Уильям Янг - Ева

– Анита тебе все рассказала?

Он поднял руку, показывая, чтобы она помолчала, и потом медленно ее опустил.

– Мне кажется, – продолжил он грустным голосом, – все, что я делаю, – это только ковыряю твои еще не зажившие раны. Я делаю твою жизнь сложнее, чем она есть. Мне это очень неприятно. Мне не нравится, что я причиняю тебе боль и при этом с каждым днем испытываю к тебе все больше любви и уважения.

Лили протянула руку и дотронулась до его запястья. Она никогда ранее не прикасалась к Джону.

– Тебе не все равно, что со мной будет? – спросила она.

– Нет, не все равно, – ответил он, не отрывая глаз от водорослей за окном. – Я совершенно не ожидал такого поворота событий. Судя по всему, человеческие отношения имеют тенденцию развиваться самостоятельно, без какого-либо контроля с нашей стороны. Это не самое приятное для меня открытие. Но это еще и подарок, я бы даже сказал, что это большая радость. В общем, все это сплошная загадка. – Он глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух из легких. – Да, мне совершенно не все равно, что с тобой произойдет, и это мешает мне принимать здравые и взвешенные решения.

Джон поджал губы, словно усилием воли заставил себя остановиться и не говорить больше, чем уже было сказано.

– Тогда хватит волноваться и переживать за меня, – ответила Лили не без некоторого сарказма. – Я не привыкла к тому, чтобы обо мне заботились. Такое отношение кажется мне немного странным. Это только усложняет и без того непростую ситуацию.

– Если бы все было так просто, как ты говоришь, я бы уже давно сказал тебе, что это всего лишь очередное задание, которое я должен выполнить. Но у меня не получается.

Она рассмеялась так легко и непринужденно, что даже сама этому удивилась.

– Не верю своим ушам. То есть ты пытаешь сделать так, чтобы я тебе меньше нравилась?

Он искоса посмотрел на нее:

– Этот путь кажется мне более безопасным.

– Ох, поверь, – она снова рассмеялась, – все пути неисповедимы. Может быть, безопасность больше зависит от тех, с кем ты общаешься, чем от выбранного тобой пути?

Он с изумлением посмотрел на нее.

– Это похоже на мудрость, которая приходит после тяжелых испытаний, – сказал он. – Спасибо. Постараюсь запомнить.

Она не очень хорошо представляла, что ему ответить, поэтому произнесла ироничным тоном:

– Про себя могу сказать только то, что ты не особенно мне нравишься. Ты любопытный человек, но я в равной степени ощущаю к тебе любовь и равнодушие, фифти-фифти.

Это была неправда, и она подозревала, что он об этом знает.

– Интересно. – Он посмотрел на нее, отвернулся и через минуту снова посмотрел: – Нет, твои слова нисколько не изменили моего отношения к тебе. Мои чувства остаются прежними.

Неожиданно у нее промелькнула мысль, которая ее испугала.

– Я надеюсь, ты в меня не влюблен?

– Бог ты мой, нет! – поспешно ответил он. – Любовь – это романтическое влечение, от которого слабеют колени и вообще человек становится довольно бесполезным существом. Если ты говоришь о такой любви, ты сильно ошибаешься.

– Ну и прекрасно! – Она с облегчением вздохнула. – Это могло бы меня сильно напугать. Я не говорю, что в тебя никто уже не влюбится, но между нами той самой любви никогда не будет. Ты же старый… или, скорее, староват, тебе где-то сорок или пятьдесят, верно я говорю? – Она сделала брезгливое лицо, чтобы подчеркнуть свое пренебрежительное отношение.

– Ну, слава Богу, с этим разобрались, – ответил он со смехом. – Ты совершенно права. Мне, по крайней мере, сорок или пятьдесят, а ты всего лишь ребенок.

– Я совсем не ребенок! – твердо заявила она. – Я молодая и сильная женщина!

– И очень настырная! – Он снова улыбнулся, но как только отвернулся к окну, его улыбка исчезла.

– Что загрустил, Джон?

– Потому что я уже знал. Я знал, что сделали с твоим телом, но не знал, как тебе об этом сказать. У тебя отняли способность деторождения, и произошло это задолго до того, как ты к нам попала. Даже наша весьма продвинутая медицина не в состоянии тебе помочь. Мне очень, очень жаль.

– И мне тоже очень жаль, – сказала девушка, – но сейчас я практически ничего не чувствую. Словно под анестезией. Может, это и к лучшему.

– Может быть, – согласился Джон. – Вообще горе – странное чувство. Точно так же, как и радость, оно приходит совершенно неожиданно. Горе – это часть ткани нашего бытия.

– Джон, неужели все страдают и горюют?

– Грусть и потери в этом мире являются совершенно неизбежным явлением. Это общий знаменатель, объединяющий все человечество. Точно так же, как и твоя душа, весь космос разбит на мелкие кусочки. Но вот что я тебе скажу, – Джон присел на стул рядом с девушкой и повернулся к ней лицом, – если ты захочешь исцелиться, то сможешь многое изменить в этом мире.

– Исцелиться? Почему все опять зависит от меня?

Казалось, Джон удивился ее реакции.

– Все зависит от каждого из нас, потому что каждый играет свою роль и каждый важен. Все мы были созданы внутри Адоная. Посредством родства с Адонаем все мы являемся родственниками, хотим мы этого или нет.

Тут Лили услышала, как кто-то громко откашливается. Девушка посмотрела в сторону, откуда раздавался этот звук, и увидела стоящего у двери Саймона. «Интересно, как долго он там находился и что успел услышать», – подумала она. Джон встал и кивнул Саймону.

– Простите, – произнес Саймон и посмотрел на Лили: – Зашел узнать, как ты себя чувствуешь. Судя по всему, я пропустил кое-что интересное.

– Спасибо, я чувствую себя гораздо лучше! – ответила Лили.

И она нисколько не кривила душой. Хотя температура все еще держалась, ей казалось, что распространение яда в организме приостановилось.

Она думала, что Саймон обрадуется тому, что ей стало лучше, но он выслушал ее реплику с задумчивым и слегка удивленным видом. Лили повернулась к Джону, который, кажется, опять задумался о своем.

– Джон, я готова снова приступить к работе. Давай узнаем, что на этот раз покажут Свидетелю.

Джон глубоко вздохнул и улыбнулся. Лили почувствовала, что ей очень неприятно его обманывать, пользуясь хорошим к ней отношением. Девушка подумала о том, какая же она врунья, и ей стало не по себе, но внешне она никак не показала того, что чувствует.

– Мне кажется, сейчас не стоит, – произнес Джон. – Ты действительно выглядишь лучше, но ты устала. Думаю, космос может и подождать. Если там что-то и происходит, то пусть происходит без тебя. Твое здоровье сейчас гораздо важнее.

«Как он ошибается! – подумала она. – Если бы Джон знал, какая я на самом деле, он бы не относился ко мне с такой заботой».

Но у нее не было выбора, надо было продолжать начатую игру и послушаться его мудрого совета.