Кэтрин Тэк - Высшие. Сага о Лорэме

– Это Саймон. Прошу приветствовать! – девушка встала рядом.

Молодые люди разом стихли, а затем по очереди начали вставать. Первой подошла та самая красавица. Она протянула ему руку и, внимательно осмотрев гостя с ног до головы, представилась:

– Карин. Карин Фортис. Добро пожаловать.

Вблизи она была ещё интереснее: глаза большие, немного раскосые и абсолютно чёрные, такого же цвета волосы и платье, при этом белоснежная тонкая кожа, черты лица аккуратные, телосложение хрупкое.

– Очень приятно, – он смущённо улыбнулся.

Девушка сдержанно улыбнулась в ответ и вернулась к столу. Дальше пошёл поток настолько вычурных имен и фамилий, что пришлось задуматься о повторном знакомстве, сразу такое количество не запомнишь. Сильно смущала их общая привлекательность и молодость, им всем было лет по двадцать, не больше, а он был уже далеко не юным, и от этого неприятно выделялся на общем фоне. Последней подошла его спутница.

– Уна. Уна Мельсида. Ещё раз добро пожаловать. Идём, я покажу тебе твое место, – она направилась в начало стола и указала на кресло по правую руку от Карин. Сама села напротив и, приподняв его тарелку, запустила её плавание над полными угощений блюдами. – Говори, что хочется, или кивай, она сама справится, – пояснила девушка.

Саймон несколько раз кивнул над мясными и овощными блюдами. По сторонам старался не смотреть, тяжёлый взгляд Карин он чувствовал буквально кожей и сталкиваться с ним, почему-то не имел никакого желания. Остальные вмиг забыли о знакомстве и через пару минут уже весело болтали между собой. Их прервала все та же Карин, она вдруг встала и, высоко подняв кубок, произнесла:

– За серпентес!

– За серпентес! – воскликнули все сидящие за столом и одновременно поднялись на ноги.

Саймон вскочил последним, он всё ещё не понимал, о чём речь, но тоже выпил. Дальше трапеза продолжилась в обычном режиме, с шутками и смехом, на том же непонятном языке. Ему от происходящего было как-то не по себе, и, не придумав ничего лучше, он начал украдкой рассматривать зал. Все те же крокодильи шкуры и змеиные изваяния, огромный камин напротив, позади – три окна. А вот входов в зал было целых четыре – по два с противоположных сторон. Осушив второй по счёту кубок, он все же осмелился бросить беглый взгляд на Карин, но тут же вернул его обратно в тарелку, она, ни сколько не скрываясь, сама откровенно его рассматривала.

– Ты так похож на него…

– На кого? – он отложил приборы в сторону.

– На нун-галене, и это очень необычно. Мне казалось, что случайно созданные человеческие воплощения, тем более живущие среди людей, не наследуют всех важных особенностей внешности или характера.

Здесь следовало что-то ответить, но он понятия не имел что. И пока пытался придумать достойный вариант, она отвлеклась на остальных. Можно было облегчённо выдохнуть.

В конце ужина все по очереди начали вставать и, прощаясь, покидать зал, на месте оставалась только Карин, которая все оставшееся время задумчиво вертела в руках свой кубок. Уна поднялась последней.

– Всем хороших снов, – она вышла из-за стола, а потом и из зала, захлопнув за собой тяжёлую дверь. Саймон с Карин остались вдвоём.

Он мало что помнил из прошлого, но сейчас почему-то думалось, что такого напряжения ему не доводилось испытывать никогда. И всё же в этой странной ситуации ему нужно было как-то спросить, где ему следует ночевать. Как будто услышав его мысли, Карин произнесла:

– Там, где ты очнулся, находится твоя комната. Надеюсь, ты помнишь дорогу?

– Да, конечно, спасибо, – он поднялся, поправил скомканное, теперь уже не совсем свежее одеяние, бывшее когда-то красивым шерстяным сюртуком, и, заложив руки за спину, повернулся к девушке.

– Доброй ночи.

– Доброй, – не поднимая глаз, ответила она.

Саймон развернулся и направился к той двери, откуда пришёл. В голове была только одна мысль – нужно поспать. Тем не менее на обратном пути он всё же отметил, что среди многочисленных змеиных изваяний на стенах не было ни одной повторяющейся, все змеи были с лицами, и это не могло не удивлять. Уже у себя в комнате он ещё раз осмотрелся: обстановка была слишком большой и помпезной, а странный камин словно и не собирался догорать. Обойдя кровать с двух сторон, он с опаской приподнял покрывало из шкур земноводных, тут же обнаружив под ним обычную постель, с большим количеством подушек и огромным одеялом. С удовольствием раздевшись, он залез внутрь и под мирный треск камина быстро уснул.

Утро началось с ощущения, что на него кто-то смотрит, Саймон мгновенно проснулся и сел.

– Хорошая реакция на чужое присутствие, – похвалила его Уна. – Поднимайся, у нас куча дел!

– Да, хорошо, – он протер глаза. – Но не могла бы ты выйти? Мне нужно одеться.

– Нет, не могла бы, к тому же твою прежнюю одежду я выбросила. Вот, держи, – она бросила ему большое махровое полотенце. – Идём в ванную.

– Зачем?

– Я должна показать тебе, как ею пользоваться, – она прошла в самый дальний угол комнаты, остановившись перед размытым очертанием проёма. – Идёшь или нет?

– Иду, – он кое как укутался в полотенце, сполз с кровати и подошёл.

Уна распахнула перед ним дверь, за которой открывалось просторное светлое помещение с огромным окном, размером в одну из стен. Остальное пространство было выложено белым гладким камнем. Посередине возвышалась большая круглая чаша – ванна, метра три в диаметре, тоже из камня только тёмно-зелёного цвета. По углам стояли раковина и унитаз, такие же тёмно-зелёные. Сразу за дверью располагался большой платяной шкаф.

Девушка прошла внутрь и, присев на краешек огромной чаши-ванны, указала на четыре поворотных рычага на её борту.

– Горячая, холодная, живая, мёртвая. Смотри не перепутай.

– А что будет, если перепутаю?

– Советую не проверять, – отрезала девушка. – Мёртвая заживляет раны и ожоги, живая придает телу молодость и красоту. Я думаю, тебе стоит начать с мёртвой, на твоём теле слишком много шрамов, – Саймон стыдливо натянул полотенце повыше, а она продолжила. – Мне кажется, минут 15, не дольше, после смени на живую, минут на 30. Не забудь всё это смыть обычной водой, – Уна открыла вентиль, и из крана полилась жидкость тёмно-синего цвета. – В завершение аккуратно все слей и, когда будешь лежать в живой, постарайся погрузиться в неё с головой, так будет лучше. Не принимай на свой счёт, но твоя внешность сильно отличается от нашей.

– Конечно, отличается! – возмутился он. – Вы здесь все молоды, а мне между прочим сорок два года.

– Мне двести пятьдесят три, Саймон, – она внимательно проследила за его реакцией и с улыбкой кивнула. – Да. Мы живём несколько дольше, чем люди, и ты теперь, кстати, тоже. Ладно, давай залезай, я вернусь через час, пойду решать вопрос с твоей одеждой, – она вышла.