Артур Хейли - Город Воров

Брауни, шатаясь, пролетел мимо меня вперед и рухнул прямо на Ви.

— Какого черта?.. — Он посмотрел на свой раненый живот. Кровь капала на ковер и на ноги Ви. — Вот ублюдок!.. — В голосе его слышалась натуга, и в нем совсем нельзя было узнать того сильного, властного человека, которого я видел днем за обедом или даже еще минуту назад. В комнате стоял противный запах. Не знаю чего — возможно, испражнений или мертвечины, и, конечно же, еще порохового дыма.

Но другой человек почему-то не заходил в комнату. Я вообще не слышал в номере больше никаких звуков.

Я безмолвно наблюдал за Брауни. Мне нужно было убедиться, что он мертв, и потом убираться оттуда. Я пока не знал, куда делся его телохранитель, но боялся, что звуки выстрелов мог услышать кто-нибудь другой.

Наконец я решил действовать — присел на корточки, вытер пистолет о блузку Ви и вложил его ей в руку.

Брауни, бледный, как полотно, наблюдал за моими действиями. Когда я встал, он накренился набок и упал рядом с Ви. Его невидящий взгляд был устремлен в потолок. Кровь из раны на его животе, булькая, вытекала на ковер и уже образовала лужицу. Дыхание его было прерывистым, и эта картина меня удовлетворила.

Не оглядываясь, теперь уже безоружный, я вышел в гостиную. Там никого не было.

Я вышел из номера в коридор и посмотрел в сторону лифтов. Там, где-то посередине между номером и лифтами, стоял тот самый коренастый амбал. На лице его обозначился вопросительный знак, он на секундочку замер, а потом бросился ко мне.

Я метнулся к двери пожарного выхода, слыша за спиной его «Стой!».

Но я несся сломя голову по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Я уже был на одиннадцатом этаже, когда на двенадцатом распахнулась дверь пожарного выхода и в спину мне донеслось:

— Эй, ты! Стой!..

Но я продолжал уносить ноги и, только на следующем этаже посмотрев наверх, обнаружил, что меня никто не преследует. Тогда я продолжил бегство, даже не задумываясь над тем, куда делся коренастый амбал.

Наконец я вырвался на улицу, где уже было темно и все так же душно. В груди у меня все горело, в горле пересохло, а дрожащие ноги то и дело пронзала противная жгучая боль. Мне нужно было поскорее убраться от этого места, лучше всего взять такси, которое гарантированно можно было найти на стоянке у главного входа в отель. В тот момент я совсем не думал о таких вещах, как алиби, свидетели и все такое прочее, я просто уносил ноги, спасая свою жизнь.

Выскочив из-за угла, я бросился к швейцару на бегу, но тут же увидел перед подъездом машину Брауни, на которой мы с Ви ездили домой к Джо, где устроили пожар.

— А, все, отлично! Мистер Брауни же сказал, что машина будет подана! — крикнул я швейцару и забрался на водительское сиденье.

Когда я заводил двигатель, из дверей отеля выскочил амбал, по-видимому, решивший обогнать меня на лифте.

— Эй!.. — кричал он. — Стой!..

Двигатель у меня завелся, и я резко рванул с места, завернув сразу за угол и успев перед светофором выскочить на Джордж-стрит.

В центре города в этот час машин почти не было, и я гнал по пустынной улице в сторону Вашингтон-Хилл. Но домой к тете Элис мне соваться было нельзя — там меня бы сразу нашли, — поэтому я проскочил мимо монумента, мимо университета, мимо Андервуда и дома Куинн и Джо, и только уже почти на самом выезде из города я вдруг сообразил, что не могу сейчас просто так уехать. Мне еще надо было встретиться с Палмером и убедиться, что деньги поступили в правильном направлении.

То есть мне надо было как-то продержаться до утра.

Ночь я провел в машине на стоянке перед бензоколонкой, где неизвестная машина не могла вызвать подозрений. Поспал я совсем немного. За мной сейчас гонялась целая преступная группировка Брауни, и от одной только этой мысли сон как-то сразу пропадал.

Когда взошло солнце, я закрылся в телефонной будке рядом с бензоколонкой и нашел в телефонном справочнике номер Палмера-старшего. Голос у него спросонок был громкий.

— Мистер Палмер, это Шем Розенкранц.

— Шем, у тебя все в порядке?

— Мы можем встретиться сегодня утром у вас в офисе?

— Но сегодня же суббота, сынок!

— Мне нужно срочно уезжать из города.

— А до понедельника это не может подождать?

— Нет, сэр. — Я не стал ему ничего объяснять, а он не стал ничего расспрашивать.

Потом была тягостная для меня пауза, я даже подумал, что он повесил трубку, но он наконец сказал:

— Я сейчас выезжаю.

— Спасибо.

Он повесил трубку.

Я приехал туда раньше Палмера. Центр города был на удивление пустынным даже для субботнего дня, и я был там как мозоль на ровном месте, пока ждал Палмера. Это было очень неприятное чувство, и к нему еще примешивалось опасение, что из моей затеи ничего не выйдет. Головорезы Брауни найдут меня где угодно и убьют, а деньги повиснут в воздухе, привязанные к неутвержденному завещанию, и Клотильде придется доживать свой век в государственной больнице. В общем, вся эта история меня так уже утомила…

Я даже не знаю, что бы я в тот момент сотворил, если бы не появился Палмер.

— Доброе утро, — сказал он, уже держа наготове ключ.

Я тоже поздоровался, и мы молча поднялись в его офис.

Палмер включил свет в приемной, где я был вроде бы совсем недавно, но казалось, что целую вечность назад. Потом через темный конференц-зал он провел меня в свой кабинет, где было светло, но он все равно щелкнул выключателем. На огромном письменном столе по краям лежали аккуратные стопки документов, вдоль стен — шкафы с многочисленными фолиантами в кожаных переплетах, точно такие же, какие я видел в конференц-зале, когда зачитывали завещание Куинн.

Он сел за свой рабочий стол, придвинул к себе ближайшую к нему стопку с документами и без труда нашел в ней нужную папку. Махнув ею в сторону кресел по другую сторону стола, предложил мне присесть.

Я сел и стал ждать.

— Как я уже говорил тебе на днях, о завещании Куинн уже не идет речи, — начал он. — Будучи отцом Джо, ты наследуешь за ним, поскольку имущество Куинн перешло к нему и поскольку у него нет детей. Элис, конечно, может проявить недовольство, но я не думаю, что у нас будут с этим какие-то проблемы.

— Сколько времени это займет?

— Поскольку ты до этого не был упомянут ни в каких документах, процедура утверждения завещания займет от четырех до шести месяцев, и часть наследуемого состояния уйдет у тебя на уплату налогов, но в итоге у тебя на руках останется чуть больше полутора миллионов.

Вот оно, значит, как. Полтора миллиона долларов. За это стоило бороться. И я наконец буду свободен. Правда, за мной сейчас охотится целая банда. Медленно выдохнув, я сказал:

— Я хочу составить завещание.