повернул ключ. Раздался слабый щелчок замка, и даже этот звук показался по-домашнему уютным и родным, вселил спокойствие и уверенность.

Он прикрыл дверь, пошел к дому. Каждый шаг сопровождался угрожающим рычанием. Оно почти заглушило внезапно взревевший мотор. Машина развернулась, мягко покатилась под гору; звуки постепенно стихли. Тони не успел сообразить, что все это значит. Обернувшись, он увидел Тигра и Буча. Как ни странно, их спустили с цепи. Собаки мчались к нему, оскалив клыки: из пасти капает слюна, серебристый свет играет в кроваво-красных, как светящиеся угли, глазах. Два упругих тела, заслонив луну, распластались в прыжке. Тони вскрикнул, бросился к воротам в инстинктивной попытке спастись, но было уже поздно.