etrange_e - Гарри Поттер и Часы Жизни

От неожиданности Невилл поперхнулся, испуганно посмотрел на друга и кивнул. Снова приняв театральную позу, он произнёс:

Полумна! Зову тебя нежно,

С кипеньем в крови

Ведь для меня твоё имя -Имя любви!

- Гениально! - воскликнул Гарри и, как сумасшедший, бросился обнимать друга. - У меня просто нет слов! Это гениально!

- Тебе, правда, понравилось? - Невилл оторопел от такой бурной реакции слушателя. - Ты считаешь, что я могу прочесть ей моё стихотворение?

- Конечно, Невилл! - юноша торопливо переодел джемпер. - Ты даже не представляешь, какой ты молодец!

Он схватил волшебную палочку и подбежал к двери.

- Слушай, передай Рону, что я пошёл в кабинет Снейпа - хочу побыть там один. Так что пусть он не волнуется. Хорошо?

- Конечно, дружище! - Невилл всё ещё выглядел смущённым. - И спасибо тебе, что выслушал меня!

- Это тебе спасибо! - крикнул Гарри, закрывая за собой дверь спальни.

9 глава. Дневник

Гарри сломя голову нёсся по коридорам Хогвартса. Изображения магов и волшебниц смотрели ему в след со своих портретов и переглядывались между собой, пожимая плечами.

«Неужели ключ к разгадке найден? - спрашивал себя юноша. - А что если я ошибаюсь? Но ведь Дамблдор говорил, что не нужно искать привычные решения! Так почему бы не попробовать?»

Перепрыгивая через ступеньки, Гарри сбежал вниз по мраморной лестнице в холл, а оттуда спустился по узким каменным ступеням в подземелье. Запыхавшись, он подлетел к кабинету Снейпа. Отпечатывающее заклинание открыло дверь, и молодой человек, выравнивая дыхание, вошёл внутрь. Взмахом палочки он зажёг свет и неуверенными шагами приблизился к картине.

На этот раз портрет произвел на него угнетающее впечатление. Гарри вглядывался в бородатого старца, ощущая необъяснимый страх - ему казалось, что изображение сейчас оживёт. Он прислушался - ни звука не проникало в кабинет. Тишина была такой зловещей, обволакивающей, что юноше стало не по себе.

Справившись с волнением, он снова поднял волшебную палочку и направил на книгу, нарисованную на портрете.

- Лили! - выкрикнул он. Яркий сиреневый луч ударил в картину.

Напряжённо вглядываясь в изображение, Гарри заметил, что по контуру книги появились трещины. Они становились всё глубже. Обложка вдруг приобрела объёмность и уже совсем не казалась нарисованной. Он смотрел во все глаза, не смея до конца поверить в происходящее!

Через несколько мгновений книга бесшумно отделилась от полотна и поплыла к юноше - протянув руку, он сомкнул дрожащие пальцы на кожаном переплёте.

Гриффиндорец ни на минуту не усомнился, что это именно дневник. Он открыл его наугад и, увидев знакомый мелкий почерк Снейпа, просиял.

- Получилось! - он всё ещё не мог прийти в себя. - У меня получилось!!!

Звонкий крик Гарри, отразившись от потолка и стен кабинета, рассыпался многоголосым эхом. И как он сразу не догадался, что профессор не стал бы прятать дневник в личных вещах или на книжных полках! И пользоваться банальными заклятьями было не в его обыкновении! Мастер зелий придумал своё заклинание и назвал его именем той, которую любил всю свою жизнь! Как всё просто! Логично и просто до гениальности!

«Если бы не Невилл со своим любовным стихом, я бы, наверное, никогда не догадался!» - отдал Гарри должное другу.

Юноша хотел как можно скорее рассказать обо всём Дамблдору, Рону и Гермионе, но посчитал, что будет лучше, если он сперва прочтёт дневник. Прижимая к груди бесценное сокровище, Гарри направился в комнату Снейпа.

Несколько мгновений он стоял неподвижно, вдыхая уже знакомый аромат спальни профессора, затем подумал о месте для чтения. Гарри не осмелился лечь на кровать и потому решил устроиться на диване. Подложив себе под спину мягкую подушку в шёлковом чехле, он раскрыл дневник на титульном листе.

Почерк Мастера зелий нельзя было назвать каллиграфическим. Он был весьма необычным. Буквы, напрочь лишенные округлости, отличались заострённостью и прямотой. Рука учителя была тяжёлой - он так надавливал на остриё пера, что слова казались оттисками. Судя по толщине переплёта, Снейп не часто делал записи в своём дневнике. В жизни он был немногословным, и Гарри примерно представлял себе его стиль.

Юношу охватило волнение. Подобное состояние возникало у него перед погружением в Омут Памяти. Впрочем, чтение чьих-то воспоминаний это тоже своеобразное присутствие в них.

Судя по дате первой записи, Мастер зелий начал вести дневник с ноября 1990 года. Пробежав глазами коротенький текст, Гарри понял, что профессор приготовил какое-то очень сложное зелье и решил описать процесс поэтапно. Наверное, с этого и пошло. Последующие несколько страниц содержали рецепты отваров, выкладки из журналов, потом рабочие записи стали перемежаться с жалобами на коллег, едкими высказываниями в адрес некоторых учеников и саркастичными рассуждениями Снейпа о разных вещах.

Вскоре молодой человек отыскал глазами своё имя - накануне прибытия Гарри в Хогвартс профессор написал несколько строк в свой дневник.

«Завтра в Хогвартс прибывают первокурсники. В их числе будет Гарри Поттер.

Каким рисует его моё воображение? - Заносчивым, наглым мальчишкой, каким был его отец. Вряд ли в нём будет хоть что-то от Лили. Самое ужасное, что, глядя на него, я буду думать не о том, что он сын Лили, а о том, что он сын этого несчастного выскочки Джеймса»

Читать такое о собственном родителе было неприятно, но Гарри уже давно понимал причину ненависти Снейпа к отцу и даже оправдывал её. Следующая запись была датирована первым сентября.

«Волшебная шляпа распределила Поттера в Гриффиндор. Я вообще считаю, что Поттеру не стоило её одевать - у него на лбу написано: «Гриффиндор», но традиция есть традиция. Во время ужина я случайно встретился с ним взглядом. У него была странная реакция - хлопнул себя ладонью по лбу. Возможно, это связано со шрамом… Или это просто совпадение…»

Гарри вспомнил распределение по факультетам, приветственную речь Дамблдора.

«Как я и ожидал, Поттер оказался вылитым отцом, и это не могло не вызвать во мне неприязнь. Кроме того, он умудрился надерзить мне - и это на первом-то уроке! За его наглый ответ я лишил Гриффиндор одного очка, а теперь жалею, что снял так мало - думаю, что и двадцати было бы не достаточно. Салазар свидетель - я не хотел относиться к мальчишке предвзято. Похоже, что в нём нет ничего от Лили...»

В этих строках было мало лестного. Юноша вздохнул и продолжил чтение.

«Во время сегодняшнего разговора с Дамблдором в его кабинете я так и сказал директору, что Поттер бесталанен и самовлюблён, как и его отец, любит нарушать правила, жаден до славы, внимания, да к тому же ещё нахал, каких поискать. Дамблдор вступился за Поттера и начал меня убеждать, что «мальчик скромен(!), приятен в обращении(!!) и не лишён дарований(!!!)». Вдобавок, Поттер ещё и Мессия! Раздумываю, не облобызать ли ему ноги на завтрашнем уроке»