Роберт Шеррифф - Конец пути

Гибберт: Я… я попробую…

Стэнхоуп: Вот и молодец!

Гибберт: А ты никому не расскажешь обо мне?

Стэнхоуп: Если ты пообещаешь, что сам не скажешь никому, какой я паршивый трус.

Гибберт: (со смешком) Не расскажу.

Стэнхоуп: Ну, вот и прекрасно! А теперь иди, отдохни минут десять, покури, а потом мы пойдем вместе, держась за руки, и будем вместе подпрыгивать, если рядом пропищит крыса. (Гибберт встает и сморкается в платок) У нас есть прекрасный шанс выстоять, как ты думаешь, Гибберт?

Гибберт: Да, наверное. (Идет к своему блиндажу, у входа оборачивается) Спасибо за все, Стэнхоуп.

Стэнхоуп: (наливает себе виски) Не за что. (Гибберт уходит. Стэнхоуп выпивает виски и садится к столу. Начинает что-то писать. Входит Мейсон) .

Мейсон: Чашечку хорошего чаю, сэр?

Стэнхоуп: Только если он действительно хороший.

Мейсон: По правде сказать, он немного луком отдает, но это из-за кастрюли, сэр.

Стэнхоуп: То есть Вы предлагаете мне луковый суп с чаинками?

Мейсон: Нет, суп будет на обед, сэр.

Стэнхоуп: Ну ладно, Мейсон, принесите две чашки лукового чая. Вторую — для мистера Гибберта.

Мейсон: Слушаюсь, сэр. (Идет к двери. В это время входит Осборн) Сэр, чашечку хорошего чаю?

Осборн: Да, Мейсон, будьте так добры, а к нему побольше хлеба с маслом и клубничного варенья.

Мейсон: Слушаюсь, сэр.

Стэнхоуп: Ну что, дядя? Как дела наверху?

Осборн: Только что разорвались две шальные гранаты.

Стэнхоуп: Я их слышал. Куда угодили?

Осборн: Слева от передовой. А так больше ничего. (Пауза) .

Стэнхоуп: Я тут без тебя переговорил с полковником.

Осборн: О наступлении?

Стэнхоуп: И о наступлении тоже. А пока что нам приказано совершить рейд к немцам, дядя.

Осборн: Вот как. И когда?

Стэнхоуп: Завтра после полудня. Под прикрытием дымовой завесы. Два офицера и десять солдат.

Осборн: И кто пойдет?

Стэнхоуп: Ты и Рали. (Пауза)

Осборн: Понятно. (Снова пауза) . Но почему Рали?

Стэнхоуп: Полковник назначил тебя командиром, а Рали должен сделать бросок к немцам.

Осборн: Понятно.

Стэнхоуп: В штабе хотят знать, кто стоит напротив нас.

Осборн: Значит, завтра. И в котором часу?

Стэнхоуп: Я предлагаю ближе к пяти, когда только начнет темнеть.

Осборн: Ясно.

Стэнхоуп: Мне чертовски жаль, Осборн.

Осборн: Да все в порядке, старина.

Стэнхоуп: Я ужинаю сегодня с полковником, чтобы все обсудить. Когда вернусь, пройдемся с тобой по всем деталям.

Осборн: Откуда пойдем?

Стэнхоуп: Из окопа слева — и строго напротив.

Осборн: Где карта?

Стэнхоуп: Вот, смотри. Отсюда и вот к этому сторожевому посту немцев. Примерно метров шестьдесят. Сегодня вечером мы протянем указательную ленту как можно дальше. А когда стемнеет, минометчики прорвут немецкую проволоку, а мы в своей сделаем проход.

Осборн: Ты сам назначишь солдат?

Стэнхоуп: А что, у тебя кто-то есть на примете?

Осборн: Я бы взял капрала.

Стэнхоуп: Нет проблем.

Осборн: А юного Крукса можно?

Стэнхоуп: Бери.

Осборн: Ты, конечно, предложишь солдатам пойти добровольно?

Стэнхоуп: Да. Я увижусь со старшим сержантом и попрошу его переписать добровольцев. (Идет к двери. В это время входит Мейсон с чаем) .

Мейсон: Ваш чай, сэр.

Стэнхоуп: Пусть чай меня подождет, Мейсон.

Мейсон: А вы, мистер Осборн, будете чай?

Осборн: Отнесите чай мистеру Гибберту.

Мейсон: Слушаюсь, сэр. (Идет в блиндаж к Гибберту) .

Стэнхоуп: Я ненадолго, дядя. (Мейсон возвращается) .

Мейсон: Сэр, хлеб нарезать или принести целую буханку?

Осборн: Пожалуйста, порежьте, Мейсон.

Мейсон: И отдельно варенье?

Осборн: Да.

Мейсон: Слушаюсь, сэр. (Мейсон выходит. Осборн достает из кармана маленькую книжечку в кожаном переплете, открывает ее на заложенном месте и начинает читать. Из своего блиндажа выходит заспанный Троттер)

Троттер: Чай готов?

Осборн: Да.

Троттер: А почему Гибберт пьет чай у себя?

Осборн: Понятия не имею.

Троттер: (трет глаза) О Господи, что-то паршиво себя чувствую. Но, сознаюсь, поспал неплохо. (Мейсон приносит еще чаю и банку варенья) .

Мейсон: Сейчас принесу хлеб, сэр. Вот клубничное варенье.

Осборн: Пока ты спал, приходил полковник.

Троттер: Ну и?

Осборн: Нам завтра идти в рейд.

Троттер: О Господи! Что, всем?

Осборн: Двум офицерам и десяти солдатам.

Троттер: И кто эти двое?

Осборн: Рали и я.

Троттер: Рали?!

Осборн: Да.

Троттер: Но ведь он только что прибыл!

Осборн: Поэтому, наверное, и пойдет.

Троттер: Расскажи подробней.

Осборн: Я еще сам ничего не знаю.

Троттер: Ну и дела!

Осборн: Да уж.

Троттер: Немцы, должно быть, уже дожидаются нас. Ты слышал что-нибудь о вчерашнем рейде на южном фланге?

Осборн: Да так, кое-что.

Троттер: Минометчики пробили дыру в немецкой проволоке, чтобы наши прошли, а ночью немцы привязали по бокам дыры красные тряпки, представляешь?

Осборн: Вот об этом я слышал.

Троттер: И все равно нашим ребятам пришлось туда идти. Это же убийство! (Нюхает чай) Что-то чай луком отдает…

Осборн: Есть немного.

Троттер: Мейсон мог бы и получше мыть свои кастрюли. (Мейсон приносит хлеб на тарелке) Мейсон, чай какой-то луковый.

Мейсон: Прошу прощения, сэр, лук так и прет отовсюду.

Троттер: Да ведь мы уже давно не ели лук, Мейсон.

Мейсон: Это-то и странно, сэр.

Троттер: Так сделайте что-нибудь!

Мейсон: Я постараюсь, сэр. (Мейсон выходит. Осборн и Троттер намазывают хлеб вареньем)

Троттер: Ладно, шутки в сторону. Я не понимаю, как можно совершать рейд, когда немцы уже ждут нас?

Осборн: Но мы же не ради прогулки пойдем.

Троттер: Это я знаю.

Осборн: Ты бы не говорил ничего Рали.

Троттер: То есть?

Осборн: Ему совсем необязательно знать, что это — самоубийство.