Алексей Егоренков - Земля точка небо

– Я… в общем, не уверен, что смогу, – признался он ей через плечо.

– М… не нужно, – острый укус в шею. – Ничего не нужно, только не уходи.

– И куда, интересно, я пойду?

– Никуда, – сказала Лиза, на миг подняв голову.

«Где же эти презервативы теперь?» – подумал Макс. В каком пиджаке, в каких брюках?

Пальцы Лизы медленно путешествовали у него под рубашкой, царапая кожу, отстегивая пуговицу за пуговицей. В шею Максима упирался холодный женский нос.

Ладно, хрен с ними. Наверняка давно истек срок годности.

Ему в промежность ударил холодок.

– Эй… – едва Макс успел открыть рот, как твердая рука скользнула в его расстегнутые брюки, нашла то, что хотела получить, и заворочалась, высвобождая его наружу.

Болезненно выдохнув, Максим подался назад, в мягкое кресло, откинул голову и прикрыл веки. Он чувствовал себя беспомощным и жалким, хотя его эрекция была такой сильной, что отдавалась болью где-то внутри, как мышечный спазм.

Волосы Лизы разметались по его коленям. Ее обжигающий рот коснулся Макса и поглотил его, совсем не принеся облегчения.

Позади с шорохом повалился мешок, набитый деньгами. Он прошуршал и шлепнулся на пол с заднего сиденья, и Максим невольно вздрогнул, лязгнув зубами.

Ему было стыдно за себя, потому что Лиза старалась. Ее ласки казались чуть спонтанными и неумелыми, но она выкладывалась, насколько хватало сил. Она делала то, о чем он мечтал так долго, и то, о чем Макс не догадался помечтать. Она просила, каждым движением она умоляла его раствориться в ней.

Но Максим так и остался в стороне.

Противный холодок сочился из-под приборной доски и сухо щекотал ему ноздри. Кроме ветра существовала только боль и раскаленный жар вокруг нее. Больше Макс не мог ощутить ничего, как ни уговаривал себя. Как ни ругал себя.

Еще миг, и это стало невыносимым.

– Стой! Стоп, хватит, хватит, стоп, – он выскользнул из-под волос Лизы, заправил себя в штаны и резко задернул ширинку.

– Что? Что случилось? – Лиза наклонила голову, чтобы видеть его лицо.

– Нет, всё нормально, просто… просто больно как-то, блядь.

– Ой. Извини, – она коснулась губ кончиками пальцев.

«Как маленькая девочка», – остро подумал Максим.

– Да нет, не там, – он запрокинул голову и распутал галстук. – Здесь. Где-то здесь.

И коснулся ямки под горлом.

Еще трое гостей: парень в свитере, очень юная девочка с красивыми черными волосами, и вторая, не совсем юная, с некрасивыми плохими волосами и припухшим лицом.

– Итак, если честно, мне бы хотелось много зарабатывать, – рассказывал парень, загибая пальцы. – Второе – хотелось бы купить дорогую машину, и третье, бросить курить, или просто курить меньше.

Они расселись перед Лизой на диване, слишком развязные и возбужденные оттого, что их снимал оператор. Все, кроме девушки с плохими волосами. Та сидела прямо, ухватившись за диванную подушку, и каждым невербальным сигналом давала понять, что ей неприятны эти двое, и Лиза, и оператор, и ярко-зеленая стена позади, и вид собственных ногтей, и что-то еще, от всех ускользавшее.

– Я бы сказала, – Лиза осторожно подбирала слова, не в силах забыть о телекамере. – Что первые два желания связаны… это во-первых… То есть, если вы будете много зарабатывать, вы сможете купить какую угодно машину, дорогую ли, или недорогую…

Она сразу решила быть собой и говорить всё как есть, не стараясь позировать. Но теперь Лизу мучило сознание того, что собой быть ей дается хреново, особенно когда в ухо смотрит объектив.

«Лучше уж играть», – решила Лиза. Знать бы еще, как это делается.

– Не-ет, я же сказал вам, – парень в свитере ярко улыбнулся. – Только дорогую. Только.

– Я говорю о том, – она старалась хотя бы не перебивать их, что тоже давалось нелегко. – Что эти желания не являются искренними, это заимствованные…

– Извините, я не согласна, – вмешалась девчонка с хорошими волосами. – Если человеку свойственно стремиться к богатству, например, по знаку Зодиака, то он будет искренне к нему стремиться, а значит, это и есть его искреннее желание.

Она изо всех сил хотела делиться познаниями в области человеческой души и успела очень достать этим Лизу.

И остальные двое. За три часа проб каждый опротивел ей по-своему.

«Где Макс только нашел их», – думала она. Просто вопиющая глупость. С ее стороны в том числе. Чего она пытается здесь добиться, если по-хорошему?

Как тебя вообще занесло сюда?

– Хорошо. Я спрошу так, – Лиза постаралась использовать что-то из тренингов по работе. – Что сейчас вам мешает делать карьеру и… и получить то, чего вам так хочется?

– Ну, я резко увлекаюсь разными вещами, а потом мне как-то надоедает, и я резко бросаю. Это же ненормально, согласитесь.

«Боже, да совершенно нормально, посмотри на себя, ты же еще ребенок».

– Допустим, – она склонила голову. – То есть, вы хотите меньше отвлекаться на «разные вещи».

– Это невозможно, – вставила девочка с хорошими волосами.

Вторая, с плохими волосами, шумно вдохнула и выдохнула, не поднимая головы.

– Хорошо, давайте перейдем к вам, – Лиза переключилась на девушек. – Что в себе хотите изменить вы?

– Я хочу, во-первых… – начала юная девчонка. У нее тоже, видимо, припасен был целый список, но вторая девушка решила взять слово прежде.

– Почему она? – хмурый взгляд исподлобья. – Здесь есть и другие люди, которым нужно высказаться, почему она лезет? Вы ведущая, или кто? Скажите ей, чтоб помолчала, пока ее не спросят.

– Алё! – сказала басом юная девочка. – Слышишь, ты.

– Тише, пожалуйста, тише, – Лиза вытянула руки. – Мы всех выслушаем и всё разберем. Давайте будем говорить спокойно и по очереди. Если вы не против, я сначала поинтересуюсь у вас.

Она кивнула девушке с плохими волосами. Та моментально заговорила.

– Я хочу – я хочу убить себя, понимаете? Нафиг. Мне так это всё надоело, эти разговоры, психологи так называемые, вы знаете, что хотя бы мне сказал этот последний, так сказать, психолог с дипломом? У вас вообще есть диплом?

Лиза осторожно улыбнулась, пытаясь не казаться беспомощной.

– Продолжайте, – сказала она.

– Я такая говорю ему «и что мне делать?», а он такой «а что вы хотите! Вы сами себе это устроили». Нормально, да? Каково вообще, да? – в каждой паузе хмурая девушка противно взвизгивала. – Вот вы тогда мне скажите, что мне, простите пожалуйста, для вас поменять в себе, чтобы меня от вас от всех не тошнило вообще?

На прослушивании Лиза не слышала от этой… этой истерички ничего подобного. Вообще-то, в первый визит она вела себя тихо и мягко, даже излишне вежливо, как показалось Лизе.