Артур Хейли - В высших сферах

Он задал риторический вопрос:

— Можно ли предположить, чтобы подобная группа ликвидировала решение, к которому пришел их близкий по работе коллега? Более того: могла ли такая группа перекроить решение, уже объявленное в палате общин самим министром по иммиграции?

Э.Р. Батлер возбужденно вставил:

— Мой друг намеренно неверно все истолковывает. Совет был создан для пересмотра…

Судья наклонился вперед. Судей всегда раздражают трибуналы из администрации — это Алан знал. И сейчас, взглянув на Эдгара Крамера, он понял, почему решил затянуть заседание. В нем пробудился порочный импульс — злой умысел, в котором до данного момента он не признавался себе. Да и не было в этом необходимости — он знал, что дело выиграно. И с чувством неловкости стал ждать.

Эдгар Крамер, ничего не соображавший, словно сидел под пыткой, слышал этот обмен репликами. И ждал, умоляя про себя о скором окончании, молясь о перерыве, который обещал судья.

Судья Уиллис язвительно заметил:

— Насколько я понимаю, эта так называемая апелляция о проведении специального расследования всего лишь проштемпелеванная департаментом бумажка. В таком случае — ради всего святого — почему надо называть это апелляцией? — И, устремив взгляд на Крамера, судья сурово продолжил: — Я вот что скажу представителю департамента по делам гражданства и иммиграции: у суда есть серьезные сомнения…

Но Эдгар Крамер уже не слышал его. Физическая боль… возникшая ранее и сейчас усилившаяся потребность отлить поглотили его. Его мозг, его тело ничего больше не воспринимали. Невероятно страдая, он отодвинул стул и выбежал из зала.

— Стойте! — резко скомандовал судья.

Крамер не обратил на это внимания. Уже в коридоре, продолжая бежать, он слышал, как судья Уиллис ядовито обратился к Э.Р. Батлеру:

— …предупредите этого чиновника… за неуважение… любая дальнейшая попытка презреть суд… — И потом вдруг: — Объявляется перерыв на пятнадцать минут.

Крамер мог представить себе, как через минуту-другую пресса нетерпеливо, с блеском будет излагать по телефону или письменно эту историю: «Эдгару С. Крамеру, ответственному чиновнику департамента по иммиграции, сегодня пригрозили обвинением в неуважении к суду на слушании дела Анри Дюваля в Верховном суде Британской Колумбии. Крамер, не слушая критического замечания судьи Уиллиса и игнорируя приказ судьи остаться, спешно покинул зал…»

Это появится везде. Об этом прочтут публика, коллеги, подчиненные, начальство, министр, премьер-министр…

А он никогда не сможет объяснить.

Он понял, что карьере конец. Последуют взыскания, и он останется чиновником, но уже без продвижения. Ответственности станет меньше, уважения поубавится. Такое случалось с другими. Возможно, в его случае будет проведена медицинская экспертиза, последует ранний уход на пенсию…

Он пригнулся, прижавшись головой к холодной стене туалета, сдерживая желание пролить горькие слезы.

Том Льюис спросил:

— А дальше что?

— Если хочешь знать, — ответил Алан Мейтленд, — я сам об этом думал.

Они стояли на ступенях здания Верховного суда. Было начало дня — теплого, не по сезону солнечного. Пятнадцать минут назад был вынесен благоприятный приговор. Судья Уиллис постановил, что Анри Дюваля нельзя депортировать на корабль. Следовательно, сегодня вечером Дюваль не уплывет на «Вастервике». Зал суда огласили аплодисменты, которые судья сурово оборвал.

Алан задумчиво произнес:

— Анри еще не принятый на берег иммигрант, и я полагаю, его со временем можно будет отправить прямо в Ливан, где он сел на корабль. Но я не думаю, чтобы правительство так поступило.

— Полагаю, что нет, — согласился с ним Том. — Во всяком случае, не скажешь, что он волнуется.

Они посмотрели со ступеней туда, где в окружении репортеров, фотографов и почитателей стоял Анри Дюваль. Было там и несколько женщин. Бывший безбилетник позировал для фотографов, ухмыляясь во весь рот, выпятив грудь.

— Кто эта дешевка в пальто из верблюжьей шерсти? — спросил Том.

Он смотрел на краснощекого мужчину с острыми чертами лица в оспинах и напомаженными волосами. Он обхватил Анри Дюваля за плечи и явно хотел попасть в объектив.

— Насколько я понимаю, какой-нибудь агент из ночного клуба. Он появился несколько минут назад — говорит, что хочет взять Анри в шоу. Я против этого, а Анри нравится идея. — И Алан медленно добавил: — Не вижу, что я могу тут сделать.

— Ты говорил Дювалю о предложениях работы, которые мы получили? Работа на буксире выглядит неплохо.

Алан кивнул.

— Он сказал мне, что хотел бы несколько дней отдохнуть.

Брови Тома вздернулись вверх.

— Становится немного независимым, да?

Алан коротко ответил:

— Да.

Он уже понял, что ответственность за своего протеже может неожиданно оказаться тяжким бременем.

Они помолчали, затем Том заметил:

— Я полагаю, тебе известно, почему Крамер выбежал из зала суда.

Алан медленно кивнул:

— Я вспомнил то, что ты говорил мне в другое время.

Том спокойно произнес:

— Ты подстроил это, верно?

— Я не был уверен, что может произойти, — признал Алан. — Но я видел, что он готов взорваться. — И с несчастным видом добавил: — Я жалею, что так поступил.

— Я думаю, Крамер тоже, — сказал Том. — Ты расправился с ним, но по-хорошему. Я потом разговаривал с Э.Р. Батлером. Кстати, Батлер, неплохой мужик, когда его узнаешь. Он сказал мне, что Крамер — хороший чиновник, трудолюбивый, честный. Если позволишь мне процитировать моего ученого друга: «Если учесть, сколько мы платим нашим чиновникам, Крамеры в нашей стране куда лучше, чем мы того заслуживаем».

Алан молчал.

А Том Льюис продолжал:

— По словам Батлера, Крамер уже получил одну выволочку по этому делу — от премьер-министра, не меньше Я полагаю, произошедшее явится поводом еще для одной, так что ты, очевидно, понимаешь, что ты сумел его сломать.

Алан медленно произнес:

— Мне стыдно за это.

Том кивнул:

— По крайней мере нас таких двое.

Дэн Орлифф отошел от группы вокруг Анри Дюваля и приблизился к ним. Под мышкой он держал сложенную газету.

— Мы направляемся к Анри в номер, — объявил он. — У кого-то нашлась бутылка, и, похоже, есть желание начать праздновать. Пошли?

— Нет, спасибо, — сказал Алан.

Том помотал головой.

— О’кей. — Репортер уже повернулся было, потом протянул Алану газету. — Это дневной выпуск. Тут есть немного о вас, будет больше.

На глазах у Тома и Алана группа с Анри Дювалем стала удаляться. Энергетическим центром ее был человек в пальто из верблюжьей шерсти. Одна из женщин подцепила Анри под руку. Бывший безбилетник радостно улыбался, наслаждаясь вниманием. Он даже не обернулся.