Василий Журавский - Большая судьба [Болгарские очерки и рассказы]

Директор завода Коста Димитров, осанистый, кареглазый, с большой седой головой, начинает нашу экскурсию с ельника.

— Привились деревца, растут ровесники отечественной цветной металлургии!

К концу первой пятилетки добыча руды в Восточно-Родопском бассейне достигла таких размеров, что строительство завода стало насущной необходимостью. Первенец цветной металлургии республики был сооружен с братской помощью Советского Союза. Машиностроительная индустрия СССР предоставила Болгарии первоклассное современное оборудование; советские специалисты, приглашенные болгарским правительством, участвовали в проектировке, монтаже и пуске завода.

…Не первого гостя встречает Коста Димитров. Он выработал уже свой маршрут ознакомления с заводом, пролегающий по путям технологического цикла. По каменным лестницам и железным сходням поднимаемся и спускаемся с одного бетонного пролета на другой, переходим из корпуса в корпус. Электрические печи, агрегаты, аппараты, приборы — все блестит свежей краской. Цехи полны света и воздуха. Чисто, как в лаборатории.

— Первый цинк, — рассказывает директор, — мы дали родине 28 августа 1955 года. За два месяца наш коллектив достиг проектной мощности, и с той поры завод работает ритмично, все время наращивая темп. Вы заметили, как мало в цехах народу? Производство полностью механизировано, на многих узлах установлены автоматы. Это определяет состав нашего рабочего коллектива. Более трех четвертей его — инженеры и техники. Проблема кадров была для нас самой трудной. От нее зависела судьба новой отрасли промышленности. Мы строили завод и учили людей. Нам удалось за несколько лет выковать крепкое ядро специалистов разных профессий. Громадная заслуга принадлежит в этом партийной организации. Из сотен строителей — крестьянских парней и девушек — она кропотливо отбирала единицы, взвешивая качества каждого человека, и самых достойных посылала на учебу. Большая группа молодежи прошла курс обучения в Советском Союзе, многие специализировались на Димитровградском химическом комбинате. Технологический процесс-то у нас схожий: металлургия — это девяносто девять процентов химии…

Разве преминет директор, чтобы не свести русского человека с болгарином — воспитанником советской школы?! Этим он высказывает знак своей любви к великой братской стране. И Коста Димитров задерживается у электропечей намного дольше, чем в других корпусах, чтобы только дождаться занятого по неотложному делу начальника цеха электролиза, выпускника Киевского института электрохимии Димитра Димитрова. Непосвященный в болгарские «святцы» иностранец запросто мог бы «бухнуть в колокол»: «А не родственники ли?» Тем паче, что и лицом директор и начальник цеха схожи. Но если Георгиевых в Болгарии примерно такой же процент, как в России Ивановых, то Димитровых — как Петровых.

После окончания института Димитр Димитров стажировался на советских заводах. Там, по его словам, он прошел «высшую школу организации производства» и теперь внедряет передовые методы труда советских предприятий у себя на родине.

— И строиться и осваивать производство нелегко приходилось нам, — вспоминает начальник цеха минувшее. — Но без труда, как говорит болгарская пословица, даже грушу не скушаешь. Самим бы, конечно, не справиться. А с помощью Советского Союза нам любое дело под силу!..

Подошел чернявый молодой человек в белом халате. Отрекомендовался на русском языке:

— Георгий Атанасов, технолог цеха!

— Однокашник Димитра Димитрова по институту?

— Нет. Окончил Краковскую горнометаллургическую академию. А у вас проходил практику в городе Орджоникидзе. Знаете ли, для каждого металлурга поездка в Советский Союз — заветная мечта. В нашей академии был один старый профессор, очень заслуженный ученый, но, как мы его называли, — «западник»: нет-нет да и начнет по поводу и без повода хвалить шведскую сталь, швейцарские часы, английскую точность. И вот этот человек всегда и всем нам говорил: «Если вы не видели советских заводов, то о настоящей металлургии ваше представление является допотопным. В России такие электропечи, каких нет нигде в мире!» Правду говорил старик. Не печи, а симфония! Мы и у себя обязательно построим такие!..

Когда мы закончили маршрут по заводу, директор пригласил меня в свой кабинет «получить причитающийся сувенир». Но с вручением его он не спешил. Видимо, хотел заключить нашу беседу чем-то весомым и убедительным. Он подошел к окну, в раме которого, словно на картине, рисовались подернутые сизой дымкой белые вершины Родоп, и сказал:

— Построим! Обязательно! С такими людьми, как у нас, мы не только электропечи, а и атомные реакторы построим! Ведь вот какие таланты открыла в человеке народная власть! Я познакомил вас с Димитром Димитровым и Георгием Атанасовым. Кто они? Крестьянские сыны. Не будь 9 сентября 1944 года, бродили бы сейчас ребята с пастушьими сумками по долинам да кулацкие отары стерегли. А тут высшее образование. И семя упало на благодатную почву. Образование — само собой, да к нему нужно еще прибавить страсть к жизни и труду, какую имеют они! Хватка у них крепкая и размах мысли государственный. При проектировке завода не было предусмотрено промышленное производство такого важного, сопутствующего свинцу и цинку продукта, как кадмий. Так они уломали не только нас, но и доказали в главке, что речь идет о перспективном и выгодном мероприятии. И мы-таки вышли за рамки проекта. Теперь Болгария получает кадмий, металл, по цене и значению не уступающий некоторым «благородным».

Димитров подошел к письменному столу и достал из ящика несколько слитков цинка, размером и формой напоминающих шоколадные плитки.

— Это на память!..

На слитке было отштамповано:

«Народная Республика Болгария. Свинцово-цинковый завод».

Чудесный сувенир!

«Доро́га тесна», — любят говорить коренные родопчане, вкладывая в эти слова тот смысл, что гора с горою не сходятся, а человек с человеком встречаются.

Наш путь снова лежал на Смолян. А это мимо нового двухэтажного дома на берегу Арды, в котором живет человек, первым знакомивший меня со здешним краем, мой первый спутник по недрам Родоп. При расставании он несколько раз брал с меня слово, что если случится «хотя бы через сто лет» миновать «по край его хижины», то я непременно зайду.

Семья Хайри Хабипова — жена Фатме, мать, теща, сын и молодая невестка — была в сборе. У радиоприемника сидел гость — Хайри Мустабашев, только что возвратившийся с совещания в Кырджали.

Мустабашев делился последними новостями. Он возбужденно рассказывал:

— Ты вообрази, Хайри, только на строительство жилищ и на культурно-бытовые нужды в нашем бассейне правительство отпустило несколько десятков миллионов левов. Это несколько десятков новых яслей, школ, бань, гостиниц. Из самого Райкова к нам в Мадан будет проложена подземная линия водопровода!.