etrange_e - Гарри Поттер и Часы Жизни

Как ему удалось бросить своё имя в Кубок Огня? Что бы ни говорил Дамблдор, это сделал Поттер! Правила Турнира, также как все прочие правила и законы, писаны не про него! Боюсь, он даже не представляет себе, как сильно рискует!»

Риск был действительно велик. Гарри отчётливо вспомнил момент, когда из Кубка вылетел маленький клочок пергамента с его именем. Тогда он ещё не подозревал, какая опасность ему грозит.

«Грюм был у меня с обыском. Я застал его в своём кабинете. Он сослался на приказ Дамблдора, но я уверен, что директор не мог отдать такое распоряжение. Грозный Глаз совсем свихнулся на почве своих параноидальных подозрений. Пусть только сунется в мой кабинет ещё раз!»

Дальше шли рассуждения профессора о том, что он сделает с Аластором Грюмом.

«Хвосторога чуть не убила Поттера на первом этапе Турнира. Я старался сохранять спокойствие, но периодически моя рука невольно тянулась к волшебной палочке. Это было ужасно.

Следует признать, что Поттер отлично летает на метле. Благодаря своему мастерству, он лихо завладел золотым яйцом и прошёл во второй тур. Интересно, какое испытание будет следующим?»

Гарри смущённо улыбнулся, прочитав похвалу Снейпа.

«Сегодня Дамблдор сделал мне комплимент.

Мы беседовали с ним после Святочного бала в холле. Я осведомил директора, что Метка Каркарова тоже потемнела, и что он намерен бежать, если почувствует в ней жжение. На вопрос Дамблдора - не хочу ли я присоединиться к Каркарову, ответил, что я не такой трус. На что директор сказал мне, что я «несравненно храбрее Игоря» и посетовал, что распределение учащихся по факультетам проводится слишком рано. Я буквально онемел, поняв ход мыслей профессора…»

Юноша вздохнул. Сняв очки, он, не спеша, протёр стёкла краем футболки и снова надел.

«Кто-то хозяйничал в моём кабинете. Я обнаружил это ночью, когда меня разбудил странный вой, и я был вынужден пуститься на поиски возмутителя спокойствия. Я наткнулся на Филча и едва успел поделиться с ним своими подозрениями, как он тут же выболтал всё Грозному Глазу. Вот уж кого терпеть не могу, так это Грюма - при каждом удобном случае намекает на моё прошлое.

По правде сказать, мы неплохо смотрелись у лестницы - трио в ночных рубашках! Видел бы нас в тот момент Поттер! Кстати, о Поттере - наверняка это он ворует у меня ингредиенты, и не иначе как для незаконных зелий».

«Мне тогда было совсем не до смеха, несмотря на комичность ситуации», - подумал Гарри, вспоминая Снейпа в ночной сорочке.

«Наверное, только самый тугоухий первокурсник не слышал о том, ЧТО использовал Поттер на втором этапе Турнира трёх волшебников. Жабросли.

- Профессор Снейп, а не из Вашего ли кабинета Слабость Всего Магического Сообщества украла жабросли?

- Нет. Что вы, что вы! Гарри Поттер - не вор! Он никогда не украл бы у меня ни жабросли, ни очень ценную шкуру бумсланга! Он очень честный мальчик! Просто пример для подражания! Я, скорее, съем волшебную шляпу, чем допущу даже мысль об этом!»

Следующие несколько страниц он лишь пробежал глазами и начал внимательно вчитываться в текст только тогда, когда увидел своё имя.

«У Поттера, похоже, началось половое созревание - он занят не учёбой, а своими любовными похождениями. В связи с этим, сегодня на уроке Зельеделия я всласть над ним поиздевался - под дружный гогот слизеринцев прочёл вслух статью сплетницы Скитер под названием «Разбитое сердце Гарри Поттера». Может, теперь мальчишке будет неповадно во время занятий отвлекаться на заметки в прессе о самом себе? Слава окончательно испортила его. Он наверняка полагает, что весь волшебный мир от него без ума. «Гарри Поттер мальчик необыкновенный» - меня уже тошнит от этой фразы!

Во время занятия я открыто пригрозил Поттеру, что использую против него Сыворотку Правды, если ещё хотя бы раз замечу пропажу чего бы то ни было из моего кабинета. Разумеется, он пытался заверить, что ничего не брал.

Мало мне было Поттера, так ещё и Каркаров прямо на урок заявился. Едва ученики покинули класс, он сунул мне под нос свою метку. Удивил! У меня самого такая же».

Дальше шли рецепты зелий, жалобы на Грюма и Каркарова.

«Тёмный Лорд возродился. Каркаров почувствовал жжение в Метке и сбежал, а я, по велению Дамблдора, явился на зов Волан-де-Морта, с двухчасовым опозданием.

Он очень изменился. Внешность «повелителя» напугала меня, но по моему лицу понять это было невозможно. Заверив «моего Лорда» в преданности, я, похоже, рассеял его сомнения. Так что теперь я - слуга двух господ.

Впрочем, я намеревался писать не об этом.

Сегодня Поттер просто чудом избежал смерти, но погиб Седрик Диггори…Я очень об этом сожалею - он был способным юношей, очень достойным. Кубок оказался порталом. И кто бы мог подумать, что под видом Грюма скрывается Барти Крауч-младший! План был разработан блестяще, только Волан-де-Морт не учёл везение Поттера и его умение владеть волшебной палочкой, благодаря чему, собственно, мальчишка и остался жив. Крауч собирался исправить это досадное недоразумение, но не успел - Дамблдор, МакГонагалл и я вовремя ворвались в кабинет лже-Грюма и обезвредили его. Под действием Сыворотки Правды он рассказал обо всём. Стало быть, Поттер действительно ничего не воровал у меня. Я был к нему несправедлив.

Прискорбно, но Фадж отказывается верить в то, что Волан-де-Морт возродился. Его не убедили слова Поттера и настойчивые предостережения Дамблдора. Я был вынужден продемонстрировать министру свою Чёрную Метку, но даже это не возымело действия.

Зато потом мы прелестно пообщались с крёстным Поттера. Сириус Блэк - ну, просто «милейший» человек, если не брать в расчет жгучую ненависть, которую он ко мне питает. Дамблдору взбрело в голову помирить нас - он настоял на том, чтобы мы с Блэком пожали друг другу руки. Я бы охотнее подержался за конечности соплохвоста, чем за пятерню дружка Поттера-старшего. Разумеется, мы выполнили просьбу директора. При этом вид у Блэка был такой, будто он желает мне если не смерти, то тяжёлой болезни точно. Судя то тому, с какой поспешностью он потом отдёрнул руку, выражение моего лица было ничуть не лучше».

Молодой человек почему-то улыбнулся, прочитав последние строчки. Следующие записи относились уже к пятому году обучения Гарри в Хогвартсе.

«Великий Салазар! Чего только не приходится терпеть ради спасения Поттера! Я - член Ордена Феникса и посему вынужден общаться с соратниками, которые испытывают ко мне крайнюю неприязнь!

В этом году Защиту от тёмных сил будет вести ставленница министерства магии - какая-то Амбридж. Дамблдор уверял, что хотел отдать эту должность мне, но Фадж выдвинул своего кандидата, и я снова остался ни с чем».