Дональд Гамильтон - Человек из тени

Ее голос сделался жестким:

— Но, подумав, я решила, что вы, однако, можете мне помочь, возместив убытки. Мой гардероб несколько ограничен. Джинсов с пятнами от краски полно, но не так-то уж много платьев, чтобы позволить их рвать на себе.

Я достал бумажник и вернулся к ней, положив несколько купюр на постель, все, что было с собой, кроме мелочи. Она взяла их, сосчитала и подняла на меня глаза:

— И за что же вы, думаете, заплатили, мистер Коркоран? За свою чистую совесть? — возмутилась она. — Вы человек искушенный, и прекрасно знаете — двухсот долларов это атласное платье не стоит. Оно обошлось мне всего в тридцать девять прошлым летом на распродаже. На остальное за глаза десятки хватит. Синяки сойдут, а цену на собственное достоинство, или как там еще вы захотите это назвать, я не назначаю. Держите, — она протянула три из четырех бумажек в пятьдесят долларов.

Ничего другого не оставалось, как только принять их. Я взглянул на маленькое избитое и ненавидящее лицо. Я пытался убедить себя, что решаются судьбы нации и очень важных лиц, а на другой чаше весов — лишь то, что стряслось с одной маленькой барышней, но и не пытался убедить в этом ее, потому что сам едва ли тому верил.

Я пошел к двери. Слабый звук заставил оглянуться. Она опять лежала, уткнувшись в подушку. Может быть, плакала. Уверен в этом я не был. Одно лишь знал твердо — не мне ее успокаивать. Я только задержался на миг, чтобы положить под перчатки возвращенные банкноты. Глядя на все, что творилось вокруг, легко понять — ущерб одним лишь изорванным в клочья платьем не ограничивался.

Может быть, я и пытался купить чистую совесть, как сказала она, бросив в лицо мне это обвинение. За две сотни долларов выгодная была бы сделка. Была бы, да лопнула.

Но размышлять о такой роскоши, как чистая совесть, явно было не ко времени. По крайней мере, она не входила в нашу экипировку. Я незамедлительно вернулся в отель и позвонил в Вашингтон через Денвер, штат Колорадо, — считалось, что я оттуда, и связь поддерживал, соответственно, через этот город. Меня сразу же соединили с Маком.

— Непредвиденные обстоятельства, сэр, — доложил я. — Насколько быстро вы можете выйти на нашу гениальную даму? Мне бы хотелось избежать этого самому, если возможно.

— Займет не более минуты, — ответил Мак. — Что передать?

— Пусть убедится, что дверь заперта. Один дикарь совсем распоясался. У меня есть еще кое-что для нее, но с этим можно обождать, пока вы выходите на связь.

Пока ожидал, я случайно взглянул на себя в зеркало. И зря. На меня смотрело совершенно чужое лицо скверного человека. Ничего утрированно дьявольского в нем не было, просто выглядел он устрашающе.

— Связь устанавливают, — в трубке снова звучал голос Мака, четко и уверенно. — Проинформируйте, пока ждем.

— Да, сэр, — согласился я. — Мы сорвали выход на контакт почти сразу. Мариасси, мягко говоря, не назовешь леди Бэрримор. То ли актерских способностей ей не хватило, то ли чего-то еще, но мне пришлось изменить весь сценарий, когда я понял, что ничего не ладится. Если она действует согласно инструкции, то ей следует в своем номере ожидать моих указаний на случай непредвиденных обстоятельств. Я хочу, чтобы вы передали — следует спуститься в бар ровно через полчаса. Это даст мне возможность осмотреться и подготовиться к ее прикрытию. Она должна выглядеть в баре несчастной и брошенной — вроде бы ее надежды на приятное времяпрепровождение в Новом Орлеане не оправдались. Я войду следом за ней. Подойду и предложу вместе выпить, как бы в знак извинения за свое нетактичное поведение. Настанет черед вина. Она сначала пригубит рюмку, сдержанно и неохотно, затем с удовольствием, а потом начнет пить без удержу. Последует сцена совращения. По крайней мере, так должно показаться любому со стороны. Вы вышли на связь? Хочу убедиться, что у нее хватило ума запереться, как велено.

— Нас соединят, когда дадут связь, — Мак некоторое время помолчал. Я ощутил его неодобрение. И не ошибся.

— Разве все так неясно, Эрик? К тому же, это отступление от соглашения, заключенного с дамой и ее администрацией. Разве ты не помнишь, что мы обещали позаботиться о ее репутации?

— Равно как и о жизни, — добавил я. — Тут кое-что произошло, сэр, и мне надо оказаться поближе к ней, чтобы при случае помочь. Заверьте, что я не посягаю на ее невинность, а репутация будет восстановлена последующим бракосочетанием. У нас просто нет времени на предварительное ухаживание, как планировалось. Это просто теряет смысл. Пожалуйста, включите магнитофонную запись.

Я услышал щелчок. Мак сказал:

— Включаю запись. Начинайте, Эрик.

— Мужчина сорока пяти лет, плюс-минус пять. По этим огромным лицам точнее определить трудно. Около шести футов ростом. Широченные плечи. Животик. Почти лысый. Скудные волосы выглядят сальными. Достаточно близко, чтобы точно определить их цвет, не был. Нос огромный, костлявый, разбитый. Уши торчком, голова как кувшин. Выдает себя за Карла, Карла Кроха. Проблем с опознанием не будет. Выглядит профессионалом на все сто. Конец описания.

— Не вешай трубку… Все в порядке, его уже ищут в картотеке.

— А как же Мариасси?

— Непредвиденные проблемы со связью.

— Ладно, я подожду еще минуту-другую, а потом буду выходить напрямую, и к черту секретность. Этот Крох уже поработал сегодня над одной особой. Не хочу предоставлять ему новой возможности.

— И что же произошло? — спросил Мак.

Я ему рассказал.

Когда закончил, он с минуту помолчал. Я представил себе, как Мак хмурился. Наконец он сказал:

— Дела наши плохи. Твоя карта уже бита, по крайней мере, что касается Кроха, а он как раз похож на того, кого тебе предстояло брать. А что эта Вайль? В какой степени может быть причастна?

— Трудно сказать, сэр, — ответил я. — Вряд ли она могла быть подсадной уткой. Я выбрал ее наобум, она просто первой подвернулась из тех, кто сидел у стойки.

— Теперь-то она замешана все равно. И даже если совсем ни при чем, то может нам повредить, если вдруг обратится к властям. Всегда неловко заниматься подобными вещами через официальные каналы, к тому же, если любые сведения станут известны, это может создать угрозу успеху операции.

Я сказал:

— Она и близко не подойдет к полиции.

— Это она тебе так сказала. Но женщины легко меняют свои решения: проснувшись утром в синяках, Вайль может призадуматься, как же объяснить все это друзьям и соседям.

Я повторил:

— Она будет молчать, сэр. Готов заключить пари. Но если вы хотите приставить к ней кого-то из местных, — пожалуйста. Он по крайней мере может позаботиться, чтобы ее оставили в покое.

Мак сделал паузу:

— Похоже, эта молодая особа произвела на вас впечатление, Эрик.