Наталия Небылицкая - Рассказы, повести, сценарии и другое

– Не было у меня детства, – мрачнеет Звягинцева.

– То есть?

– Не хочу об этом говорить.

– И не надо, – легко так соглашается, без обид.

– А почему вы в шляпе?

– Примета. Потеряю – талант иссякнет.

– Да быть того не может!

– И нечего смеяться!

– А когда портрет готов будет?

– Как получится. Хочется поскорее?

– Естественно.

– Скоро только детей зачинают.

– У иных не получается ни быстро, ни медленно.

Рахиль протягивает Звягинцевой бумажную салфетку:

– Промокните глаза.

– Я не плачу.

– Собираетесь. Поговорим об этом?

– Нет.

– Хотите, расскажу про вас?

– Ещё чего! Я про себя и так всё знаю. Лучше объясните, как вы решили с акциями.

– Позже дам ответ.

– Опоздаете, найдутся и ещё охотники.

– Ой ли? Вы предложили взять акции в управление совершенно чужому, постороннему человеку. Отсюда вывод: либо нет никого вокруг, либо…

– Да ничего подобного! Просто вы нам понравились.

– Ладно-ладно, замнём. Лучше скажите, фирма «Полёт фантазии» имеет своё помещение?

– У нас небольшой особнячок.

– Выкупили?

– Куда там! Договор об аренде. На 90 лет.

– Ого! Какие же связи надо иметь!

– Что есть, то есть, – не без бахвальства произносит Любаша.

– Чудненько. У меня проблема с помещением для центра реабилитации.

– Если возьмёте акции, можно подумать и об этом.

За окном клубятся серые сумерки, в мастерской становится темно. Рахиль снимает шляпу, прикрывает подрамник старой клетчатой шалью.

– Всё, свет ушёл. Следующий сеанс через неделю, в то же время.

– Покажете?

– Ни в коем случае!

– Жаль, – произносит разочарованно Любаша.

– Кому полработы не показывают?

Рахиль замечает, что Звягинцева обижена.

– Ха! Обиделась! Шучу же! Просто примета плохая.

– Вот уж не могла предположить, что вы верите во всякую такую чепуху!

– Ещё как! Пойдёмте, я вас провожу. Мне надо домой зайти переодеться. Сегодня важная встреча предстоит.

44. Натура.

Здание Московского правительства. Широким, размашистым шагом спешит к главному входу Рахиль. Входит в Бюро пропусков.

45. Интерьер.

Кабинет начальника. За столом невысокий, пухлый человек. На лице его написана скука и злоба. Раздаётся стук в дверь – лицо мгновенно меняется, появляется маска добродушной глупости, этакий Иванушка-дурачок.

– Войдите.

Входит Рахиль. Она в том же скромном костюме, что ей купила Ксюша. Волосы гладко зачёсаны, минимум косметики, но всё же она есть, и очень её молодит.

– Какие люди! – голосом восторженного кретина «пропевает» хозяин кабинета. – Ты всё такая же красивая, годы тебя не берут.

– Ха!

– И всё тоже твоё знаменитое «ха»! Сколько лет мы не виделись?

– И ты всё такой же… Непотопляемый!

– Почему это?

– Опять в начальниках ходишь.

– Ну, какой же начальник? Просто канцелярская сошка. Так как тебе живётся-можется на земле обетованной? Сбежала?

– Не угадал как всегда. Приехала организовывать филиал моего Центра.

– Что это? Расскажи поподробнее.

46. Интерьер.

Отделение милиции. Ксения у застеклённого окна дежурного.

– Иосиф Иванович у себя?

– По какому вопросу?

– Жалоба.

– На вас?

– Нет, мы подавали.

– Пройдите. Знаете, где он сидит?

– Конечно.

Ксения идёт по замызганному коридору. Стучит в дверь.

– Входите, – раздаётся из кабинета.

Иосиф Иванович сидит за столом, пьёт из большой кружки чай.

– Я вас вызывал? Нет. Ну, и до свиданья.

Ксения спокойно проходит, садится на стул, складывает руки на коленях.

– Покоя от вас нет! Чаю попить и то не дают, – сразу свирепеет Иосиф.

– Да вы пейте, пейте, а я говорить буду.

– О чём?

– Вы обвинение тем хулиганам уже предъявили?

– Нет. Оформляю.

– Вот и хорошо.

– Что же тут хорошего, у меня сроки дознания прошли.

– Вот и славненько.

– Вы опять, как в тот раз, издеваетесь?

– Я забираю наши заявления.

– С чего это?

– По двум причинам. Первая. Моя подруга и её семья уезжают…

– Это мне до лампочки. А дело уже заведено, так что запрещаю…

– Мы не свидетели, не ответчики. Приказать вы нам ничего не можете. Ну, подумаешь, подрались!

– А вторая?

– Что вторая?

– Причина, чёрт возьми!

– Что же вы такой гневливый, а? Разве так можно? Погубите себя в расцвете лет.

– Опять смеётесь, – подозрительно смотрит на Ксению.

– Самую малость. Вторая причина посерьёзней. Судебной перспективы у этого дела практически нет. Адвоката вы им предоставили? Нет. Врачебного освидетельствования мы не проходили, да и серьёзных увечий они нам не нанесли. За разжигание межнациональной розни их тоже не осудишь. Свидетелей-то нет, не правда ли? Дело в суде рассыплется, а они ещё больше возненавидят всяких инородцев. Да и жалко мне их, недоумков.

– Они-то вас не пожалеют, прибьют и не чихнут.

– Вполне вероятно.

– Касьянов!

Входит Касьянов.

– Приведи тех, из первой.

– Зачем?

– Поговори у меня!

Ксения открывает свою сумочку, достаёт сложенные вчетверо бумажки, протягивает Иосифу:

– Вот заявления об отзыве жалобы. Здесь одно с переводом, он прикреплён вот тут.

– Почему это?

– Ну, не знает человек русского, непонятливый вы наш!

– А!

Иосиф достаёт из сейфа папку, складывает туда заявления.

– Не пожалеете? Потом на меня донос не настрочите?

– Ничего-то ты, парень, в людях не понимаешь.

– Я одно понимаю – человек животное мерзкое, подлое, злое, тупое.

Касьянов вталкивает в кабинет парней. Вид у них затравленный.

– Касьянов, сними наручники.

Касьянов расстёгивает наручники, парни вжимают головы в плечи. Ничего от их победительности не осталось.

– Вы их что, пытали? Почему они такие запуганные?

– У меня в отделении никто никого не пытает! Иди, Касьянов. А вы скажите спасибо вот ей, забрала заявление. Но если ещё раз кого-то тронете, я вам припаяю такую статью! Мало не покажется. Чего топчетесь? Вон!

Хулиганы опрометью бросаются за дверь.

47. Натура.

Ксения выходит из здания милиции. Её поджидают хулиганы. Ксения сначала решает пройти мимо, но потом разворачивается, подходит к ним:

– Какие проблемы?

– Ты, тётка, чего так раздобрилась?

– Это вместо спасибо?

– Ненавижу, – вдруг кричит один из парней.

– Ой, не смеши меня. Для того чтобы ненавидеть, надо сперва научиться любить, а ты никогда и никого не любил, так что и ненавидеть тоже не можешь. Иди домой, помойся, от тебя тюрьмой несёт, дом-то у тебя есть?

– Дура!

– Это точно! – Ксения разворачивает и уходит очень медленно.

– Убью! – несётся ей вслед, а она, не поворачиваясь, взмахивает рукой и… показывает кукиш.

48. Натура.

Двор загородного дома Звягинцевых. Площадка перед домом заполнена машинами, здесь же «джип» Егора. В дальнем конце сада пруд, на берегу бревенчатая небольшая баня в стиле «а ля рус». Вьётся сизоватый дым, растворяясь в блёклом, уже весеннем небе. Из бани выскакивают голые, окутанные паром Сергей и его знакомый из «большого» кабинета, с которым полгода назад Звягинцев договаривался о кредите. Они прыгают в воду, охая и постанывая от холода.