Айдар Павлов - Время Полицая

... увидел мать в облаках Балтики, которая молилась за него,

... увидел, как спадают цепи с тела бронзового человека,

... и как раскрывается стихия, чтобы принять в свое лоно бронзового человека,

... и как падает на землю небо.

... и как благодарная земля возвращается в родную орбиту голубоокой планетой.

И увидев это, он скатился по лестнице к ногам девы и ее друга.

Открыв рот, Миня нагнулся, чтобы пощупать его пульс.

- Он живой, - сказал Миша.

- Он больной. - Настя села на последнюю ступень, положила голову парня на колени: - Ну, вообще! Какой болван…

Выстрела никто не слышал. Крови никто не видел. Кобра взяла свое бесшумно и чисто. Позавтракала и ушла в другие края. Эта изумительная женщина в последний момент решила никого не убивать. Она делала то, что хотела. Все остались живы-здоровы: и волки сыты, и овцы целы. Так бывает там, где отдают последнее.

А два желтых фонаря продолжали качаться во дворе дома одиннадцать по Измайловскому проспекту, что в считанных секундах ходьбы от сонного синекупольного храма.

И наступило завтра.

Январь, 1992.

Свадьбу сыграли в первых числах января. Жених с белоснежным гипсом на правой руке торжественно ввел невесту, облаченную в роскошное платье за четыре с половиной тысячи баксов, под венец. А потом забурились во дворец свадебных торжеств и гудели до посинения. Цыганский ансамбль, стол на сто человек, водка, вино, коньяки, веселый угар, - было все, как положено.

Леня с Наташей, официальные свидетели торжества, сидели рядом с молодоженами. Илья Палыч обратился к молодым о официальной речью, остроумие и содержательность которой могли конкурировать лишь с застойными обращениями Брежнева к советскому народу.

Даже с гипсовой дубиной жених смотрелся подстать происходившему и постоянно находился в центре внимания: реально шутил, нормально хохмил и четко оттягивался. На пятой или шестой рюмке он умудрился где-то отыскать целую коробку кошачьего корма, сунул в нее кривой нос, сморщился от отвращения и попросил Михаила Яновского отведать пару кусочков "Вискаса". Так, для пробы.

Около ста пар глаз уставились на бедного Миню, ожидая, каким будет его решение.

Миша страшно покраснел, зачесался в бороде и... отказался.

Тогда Вадик захохотал, по-свойски закинул полкило гипса на шею армейского другана, покрутил уже шевелившимися пальцами пук волос на его рыжей бороде и объяснил публике, что в ком-ком, а в Мине Яновском он уверен с этого момента на двести процентов, мол, это самый реальный тест на вшивость: не будь Миня Миней, он бы обязательно проглотил эту гадость, сказал спасибо, да еще и пятки бы облизал, разом выдав свое лицемерие. А так, Миня всем продемонстрировал, какой он нормальный пацан.

Наталья, подружка Лени, поинтересовалась, существуют ли другие реальные тесты на вшивость? Вадик ответил, что их до хрена, но этот, с Миней, самый конкретный.

Не прошло и десяти минут, как Михаил набрался духу и признался, что ищет кредит под собственное дело - кусков этак двадцать семь - тридцать.

- Га-га-га-га! - взорвался Вадик: - Га-га-га-га! Ну, ты, Миня, в натуре тему застолбил! Га-га-га!

И Миша почувствовал, что кредит у него в кармане.

А потом украли невесту.

Невероятно, но белоснежная, чудно пахнувшая Настя внезапно исчезла, как была: с фатой и модными очками, словно испарилась!

Поначалу думали - ритуальное похищение, очередной прикол разгулявшегося жениха, потом хватились на полном серьезе. В самом деле, жениху ли было прикалываться на эту тему?

Большинству было по барабану: есть невеста или нет, - водка текла рекой, многие даже в лицо не знали Настю. Паниковала лишь служба безопасности. Как такое могло произойти?

Искали Настю около получаса: по пятнадцать раз заглядывали под стол, за занавески, выходили на улицу, - пока вдруг не раздался один международный звонок.

Жениха срочно позвали к телефону.

Вадик прибежал в комнату, где стоял аппарат, и заорал, чтобы его оставили одного.

- Да? - ответил он в трубку.

- Чапаев! - Это была Кобра. - Поздравляю!

- Спасибо, но Кобра, я не понял... Ты откуда?

- Я в Италии.

- Где... где Настя? А?

- И Настя в Италии.

- Не понял?

- Хочешь тоже в Италию?

- Э! Сколько можно? Кобра! Где она?

- За тобой небольшой должок.

- Алло!!!

Из телефонной трубки донеслись какие-то страстные звуки, стоны, хи-хи... Это продолжалось минут десять… Ему не отвечали. В Италии было не до этого. В Италии занимались любовью.

Кто-то очень знакомый с кем-то страшно знакомым.

И все в розовом цвете...

Он едва не рехнулся, слушая все это. Но вот, там, в Италии, угомонились, успокоились, и полный удовлетворения голос поблагодарил:

- Она очаровательна, твоя маленькая слепая воровка, забирай ее, Чапаев. Остатки сладки. Я вас обожаю.

- Где она?!

Короткие гудки. Он тупо уставился на телефонный аппарат и вдруг услышал:

- Ты чего здесь?

- А?! - Он резко обернулся.

К нему возвращалась невеста. Серые глаза Насти были спокойны, как никогда, и чисты, как сама невинность. Вадим широко расставил ноги, бросил телефонную трубку, выпятил грудь колесом, а пальцы на его здоровой руке как-то сразу растопырились.

- Я не понял, где ты только что была?

- В уборной, - ответила она. - А что ты так волнуешься?

- Потому что в уборной никого не было. Тебя вообще нигде не было, блн! Тя полчаса искали, нах! Вся служба безопасности на уши встала! Че за херня?!

- Искали? Меня? Когда? - бестолково повторила Настя, леденея от чудовищного взгляда, каким на нее смотрел жених. Она уже, действительно, не помнила, где была эти полчаса. Пыталась вспомнить, но безуспешно. Ни прошлого, ни будущего больше не существовало.

- Че ты там гнусишь? Че базаришь? - разозлился жених.

- Вадик… Господи! - прошептала девушка, попятившись: - Что происходит?

- Это ты у меня спрашиваешь, что происходит?! Она будет с кем-то там трахаться, а я буду здесь стоять как чучело и слушать?! Тя полчаса искали, бл!! Где была?! Где ныкалась?! А?! Наколола, блн?! Кого ты накалываешь, краля блн?!!

Настя стучала зубами и не могла издать ни звука.

Впрочем, от барского гнева до милости - один шаг.

- Сюда иди! - позвал жених, немного успокоившись.

Она подошла.

Гипсовая рука мужа крепко прижала Настю к себе:

- На первый, типа, раз прощаю, бл, - объявил он, погладив ее шею.

- О, Вадик! - Настя глубоко вздохнула, словно пыталась надышаться перед смертью. - Как ты меня напугал! Ты так сейчас смотрел! Клянусь тебе, что...

- Но если я еще раз, типа, замечу, - перебил муж, - что ты где-то западаешь... – Гипс на его руке придавил шею жены так, что она чуть не задохнулась. - Я тя приволоку, бл, за волосы, пристегну к батарее - посрать не сможешь сходить без моего разрешения, нах, - пригрозил Романов младший: - Я тя и в Африке достану.