Феи Динь Динь - Патронус Алекс

Когда Маллет в очередной раз помчалась к голевым местам, крепко прижимая к себе квоффл, болгарский вратарь Зогров рванулся ей навстречу. Всё произошло настолько быстро, что я не успел уловить, но дружный вопль гнева ирландских болельщиков и долгий пронзительный свисток Мустафы возвестил о нарушении правил.

— Мустафа разбирается с болгарским вратарём, относительно нанесения удара — запрещённый толчок локтем! — сообщил Бэгмен распалённым зрителям. — Так… Да, Ирландия пробьёт пенальти!

Лепреконы, в злости поднявшиеся в воздух, словно рой сверкающих ос, когда Маллет была неправильно атакована, теперь, слетевшись вместе, образовали слова: «ХА ХА ХА». На другой стороне поля прелестницы вейлы разом вскочили на ноги, яростно распушили волосы и вновь с жаром заплясали.

Все Уизли и я, как один, заткнули уши пальцами, но Гермиона, которую всё это не задевало, вскоре подёргала меня за руку. Я повернулся к ней, и она нетерпеливо вытащила мои пальцы из ушей, покатываясь со смеху:

— Посмотри на судью!

Я посмотрел вниз, на поле. Хасан Мустафа приземлился прямо перед танцующими вейлами и картинно напрягал мышцы, разглаживая усы.

— Бедняга, — шепнул я Гермионе, — вейлы, похоже, действовали адресно.

— Так, это уже чересчур! — заявил Бэгмен, хотя в его голосе звучало изрядное веселье. — Кто-нибудь, тряхните судью!

Врач-волшебник, заткнув пальцами уши, стремглав промчался через поле и с силой пнул Мустафу в голень. Судья как будто пришёл в себя — в омнинокль я видел, что он выглядел до крайней степени смущённым и кричал на девушек, которые прервали танец и всем своим видом выражают негодование.

— Если я не ошибаюсь, Мустафа, как ни странно, пытается удалить с поля талисманы болгарской команды! — комментировал Бэгмен. — Такого мы ещё не видели… ох это может принять плохой оборот…

И верно, болгарские загонщики Волков и Волчанов, приземлившись по обе стороны от Мустафы, затеяли с ним ожесточённый спор, указывая на лепреконов, которые теперь радостно сгруппировались в слова «ХИ ХИ ХИ». Болгарские аргументы, однако, не произвели впечатление на Мустафу. Сравнили, тоже мне, словесные оскорбления и удар в челюсть.

— Ирландия пробивает уже два пенальти! — гаркнул Бэгмен, и болгарские трибуны отчаянно взвыли. — А Волкову и Волчанову лучше бы вернуться к своим мётлам… да… они улетают… а Трой берёт квоффл…

Теперь уровень жестокости в матче перешагнул все пределы. Загонщики обеих команд действовали без всякой жалости — Волков и Волчанов особенно усердствовали, неистово молотя битами и не разбирая, бладжер или человек попался им под удар. Димтров налетел прямо на Моран, которая владела квоффлом, и едва не сбил её с метлы.

— Нарушение! — разом взревели ирландские болельщики, поднявшись единой зелёной волной.

— Нарушение правил, — эхом отозвался магически усиленный голос Бэгмена. — Димтров толкает Моран — умышленный толчок с налёта — сейчас должно быть ещё одно пенальти… да, звучит свисток!

Нам в Хогвартсе не хватает такого приличного судьи. До этого матча мне казалось, что в квиддиче правил почти не существует.

Лепреконы опять взвились в небо и на сей раз изобразили гигантскую руку, делавшую очень неприличный жест в направлении вейл. Но те уже окончательно вышли из себя. Они бросились через поле и принялись швырять в лепреконов горстями что-то огненное. Глядя в омнинокль, я отметил, что-теперь-то вейлы отнюдь не казались потусторонне-прекрасными, напротив, их лица вытянулись в остроклювые, злобные птичьи головы, а из плеч прорезались чешуйчатые крылья.

— Вот поэтому, мальчики, — закричал мистер Уизли, перекрывая рёв толпы внизу, — никогда не гонитесь за одной лишь внешностью!

Волшебники Министерства высыпали на арену, чтобы разнять сцепившихся вейл и лепреконов, но куда там! Впрочем, сражение на поле было сущим пустяком по сравнению с тем, что творилось в воздухе. Подняв голову и приникнув к омниноклю, я увидел, как квоффл пулей перелетает из рук в руки.

— Левский… Димтров… Моран… Трой… Маллет… Иванова… снова Моран… Моран… Моран… Моран забивает гол!

Однако, ликующие возгласы ирландских болельщиков были едва слышны за воплями вейл, которых теперь бомбили из своих волшебных палочек сотрудники Министерства, и криками разъярённых болгар. Игра немедленно продолжилась. — Квоффлом завладел Левский, за ним — Димтров.

Ирландский загонщик Куигли, круто развернувшись у пролетавшего бладжера, мощнейшим, как из пушки, броском направил его прямо в Крама — тот не успел вовремя нагнуться и получил удар в лицо.

Весь стадион протяжно охнул. По-видимому, у Крама был сломан нос; он был весь в крови, но Хасан Мустафа не давал свистка. Ему было не до того, и я его не винил — какая-то вейла метнула в него пригоршню огня и подожгла судейскую метлу.

Строго говоря, болгары сами виноваты, привезли с собой неорганизованных красоток, которые прочно отвлекли судью от работы. И теперь некому остановить игру и назначить пенальти. Пусть даже я и болел за Ирландию, всё равно Крам был самым потрясающим игроком на поле. Рона явно обуревали те же чувства.

— Тайм–аут! Эй, там, он не может играть в таком состоянии, посмотрите на него…

— Взгляни на Линча! — закричал я.

Ирландский ловец, внезапно, перешёл в пике, и я был совершенно уверен, что это не финт Вронского; на этот раз всё было по-настоящему.

— Он увидел снитч! Он видит его! Следи за ним!

Не менее половины зрителей сообразили, что происходит; ирландские болельщики встали зелёной стеной, подбадривая своего ловца… но Крам уже завис у него на хвосте. Как он разбирал, куда лететь, я не представлял, мельчайшие капли крови шлейфом отмечали в воздухе его след, он поравнялся с Линчем, и вот уже оба вновь столкнулись с землёй.

— Они разбились! — взвизгнула Гермиона.

— Нет, целы! — прокричал Рон.

— Но не Линч, — вздохнул я. Во второй раз Линч грохнулся о землю со страшной силой и тут же исчез под ордой разбушевавшихся вейл.

— Снитч, где снитч? — на всю ложу заорал Чарли.

— Он поймал его! Крам его поймал! Всё кончено! — просветил я всех заинтересованных.

Крам в красной пропитанной кровью мантии неторопливо поднялся в воздух — в его высоко поднятой руке искрилось золото.

На табло зажёгся счёт: Болгария — сто шестьдесят, Ирландия — сто семьдесят. До зрителей не сразу дошла суть произошедшего. Но затем постепенно, будто неимоверной величины нарастающий поток, гул на трибунах ирландских болельщиков становился всё громче, громче и взорвался громовым воплем ликования.

— Ирландия Победила! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча. — Крам ловит снитч, но побеждает Ирландия! Мерлин мой, кто мог такое ожидать!