Фил Бандильерос - Самое естественное обезболивающее

— Так… он тебя укусил?

— Ну да. Только Фоукс выручил, спас от яда. Зато я убил василиска и спас Джинни, — радостно сообщил я, не желая вдаваться в подробности. Конечно, это не успокоило Ремуса, но я‑то жив и здоров, перед ним стою… так что отдышался, Лунатик, отошёл. Пока он справлялся с собой, я уже, уменьшив ожерелье и надев его, распаковывал другие подарки. Там было то, чего я явно, совершенно точно, не ожидал. Был серый конверт, который напоминал своим видом макинтош лондонского клерка, от него прямо таки веяло официозом. Открыв конверт, я прочитал вложенное письмо. Оно, оказалось, от министра магии. Если опустить все завуалированные просьбы показаться с ним на публике и поддержать его начинания, то он прислал мне три билета на чемпионат мира по квиддичу, на самые «тёплые» места. Наверное, думал, что я приду с Роном и Гермионой. Ага, как бы не так!

— Сириус, это от Фаджа. Приглашает на чемпионат мира по квиддичу, в министерскую ложу.

— О, круто! — оживился Бродяга, беря у меня из рук билеты.

— Тут написано, что финал чемпионата будет двадцать второго августа.

— Гарри, ты думал, кого пригласишь? — спросил Ремус.

— Это же очевидно, — сказал я, улыбнувшись и хлопнув друзей по плечам.

— Но… а как же твои друзья?

— Ты о ком? С Роном я пока не разговариваю, а Гермионе квиддич неинтересен и вообще она считает его варварским видом спорта. Так что остаются мои друзья, месье Лунатик и месье Бродяга, — улыбнулся я. Луни и Бродяга вернули мне улыбки.

— Постой, Гарри, остался подарок от нас, — сказал Сириус. Ремус почему–то грустно вздохнул и встал с места, как и Сириус. Я последовал за ними, предвкушая то, что могли бы подарить безбашенные мародёры.

А перед домом…

— Вот, Сохатый! Только для тебя, владей! — гордо сказал Сириус, когда я заметил перевязанный алой ленточкой мотоцикл.

— Это же…

— Харлей. Зачарованный на полёт, как метла. Ещё на невидимость, защиту от ветра, обогрев. Ремус помог мне, наложив чары, так что это подарок от нас, — Сириус подтолкнул меня, а Ремус, выудив из кармана ключи, с сомнением во взгляде, протянул мне.

— Сириус, это… — я не знал, что сказать в благодарность за такой подарок, но Бродяга остановил меня:

— Не надо слов, Сохатый. Садись, погнали, полетаем, — сказал он и пошёл к своему мотоциклу.

Я, честно говоря, никогда не управлял мотоциклом. И никаким другим транспортным средством тоже, но тут пришлось заняться непривычным для меня делом — оседлать большого, чёрного «стального коня» и вставить ключи. Мотоцикл послушно завёлся, и Сириус тоже завёл свой. Примерно зная, где тут газ и тормоз, я повернул ручку газа, включая передачу. Мотоцикл тут же рванул, но я был приклеен к сиденью. Похоже, не обошлось без магии. Под неодобрительное ворчание Ремуса, мы с Сириусом поехали по улице.

А вот летал мотоцикл прекрасно. В отличие от метлы, на нём было комфортно, да и принцип управления тот же.

Тут я быстро обошёл Сириуса, сделав в воздухе несколько крутых разворотов. Перекрикивая расстояние, бродяга сообщил мне:

— Эй, Сохатый, не гони так. Я тебе не ловец, что бы выписывать такие кренделя.

Я улыбнулся. Да, точно не ловец. Зато выглядит потрясающе, да и заклинание невидимости очень кстати.

Я, поглядев на Сириуса, решил воспользоваться новым транспортным средством и кое–куда слетать. А именно — к Гермионе! А что, вот будет потеха. Если только она дома… Но раз адрес дала…

— Сириус, давай за мной, — сказал я и двинул в направлении района, где располагался дом Гермионы. К счастью, мы не заблудились, так как за последнее время я кое–как научился ориентироваться в Лондоне.

Гермиона Джин Грейнджер сидела на заднем дворе своего дома и читала книгу по истории магии, нежась под лучами солнца в открытом купальнике. Она уже привыкла проводить лето либо в разъездах, либо дома, в компании своих многочисленных книг. Это лето не стало исключением, хоть и отличалось от предыдущего в лучшую сторону.

От размышлений о судьбе древних магов, её отвлёк шум мотоцикла. Подождав несколько секунд, думая, что сейчас байкер проедет и снова воцарится тишина, Гермиона не дождалась — шум всё усиливался и, к её удивлению, приближался к ней. Гермиона спешно вскочила и стала оглядывать окрестности, но байкера на заднем дворе не было. Зато шум приблизился почти вплотную и спустя секунду, знакомый голос, чертыхнувшись, поприветствовал её:

— О, привет, Гермиона. Позволь заметить, у тебя отличная фигура. — Грейнджер повернулась на голос, но застала расплывчатое пятно дезиллюминационных чар. Спустя секунду пятно превратилось в Гарри Поттера, и Гермиона смогла высказать ему всё, что о нём думает:

— Гарри, с каких это пор ты подглядываешь за мной? И вообще, — тут она смутилась, порозовев, — спасибо, — закончила она, вспомнив, что ей вроде как сделали комплимент.

— Да не за что.

— Гарри, а что это за… мотоцикл?

— Сириус? — спросил Гарри в воздух, но на том месте тут, же показался Блэк на своём байке. Он спланировал на газон, оставляя колею на зелёной траве и, заглушив двигатель, обратился к Гарри:

— О, вот куда ты намылился, развратник, — улыбнулся бродяга. Гарри, слезая с байка, ответил:

— Не в этом случае, кобель. Итак, Гермиона, я всё–таки решил навестить тебя, — повернулся к ней Поттер.

— О, я рада. У тебя же сегодня день рожденья? Как…

— Книга?

— Да.

— Замечательно. Я уверен, она мне понадобится для того что бы не завалить С. О.В. Видишь, какую красоту подарил мне Сириус? — кивнул Гарри на свой байк. Гермиона сделала вид, что он (байк) ей очень понравился, хотя к этой грохочущей машине она не испытывала такого пиетета, как четырнадцатилетний мальчишка — подросток.

— Гарри, да ты проходи, чего стоишь? — сказала спешно Грейнджер, поняв, что повисла пауза. И, уже обращаясь к Блэку:

— И вы, мистер Блэк.

— «Бродяга», если тебе не сложно, — улыбнулся Сириус. Гермионе такое обращение к старшему было неприятно, но она стерпела, проявив вежливость, — И вы, мистер Бродяга.

Гарри и Сириус прошли внутрь.

Сохатый тут же поинтересовался:

— Ты что, тут одна сидишь?

— Ну… родители на работе, — развела руками Гермиона, вздохнув про себя.

— Понятно… — задумчиво протянул бродяга, с интересом оглядывая магловское жилище. Впрочем, Гарри тоже не остался в стороне. Его взгляд зацепился за семейное фото на стене — Маленькая Гермиона, родители и…

Заметив, куда смотрит Гарри, у Гермионы перехватило дыхание, хотя повода для этого вроде, как и нет, но она постеснялась заговорить с ним по поводу Катрин… да и не её это было дело, как думала сама Гермиона, однако всё же, странные чувства поднялись в душе юной гриффиндорки, когда её лучший друг оказывает такое внимание её сестре. Гермиона никогда не распространялась в волшебном мире про свою семью и искренне считала, что это не должно касаться родителей и Кэтрин.