Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— Он невосприимчив к шарму, — щёки Апполин порылись румянцем.

— Это я и так знаю, иначе бы у Габри не случился импринтинг.

— Речь не про Габриэль, в какой-то момент я воздействовала на него в полную силу, а он даже не почесался.

— Моя дочь — дура, — утомлённо констатировала Изабель, — давить шармом потомственного некроманта. Долго думала? Ты не просто оскорбила его, выражаясь эзоповым языком, ты предлагала себя на блюдечке. А после этого развратная мать толкает в объятья чужого человека свою дочь. Вот как он всё видел, поэтому ты пролетела мимо, птичка моя, поэтому он не пожелал видеть Габриэль ни в каком качестве. А твои слова о его ауре и сильном давлении — это просто детский лепет. Объясни мне, дочь, когда ты стала поборницей христианской морали?

— Что? — Апполин распахнула глазищи в удивлении.

— Что?! Как понимать твоё возмущение на слова мистера Эванса о его женитьбе? Габриэль прислала воспоминания, в которых мистер Эванс на французском языке дважды повторил о том, что может взять Габри второй женой. Тебя оскорбило до глубины души его высказывание, в котором он назвал вас магическими существами, что ты забыла, для чего тебе дан ум и язык, начав грозить раскрытием его инкогнито? Чего ты хотела этим добиться? Ты в своём уме была, Апполин?! Скажу больше, из воспоминаний внучки я сделала однозначный вывод о владении молодым человеком эмпатией. Ему не надо было быть легилементом, он и так считывал эмоциональный фон как открытую книгу. Ты этого не заметила? Та-ак, учить тебя ещё и учить, дочь моя. В итоге ты ничего не могла ему предложить, продолжая настаивать непонятно на чём, забыв, к слову, о счастье собственной дочери. Ты поступила необдуманно, не сдержав чувства в узде. Учитывая то, что вы с уважаемым зятем знали о Кощее, это больше, чем ошибка. Естественно, что Лорд Айсдрейк рассмеялся тебе в лицо.

— Лорд? — переспросила Апполин.

— Лорд! — отрезала Изабель. — Твой муж копал-копал, да не выкопал, а тебе стоит в следующий раз слушать и слышать, а не пропускать мимо ушей. Лорд Айсдрейк обмолвился, мол, он тоже магическое существо и возглавляет два Рода, поэтому ему нужна вторая жена. Ты же закусила удила! Никаких вторых баб! Моя Габри не приживалка. Не веришь мне, поверь думосбору! Магическое существо! Существо! — словно гвозди Изабель вбивала каждое слово. — Мало я тебе задала, на месте твоего мужа я бы тебя выпорола, чтобы ты неделю спала на животе. Ничего-ничего, Габриэль полезно послушать и намотать на ус, как не делать в будущем. Русские ничего не прятали, они просто положили на самое открытое место. Две недели назад, пара девочек, работающих в Румынии в заповеднике, сумели подслушать разговор самок драконов в загонах. Знали бы вы, каких усилий мне стоило пристроить вейл в заповедник, чтобы их не связали с нами и разведкой… Ингредиенты ныне дороги (Жан-Поль ухмыльнулся, вейлы исстари занимались контрабандой. Не обошла эта стезя и тещу, которая решила наложить ухоженную ручку на заманчивый ручеек редкостей из Румынии) Не будем о печальном. Мои глаза и уши обучены драконрыку — языку драконов. Сначала я не придала значения поступившему донесению, а сегодня связала воедино два события. Самка венгерской хвостороги хвасталась соседке по вольеру знакомством с «Ледяным». Ей было обидно, что старый двуногий «ледяной» не взял её под крыло, летая в небе с какой-то другой «старой» самкой, зато они вдвоём хорошо повеселились на арене, наказав вредных людишек.

— На арене в Хогвартсе было по одному дракону, — начал Жан-Поль, затем резко прервавшись и задумавшись. Пошевелив губами, он на выдохе произнёс:

— Айсдрейк!

— Именно! «Ледяной». Мальчик говорит на драконрыке, сумев договориться с драконами, но это не всё. На языке драконов слова «старый» и «древний» звучат одинаково, в принципе, это одно слово и понятие, просто в разных случаях возникают различные сложности перевода.

— И какой из этого вывод? — не вытерпела Апполин.

— Вывод простой, — Изабель пригвоздила взглядом дочь к месту, — Жан-Поль немедленно связывается с Вальпургой Блек или Кощеем, всеми доступными и недоступными способами набиваясь на приём либо к матриарху Блек, либо к старому сморчку и любыми способами заключает договор о намерениях. Мы должны отдать Габриэль за Эванса — Айсдрейка. Зятёк, узлом завяжись, но сделай! На любых условиях! Деньги, золото, не хватит твоих, я добавлю сколько надо.

— Что это нам даёт? — не вовремя проснулся практицизм у Жан-Поля.

— Айсдрейк — «Ледяной дракон», «древний», понимаете «ДРЕВНИЙ»!

— Ох ….! — совсем непечатно выругался Жан-Поль. — Вот же ….! — ещё более непечатно добавил он.

— И что мне с тобой делать?

Впрочем, вопрос не требует ответа, ибо задан в пустоту. Оборванная девчонка напротив меня безразлично пожала плечами и устало опустилась прямо на подтаявший снег.

— Гермиона, — тихонько бросил я за спину. — Что скажешь?

Под пораженный вздох замарашки, воздух позади меня пошёл рябью, соткавшись в стройную девичью фигуру. Сбросив дезалюминационные чары, моя суженная плавной походкой подплыла к сидящей на снегу девице.

— Помог бы девушке встать, — буркнула она. — А делать — отмыть, причесать, переодеть.

— Ты ещё скажи свадебку сыграть.

Проглотившая язык замарашечка поражённо переводила взгляд с меня на Гермиону и обратно и как-то упустила миг, когда её легко, словно пушинку подхватили на руки. Причём подхватывал не я. Легонько дунув на слипшуюся прядку волос на челе сжавшейся на её руках девчушки, Гермиона фыркнула:

— Со свадебкой, суженый мой, ты поспешил. Для начала помолвкой ограничимся, а там уже и о свадьбе можно подумать. Что застыл, как истукан? Тебе ещё её родителей уведомлять. Радость-то какая, нашлась пропажа, обнаружилась беглянка!

— С чего бы это я? — попытка проявить малодушие не прокатила.

— А кто у нас глава семьи? — вздёрнула бровь Гермиона, прижимая ношу к себе. — Давай-давай, не отвиливай, женишок. Будь мужчиной.

Подарив мне лёгкий поцелуй в щеку, моя нежная половина с другой будущей нежной частью семьи бесшумно портанулась международным портключом. Оставшись в гордом одиночестве, я наколдовал из снега кресло, плюхнувшись в его убаюкивающие прохладные объятия. Да, не было печали, да черти подкачали. В висках заломило.

Сообразив с кем имеют дело, Делакуры не мытьём, так катаньем попытались добиться помолвки или, на худой конец, под любым соусом заключить договор о намерениях, но…Вот именно, от всех ворот им был дан поворот и сакральное слово из двух букв стало непреодолимой препоной на воплощении матримониальных планов Изабель Лефёвр и Лорда Делакура. Лорд и глава французского ковена вейл были обескуражены отказом Вальпурги Блек от ведения каких-либо переговоров о будущем некоего Гарольда Эванса, а вредный Кощей вообще нарисовал фигуру из трёх пальцев, отказавшись встречаться с французским гостем, не забыв, видимо из вредности, навесить на оного несколько неснимаемых следилок собственноручной разработки. Маны, несмотря на трехдневный срок действия, стариковские поделки жрали просто немерянное количество. Энергия уходила на скрыт, поддержку канала и пробой щитовых магических экранов. Справедливости ради стоит заметить, что подобным уровнем чар из всех знакомых мне магов мог похвастать один единственный старичок, он же программист, любитель интернета и шутеров.