Джон Холлинс - Золото дураков

Ответом стал папин кивок – медленный и неумолимый, будто смена времен года.

– Да, парень. А ты знаешь, что Фиркин делал?

Билл нерешительно покачал головой. Фиркин на этот счет особо не распространялся.

– Да, Фиркин не пошел с оружием в поля и леса, это правда. Но он не сидел сложа руки, не бежал и не прятался. Он не был трусом, а был, как говорят люди, «стратегом». Он говорил нам, как воевать, – если понимаешь, о чем я. Он знал, куда нам идти и когда. И как туда попасть, и что делать, когда попадем. И как лучше добиться своего. Он знал не известное никому, и я до сих пор не понимаю – откуда. Может, ему кто-то подсказывал? Правда, иногда он уходил. Наверное, тогда и разузнавал, что к чему. Я не знаю. Но в этой части долины он был самым важным человеком для нашей войны.

Папа обнял Билла, притянул к себе.

– Парень, мы проиграли, – сказал папа.

В его голосе прозвучала такая боль и тоска, что Билл в свои шесть лет мог ощутить лишь малую их часть.

– Все планы Фиркина закончились тем, что Мантракс засел в крепости и принялся слать солдат по наши деньги. А ведь у него были хорошие планы. Просто они оказались недостаточно хорошими.

После этих слов Билл лучше понял, что такое настоящая взрослая горечь. А папа поглядел в глаза сыну и обнял крепче.

– Билл, я люблю Фиркина, как брата. Когда-то я тоже воевал за него. Но наш проигрыш, власть дракона, страх… в общем, Фиркина надломило. Он стал как плуг, которым уже не пропахать ровной борозды.

Отец посмотрел на Билла и умолк. Разве тут помогут слова?

Билл обвел взглядом пещеру, посмотрел в лицо Летти, полное ожидания. Хорошо бы сказать ей именно то, что она желает услышать. Билл подумал, что Фиркином, наверное, владело похожее желание понравиться людям, говорить то, что они хотят услышать. Но теперь Фиркин – валяющийся под ногами пьянчуга. Билл не станет таким.

– Я понимаю: вам кажется, что мне многое известно и меня можно использовать, – проговорил Билл, ухмыляясь, но не ощущая ни грана веселья. – Но вот беда: все мое знание говорит: ограбить дракона невозможно.

Повисла долгая тишина. Билл расслабился. Наверное, с авантюрами уже покончено. Можно попробовать выспаться и распланировать остаток жизни поутру.

Балур повернулся к Летти и спросил:

– Как суть, по-твоему?

Та дернула плечом.

– Способ всегда есть.

Билл стиснул зубы. А что, если эти идиоты и вправду попробуют? Подумают, что умения расправляться с гоблинами хватит на Мантракса? Жуть. Тогда придется не только уносить ноги от Консорциума, но и стать сообщником покушавшихся на Консорциум.

Билл попытался описать головорезам всю непрактичность плана.

– Единственный способ открыть ворота – загнать все население деревни в горы и заставить столпиться на плите.

– Да, – кивнула Летти. – Это сработает.

В ее голосе прозвучала деловитая констатация факта, сильно напугавшая Билла.

– Нет, не сработает! – возразил он.

Лицо Летти сделалось подозрительно вдумчивым.

– Деревенские ни за что не пойдут! – в отчаянии заявил Билл. – У всех имеется маленькое глупое желание дожить до завтра.

– Да, их суть нужно побуждать, – пробормотал Балур, кивая.

– Чем? – засмеялся Билл. – Денег не посулишь. Их нет. Потому мы и говорим про ограбление. Конечно, побудить-то всегда можно, если наварить огненного зелья на всю деревню. С зельем море по колено и драконы на завтрак. Но где ж ты отыщешь того, кто наварит?

Он фыркнул.

Чуда неожиданно расправила плечи и объявила слегка удивленно:

– А что такого? Я могу наварить.

Затем она поймала взгляд Балура и быстро добавила:

– Это алхимия. Мое хобби. Ну… расслабляет…

Она глянула на Балура.

– Но это не магия, нет! Я же говорила вам, я поклялась!

– Нет! – выдавил обескураженный Билл.

И что же он наделал? Все вдруг сделалось хуже некуда.

– Ох, я, конечно, не приветствую подобной активности вообще, – поторопилась пояснить Чуда. – Это мысленный эксперимент, не более того. Правда, увидеть драконье логово – воистину захватывающая перспектива. Определить, что именно собирает животное. Это произведет научную революцию, я уверена!

– Революцию?! – выговорил Билл и схватился за голову.

Он-то посчитал Чуду в здравом уме, несмотря на странное мнение о местных хозяевах. От нее буквально исходит аура интеллектуальности. Но похоже, эта аура всего лишь тщательно сделанная маска, прикрывающая кучу абсолютного сумасшествия.

– Вы все свихнулись! – воскликнул Билл, шлепнув себя по лбу. – Думаете, можно скормить всей деревне забродивший огненный корень? Но, во имя Пантеона, как? Или вы собрались подмешать его в утренний хлеб?

Балур с Летти переглянулись.

– А ведь отличная идея! – восхищенно определила Летти.

– Не-ет! – снова взвыл Билл, лихорадочно озираясь, отыскивая хоть какой-нибудь островок спокойствия среди безумного урагана, несущего в полное дерьмо.

На земле спокойно похрапывал Фиркин. Билл уставился на него – и понял, что, если в поисках средства от безумия глядишь на Фиркина, дела уж совсем табак. Язык не хотел ворочаться во рту, но Билл заставил себя.

– Допустим – оно сработает. Но что вы поделаете с огромной гребаной ящерицей, вдруг увидевшей, что ее парадное взломали? И что – с людьми, которых вот она, – Билл указал на Чуду, – отправит на верную смерть? Для них у вас тоже найдется зелье?

– Это зависит от того, сколько уют-травы растет в здешних лесах, – пожала плечами Чуда.

Билл потерял равновесие, несмотря на то что сидел. Он охнул, воздев руки к небу.

– Значит, план теперь – отравить Мантракса, да? Ха, конечно! Как же иначе, прости господи! Наверное, отравим бедную коровку, предназначенную ящеру в пищу, и сунем ему под нос, ха-ха. И волшебным образом пролезем в замок. Наверное, притворимся стражниками. А как еще, ха-ха!

Повисла тишина. Билл глубоко вдохнул, приняв ее за благоприятный знак. Наконец-то дошло.

– Святые боги, – выдохнула Летти, – ты и в самом деле все это продумал?

– Ты суть очень хороший во всем этом, – кивая, подтвердил Балур.

Нет. Нет. Неет! НЕЕЕТ!

Билл, обезумев, схватился за голову.

– Почему? – спросил он.

Нет, даже не спросил – взмолился. Он отчаянно искал хоть что-нибудь, не поддающееся извращению этими чудовищами.

– Ну хорошо, вы отравите утренний хлеб, – выговорил он, – но Мантракс не ест до вечера. И что будет с несчастными людьми? Вы их заставите целый день топтаться под воротами на глазах у стражи?

Балур поглядел на Чуду. Та покачала головой.

– С животным размером в пятьдесят ярдов уют-трава даст вам от силы несколько часов, – мечтательно сообщила Чуда, но тут же взяла себя в руки и добавила: – Конечно, с академической точки зрения несколько часов с лишившимся сознания драконом – бесценны. Но это отнюдь не говорит в пользу упомянутого здесь плана.