Василий Журавский - Большая судьба [Болгарские очерки и рассказы]

Сокровище из Панагюриште оценивается в десятки миллионов левов. Но за последние полтора десятилетия в Болгарии отрыты клады куда подороже! Один из них найден в Родопах. Цена ему несметная. Это — самое богатое на Балканах и в Европе месторождение свинцово-цинковых руд. В годы второй пятилетки в Родопах построен для их переработки Кырджалийский завод. Он уже вдвое расширен против проекта. Однако мощности его недостаточны. Геологи быстро увеличивают промышленные запасы руды, шахтеры выдают ее на-гора́ все больше и больше. Уже начато сооружение свинцово-цинкового комбината, который будет втрое крупнее Кырджалийского завода.

…В нескольких километрах южнее Пловдива, среди виноградников, садов и огородов, раскинулась строительная площадка комбината. Над влитыми в землю фундаментами поднимаются железобетонные каркасы цехов. Когда глядишь на них с дороги, ведущей на Асеновград, они кажутся ступенями лестничного пролета, по которому человек собирается подступиться к громаде Родоп — кладовой природы.

Там, на горах, снег, бушуют метели, лютуют морозы, а в долине апрель: по-весеннему полыхает солнце, парит влажная земля, зеленым разливом зыбятся озими. И сюда, когда придет пора, спустится по нехоженым тропам с Родоп зима. Ненадолго, может быть, на недельку, и того меньше. А дороги развезет так, что гусеничный трактор-богатырь в сто лошадиных сил не одолеет и ста погонных метров. Тогда не одну недельку придется сидеть в грязи и ждать погоды. Но рабочие тщательно подготовились к зимнему сезону. Они своевременно проложили шоссе и железнодорожную ветку, которые связали строительную площадку с центральными артериями и узлами страны. «Теперь, — шутят, — Ноев потоп нам нипочем!»

Все здесь похоже на другие строительные площадки Болгарии: те же портальные краны, экскаваторы, бетонные центры, те же энергичные, с обветренными лицами люди в стеганках и спецовках, тот же полный, ритмичный пульс могучего сердца. Однако присмотришься к машинам и видишь на них новые марки, познакомишься с людьми и видишь…

Впрочем, со многими ты уже знаком по прежним стройкам. Бригадиры, прорабы, инженеры — старая гвардия, опаленная цементным «порохом» в трудовых битвах двух пятилеток. Но и среди них немало новичков. Главный инженер комбината Иордан Иорданов работал на Димитровградском химическом, на Кырджалийском свинцово-цинковом. Ведущие инженеры Никола Чакыров, Тодор Смиленов, Димитр Томов, техники Стефан Стефанов, Никола Маринов — больше десятка их — пришли в Пловдив из Кырджали, умудренные опытом, обогащенные знаниями новых достижений в металлургии и строительстве.

…Под широким дощатым навесом монтажники сваривают огромный стальной резервуар для цеха серной кислоты. Между электросварщиками, автогенщиками, слесарями волчком вертится невысокий сухопарый мужчина, размахивая руками, как дирижер в кульминационном пункте партии. Так яро жестикулировал, помнится, только Киро Терзийский. Ну, конечно же, это он, беспокойная натура!.. А голова-то посивела! Рановато притрусил черную смоль шевелюры снежок: в сорок пять годков.

— Да, поседел!.. Но это пережиток прошлого, вернее, от пережитого в прошлом, — каламбурит бригадир монтажников. — Работать-то ведь начал еще мальчишкой!..

Последнее слово он произносит по-русски: в Советском Союзе восемь месяцев был на специализации, по монтажу котлов. Ну, в русском языке и поднаторел.

Терзийский — человек недюжинный, и судьба его типична для старшего поколения болгарских строителей. У отца было полдесятины надела. Оттого Киро и пошел с четырнадцати лет в город зарабатывать свой хлеб. Переварившись в кипящем пролетарском котле, кровью сердца связал он свою жизнь с партией. А после победы народной власти его биография — это география и эпос строек социализма. За самоотверженный труд на лесах димитровградского завода «Вулкан» он удостоен высшей награды — ордена Георгия Димитрова.

— Как живется-работается, спрашиваете?.. Жаловаться не стану: нет причины. Сын Димитр в седьмой ходит, дочь Станка в пятом. Учатся молодцами. Чего ж отцу не радоваться да не трудиться!.. Ниже двухсот процентов, вы-то знаете, я со своими ребятами нигде не спускался!

…Директор комбината Тодорка Белчева (как тут не вспомнить, что при старом строе болгарка лишь в счастливом случае могла стать акушеркой, а не директором комбината!) рассказывает:

— Строимся быстрыми темпами. Сегодня сфотографируете площадку — завтра снимок устареет. Девять десятых всех сооружений из сборных железобетонных конструкций. Еще недавно главной фигурой на стройке был каменщик, а сегодня монтажник. Но дело не в профессии, а в людях. Народная власть вырастила высококвалифицированных строителей, большой и ударный отряд рабочего класса. И, заметьте, это — самое важное: каждый пятый строитель Пловдивского комбината — коммунист, значит, человек стальной закалки!

Сама Белчева получила партийную закалку еще в юности. Работала на нелегальном положении инструктором Центрального комитета Рабочего союза молодежи. Осенью сорок второго года она была схвачена с группой цекистов фашистской полицией. Пятерых товарищей фашисты казнили. Ее, как не достигшую совершеннолетия, суд приговорил к пятнадцати годам тюрьмы. Днем освобождения Белчевой стал День свободы Болгарии. Затем она сотрудник аппарата Совета Министров народной Болгарии, слушатель ВПШ, студентка-заочница экономического факультета Софийского университета и начальник управления промышленности ЦСУ, директор!..

Люди такой энергии и коммунистической школы строят комбинат.

Растет Пловдивский свинцово-цинковый — крупнейшее предприятие болгарской цветной металлургии. Сооружаемое по проектам советских специалистов, оснащаемое советским оборудованием, оно явит собою последнее слово современной техники и автоматики. На комбинате будет осуществлено комплексное извлечение всех полезных компонентов, находящихся в богатом рудном сырье: серебра, кобальта, кадмия и других редких металлов.

Уже сейчас жители Пловдива, показав гостям в музее сокровища былых времен, спешат повезти их на строительную площадку свинцово-цинкового, где скоро польются из печей реки неиссякаемых сокровищ новой Болгарии.

1960 г.

Оратор сошел с трибуны. В тишине зала раздался короткий резкий звонок, и председатель бюро Народного собрания объявил перерыв.

Депутаты растеклись по коридорам, вестибюлю, кабинетам. Отовсюду долетают отрывки деловых разговоров: в свободные минуты «утрясаются» вопросы «местного» и «отраслевого» масштаба, которых никогда не охватит никакая повестка дня.

Многих из этих людей я знаю, встречался с ними, беседовал. И мне думается, напиши человек «биографию» болгарского парламента, воспроизведи, как есть, не мудрствуя лукаво, без художественных украс, жизнь депутатов — какая замечательная эпопея получится, Гомерова Илиада героической борьбы народа за свободу и социализм! Вот они, словно символизируя нацию, стоят трое: седовласый старик, переступивший восьмой десяток, активист ленинской газеты «Искра», собиравший средства для ее издания и распространявший ее, человек, говоривший с Лениным, знавший Плеханова, ученик Благоева, сподвижник Димитрова, член партии еще с прошлого века; поседевший прежде времени в тюрьмах и партизанских боях руководитель подпольной коммунистической организации — с высоким лбом, рассеченным шрамом, памятным следом фашистской пули, и этот черный, красивый юноша с Золотою Звездою Героя Социалистического Труда на лацкане пиджака. Представители трех поколений народа, цвет родины, ее гордость!