Владимир Апарин - Город двух апостолов. Книга 1. Кровь убитых фараонов

Внизу послышались выстрелы напарника сержанта Жихарева. Выбежав на крыльцо, милиционеры увидели, что тот, прикрывшись машиной, стрелял вслед двум убегающим, третий, сдувшийся, зацепился кольцом багра за торчащую арматурину теплотрассы и, сильно ругаясь на незнакомом языке, пытался сняться с ловушки. Оба сержанта бросились догонять убегающих, а во двор влетел милицейский уазик, который принадлежал горотделу – по номеру понял Андрей. Ещё через пару минут двор был полон служивого народа и машин.

Только тут прошла дрожь, и он понял, как устал. Его посадили в «скорую помощь» и начали перевязывать голову. В другую «скорую» вынесли несчастную Бикен и Михалыча. Наконец подъехали знакомые «волги».

Из них посыпались: Рахимьяныч, Донцов, Малыгин, полковник Марков. Следом за ними подъехал генерал. Все столпившиеся возле скованного не без усилий гостя, деловито и молча, расступились. Тот, поняв, что это начальство, перестал ворчать на незнакомом языке и уставился исподлобья на подошедшего.

– Тебя нельзя оставить ни на минуту, вот как чувствовал. – Рахимьяныч загородил картинку. – Плохо, да? – он кивнул на повязку.

– Да, зацепил своей железкой, – Андрей поморщился и потрогал голову.

– Этот?

– Нет, другой. Только, Владимир Рахимьянович, – он помолчал, – это не люди, в смысле не человеки. Вот пойдёмте, покажу.

– Тихо, тихо, тихо, – в своей манере произнёс Мухаметшин. – Не спеши. Вот сейчас начальство решит, куда тебя спрятать. Не вмешивайся, пусть думают, что тебя нет. Они же к тебе приходили. Ну вот. Сейчас спрячем, потом дадим бумагу. А тут я сам всё посмотрю. Понял?

Они помолчали, смотря, как шесть милиционеров загружали «нечто» в уазик. Тот шумел и сопротивлялся.

Подошли полковник Марков и Саша Донцов.

– Ужас! Хрень какая-то. Кто они такие? – брезгливо поморщился Донцов.

– Так, сейчас Андрея в контору на второй этаж. Вот возьми, – Марков протянул Донцову ключ. – В генеральскую комнату отдыха отведи, дайте чая и бумагу. Наряд уже получил автоматы. И чтобы не меньше пяти человек на этаже. Я распорядился, а ты проверь. И пусть попробуют мне отлучиться, ни туалетов, ни перекуров. Всё, игры кончились.

– Ну, давай, друг, – он похлопал Зырянова по плечу. – Держись, мы скоро. Машина завелась.

– Постойте, – опомнился Зырянов. – Владимир Рахимьянович, совсем из головы вылетело, у меня на квартире человек без сознания, пошлите кого- нибудь туда. Сосед кого-то водкой траванул, что ли. Там открыто.

Когда «скорая» с капитаном выезжала со двора, Андрей видел, как вернулись сержант Жихарев с напарником и кинолог с собакой. Одни…

От усталости Андрей почти три часа проспал в генеральской комнате отдыха, на диване. Спал, отключившись, так же неожиданно и проснулся.

За дверью раздавались размеренные голоса.

– Ну вот, разбудили, – добродушно изрёк полковник Владимир Кузьмич Марков, когда Зырянов вошёл в кабинет генерала. Присутствовали все свои. Мухаметшин, Донцов, Малыгин, Лаврова Зоя Семёновна – эксперт-химик, специалист высшего класса и очень красивая женщина, Зурьянц Яков Борисович – врач, эксперт-патологоанатом и двое следователей. У Андрея стучало в висках, он не мог вспомнить имена этих двух, хотя очень хорошо их знал.

Генерал – начальник областного управления внутренних дел, крепкий седовласый человек пятидесяти шести лет, много повидавший на своём веку, конечно, растерян не был, но все последние события были ему совершенно непонятны. Простая профессиональная логика, начинавшаяся с элементарного вопроса «Кому выгодно?», не давала ответа. Ну кому действительно выгодно выкапывать трупы, бегать по городу в старой одежде, где их долгое время хранили, а главное – для чего это всё. Ритуальное убийство девочки на старом кладбище у разрытой могилы практической цели не имело, а в потустороннюю он не верил, не то воспитание. Погибшие милиционеры были отравлены мгновенно действующим растительным ядом. Это понятно, но почему не сопротивлялись этому? Они были обездвижены, парализованы. Но не- понятно, чем? Кинолог расстрелял все патроны, сбитые веточки тополя указывали, что он стрелял вверх, так же и брызги ярко-оранжевой жидкости. Но кто там находился и почему собака была сброшена с большой высоты? Вот вопрос из вопросов. Кинолог был в прострации, в сумерках, как сказал Зурьянц, и скоро его обратно ждать не приходилось, он, конечно, всё бы прояснил. Сегодняшнее побоище в госпитале вообще не укладывалось в сознании. В подвальной камере управления сидело и шипело существо, похожее на человека. Оно сильно пахло разложением, в нём торчал пожарный багор, а из дыры вытекала такая же ярко-жёлтая жидкость, какая была на дереве и стенах госпиталя, а главное, по городу бегали ещё трое таких же существ. Час назад в этом кабинете происходило самое высокое совещание. Прокуратура, следственный комитет, министерские и местные решили шума не поднимать, количественно следственную группу решили не расширять, но оказывать явную помощь. По старой традиции обратились в МВД России по секретному каналу, ответа ждали через сутки, необходимо было время разобраться. Сейчас сидели все свои и ждали Зырянова.

– Ну-ка, герой, дай посмотрю на тебя, – поднялся навстречу Андрею, Зурьянц.

– Глаза красные, пульс – ого, ну-ка, присядь.

Пока мерили давление, Зоя Семёновна сходила в буфет и с помощью двух коридорных автоматчиков принесла на всех еды а теперь накрывала на краю длинного совещательного столаи разливала чай.

– Прошу к столу, Андрюша, давай, я тебе сладенького налила, покушать надо.

Андрею импонировала эта профессиональная демократичность и забота. Генерал, три полковника, а кроме Маркова, Зоя Семёновна и один из следователей, Андрей вспомнил, Евгений Александрович Михайлов, тоже были полковниками, вместе со всеми жадно навалились на гору бутербродов с сыром и колбасой. За событиями вечера никто не заметил, что не ужинали. Когда все насытились, закурили, посмотрев на Зою Семёновну, но та, махнув рукой, полезла в карман за своими длинными и тонкими. Окно открыл снова Мухаметшин, и Андрей усмехнулся, они поняли друг друга.

– Ну что ж, Зырянов, начинай, – произнёс генерал.

– Виктор Андреевич, они, по-моему, не наши. Дрались не как мы, ну, например, ни разу не ударили меня по лицу. Все вроде пытались провести захват, сила, конечно, зверская, но очень уж медленно. Холодные и вонючие, чуть не задохнулся. Всё делали по очереди, как бы уступая друг другу. Внутри пустые – чавкали, главное вот. Натыкались на препятствия, все, что ниже колен, не замечали вообще, впечатление, что проваливались.

– Куда проваливались? – спросил Марков.

– Когда идёшь по лесу в темноте, всё время проваливаешься куда-нибудь. Вот тут, так же. Говорили по-русски очень плохо.