Somber - Горизонты

— Утихни и поспи, я уверена, что скоро они придут и заберут тебя, — усмехнулась она.

Единорог снова и снова пытался повторять своё предупреждение, но драконица сунула в уши пару горстей золота, свернулась калачиком и продолжила спать. Наконец, он совсем охрип и замолчал. Драконица временами тихонько постанывала во сне. В конце концов Голденблад опустился на пол клетки и сознание его померкло.

Очнулся он от особенно громкого стона драконицы. Откуда-то сверху снова и снова доносилось приглушённое «вумп». Жеребец открыл глаза и обнаружил драконицу лежащей на спине.

— Что происходит? — спросил он. С её челюстей капала розовая пена.

— Какое-то нападение. Я должна была быть там и сбивать эти ракеты, но внезапно… мне стало… плохо! — Она заметалась взад-вперёд, разбрасывая золото со своего ложа. — Я никогда не болела. — Тут её прервала сильнейшая отрыжка и в воздухе над ней заколыхалось розовое облако. Драконица уставилась на него с болью во взгляде. — Это… не правильно…

Голденблад вскочил на ноги.

— Стража! Стража! — закричал он. Его хриплый голос эхом разносился по заполненной золотом пещере. Драконица ахнула, её глаза выпучились, а живот начал растягиваться. Её сотрясла ещё одна громовая отрыжка, но на этот раз она сопровождалась ещё большим выбросом розовых испарений. Единорог замер, в ужасе глядя на то, как драконица заходится в рвоте, изрыгая на свои сокровища густые потоки розового газа, словно пылающий напалм. Золото запузырилось и начало течь, словно воск, а драконица забилась в агонии.

— АХХХХ! — закричала она. — Да что же это… — что бы она ни хотела сказать дальше, её снова прервал горящий розовый поток, исторгнутый из её рта. К счастью, он оказался направлен в сторону от Голденблада, разбрызгавшись по сокровищам, на которых она содрогалась. Розовая жидкость, казалась, растворяла губы, чтобы драконица не могла держать её внутри, но её плоть пока ещё держалась. Рептилия билась в агонии, беспорядочно молотя хвостом. Вбежал отряд солдат и тут же с воплями рухнул на землю, как только их коснулась волна розового тумана.

Тот же самый туман накрыл и Голденблада, но у жеребца он вызывал лишь едва заметное раздражение. Он принялся снова и снова безуспешно наносить удары копытами по прутьям решётки. Тут хвост драконицы, роняя фиолетово-золотые капли размером с копыто, обрушился на клетку так, что она пролетела над завалами золота и врезалась в стену. Замок с щелчком открылся и Голденблад, шатаясь, выбрался наружу и сквозь сгущающийся туман поспешил вдоль стены. Тело драконицы гротескно раздулось, растягивая прочную шкуру. Сжиженное розовое облако капало из её рта, не смотря на её попытки удержать его. Миновав полдесятка стонущих и подёргивающихся стражников, чья кожа слилась с бронёй и полом, Голденблад добрался до двери и галопом, как мог, бросился по коридору.

Добравшись до сторожевого поста, он ударил по интеркому и принялся отчаянно вызывать, но никто не ответил. Несколько минут единорог пытался снова и снова… а затем Розовое Облако выползло в коридор и потекло через пост охраны. Он глядел, как оно начало растекаться по бесчисленным боковым тоннелям.

Он со всех ног бросился по коридору, пока не нашёл лестницу, которая вывела его из розового тумана. Голденблад ворвался на следующий пост охраны, оказавшийся таким же заброшенным, за исключением одного охранника, замершего в недоумении.

— Эй! Тебе тут ходить не положено!

Голденблад приблизился к настороженному синему жеребцу.

— Что происходит? Где все?

— Мы атакованы! Зебры начали атаку по всей Эквестрии! Полное безумие. Как… — Но Голденблад выскочил за дверь и уставился на солнечное небо Кантерлота. Над головой раскинулся гигантский синий купол, заключая город в огромный пузырь. Каждые несколько секунд он мерцал от взрывов, вспухающих на его поверхности.

— Как долго это уже происходит? — спросил Голденблад.

— Артобстрел начался недавно. Принцессы лично держат щит. А после того, как какие-то полосатые развернули контрабандные миномёты в лесах вокруг Зебратауна, пришлось расширить его на весь город. — Тут он замер и уставился на Голденблада. — Погоди-ка. Я ж тебя знаю! Ты тот предатель, которого мы вчера казнили! — Его глаза расширились. — Ты ж должен быть мёртвый!

— Тебе нужно найти работающий интерком. Свяжись с дворцом! Сообщи им, что под городом запущено химическое оружие. Она должна немедленно отдать приказ об эвакуации!

— Всё, что сделаю, так это суну тебя обратно в камеру! Не знаю, как получилось, что ты ещё живой, но я не допущу, чтоб ты сейчас шастал по всему городу, преда… — он замер, не договорив, потому что на лестничную клетку выполз розовый туман и начал расстилаться по полу.

— Берегись! Он ядовитый! — предупредил Голденблад. — Сначала он хлынет в крупные проходы, но долго ждать не придётся, как он просочится в каждую сточную трубу города!

Но синий жеребец недоверчиво взглянул на Голденблада.

— Ядовитый, а? А чего ж тогда ты не умер, а? Давай-ка со… — туман, теперь гораздо более тёплый, чем в сокровищнице внизу, прокатился через копыта охранника и тот дёрнулся. — Что-то… мне… как-то не хорошо.

Голденнблад попятился, но охранник остался на месте, пытаясь вытянуть копыта из пола.

— Я… я двинуться не могу… Почему… — пробормотал он, беспомощно уставившись под ноги.

Голденблад развернулся и галопом бросился в сторону министерских башен и дворца. Охранники вокруг призывали пони не паниковать, укрыться в домах и ждать дальнейших указаний. Но было множество пони, которые совсем не выглядели обеспокоенными. Они пробегали мимо, явно торопясь, но точно не паникуя.

— Я не пропущу этот сеанс хуфикюра, — резко бросила одна кобыла, взмахнув ПипБаком перед стражником. — Мне пришлось записываться на него за несколько месяцев!

Другая осторожно подгоняла по тротуару троих жеребят.

— Идёмте-ка домой. Не бойтесь. Принцесса Луна нас защитит.

Голденблад поворачивался, переводя взгляд с одного пони на другого. Продавец фруктов стоит на углу. Солдат помогает пожилым пони пройти несколько шагов. Маленькая группа детей радуется, что из-за зебр их пораньше отпустили из школы. Наконец он замер и, плача, повалился на землю у фонтана. Он лежал рядом с площадью, на которой был вчера сожжён.

— Нет… — прошептал он.

Затем земля затряслась. Из ливневых стоков донёсся резкий свист воздуха, вытесняемого давлением газа. Струи фонтана вдруг ударили вдвое выше, затем ещё вдвое, сточные решётки бассейна бешено начали вырываться пузыри. Все вокруг замерли, изумлённо оглядываясь, будто мир вдруг закричал вокруг них, а затем свист резко сошёл на нет. Мир был покоен и тих. Даже заградительный огонь, казалось, приостановился, позволив пони в недоумении осмотреться. Вниз по улице, из дверей станции охраны вырвался розовый туман, будто кто-то внутри запалил дымовую шашку.