Алексей Добряков - Уличные песни

И теперь на тебя положил.

Опять весна стучится в наши двери,
Зовет, манит: давай поговорим.
И мы спешим надеяться и верить.
И каждый миг весны неповторим.

Весенний дым прогонит ветер мимо,
И, глядя вслед, мы часто говорим:
Где нет огня — там не бывает дыма,
И только мы чадим, но не горим.

О чем же мне, весна, с тобой судачить?
Я так давно привык среди зимы,
Продрог насквозь без друга и удачи,
А если так — весны не стоим мы.

И все ж попытка, кажется, не пытка.
Я дверь тяну и выхожу во двор.
Там у крыльца ручьи сбегают прытко,
А у меня все тот же разговор.

Нет, не по мне весенние разливы,
Ведь я навек с зимой неразлучим.
Я снова слышу зов ее тоскливый.
И мир вокруг опять неразличим.

Мне на суку давно пора повиснуть,
Наверно, скажут: «Черт-те что!» — И пусть!
Но всем надеждам суждено прокиснуть
Всё оттого, что многого боюсь.

Как мне снести, что патанатом пьяный
Меня бездушно станет потрошить
И в каламбуре про конец мой странный
С подручным вместе примется хохмить?

Потом землей завалят поскорее,
Еще надгробьем сдавят рот и грудь.
А это все — не выдумать страшнее —
Вовек не даст ни охнуть, ни вздохнуть.

И ничего на свете не убудет.
Лишь только след протянется в снегу.
Когда же след и тот не виден будет,
Я о себе напомнить не смогу.

Нет, ни за что с собой мне не покончить,
Поскольку страхов диких не унять.
И значит — жить и петь об этом звонче.
К тому ж боюсь расстроить слишком мать.

Давай споем с тобой, струна,
Хоть это вслух неловко.
Но в каждом доме быть должна
Бутылка и веревка.
Не так-то просто связь познать
Бутылки и веревки —
Она не в том, чтоб всех вязать
При пьяной потасовке.

Я сам не раз со всяких глаз
В плачевном состояньи
Имел бутылку про запас
И дальше слал страданье,
А тут оно меня нашло:
С утра был в жажде жуткой,
Но не везло мне, как назло,
С бутылкой не на шутку.

Решил не гнать года тогда
До дальней остановки,
А стопорить их навсегда
При помощи веревки.
Я перерыл в горячке дом
С балкона до кладовки —
Весь дом поставил кверху дном —
Но не было веревки.

Я в магазин за ней помчал,
И тоже нет в помине,
Хоть побывал я сгоряча
Не только в магазине.
В тот день я понял и простил
Всех тех, кто жил в разладе,
И лишь глядеть вперед просил,
Как просят Христа ради.

И все б сошло, когда б не тип
И чуточку везенья,
Но я в беду по горло влип,
А он шагнул в забвенье.
Язык не бур, зачем им рыть
Подкопы под терпенье?
Дождется бес и, как нам быть,
Вдруг выдаст без зазренья.

Достала нож рука сама,
И кончилось неладно:
И впереди тюрьма и тьма,
И сзади все нескладно.
Так перестань теперь, струна —
Об этом вслух неловко,
Но в каждом доме быть должна —
Не водка, так веревка.

Нет мяса, масла, молока,
Спиртного не добыть.
Не станет скоро табака.
Как дальше будем быть?

  Один — как кот, другой — как крот,
  Но всяк лапшу крошит,
  А всем, кому недостает,
  Тем на уши — лапши.

И каждый прет, а выйдет рвет
У каждого бока.
А наше с вами уплывет,
И мы — как в дураках.

  Достать бы где-то пулемет.
  Дот на ходу достать.
  Тот пулемет бы в этот дот —
  Поехали гулять!

Забудет техника простой
В руках у молодца —
Я в поле выехал с косой,
А полю нет конца.

  Эх, мне б нейтронок про запас —
  Вот это был бы класс:
  Всё было б сделано для вас —
  Не стало б только вас!

Вовек не видел в жизни счастья,
Пока не встретил чудака.
Его слова, как быть в ненастье,
Теперь со мною на века:

Если стошнит,
Согнись побякай,
Давит на низ —
Садись покакай.
Суки они —
Пошли их на хуй.
Встань. Плюнь.
Опять начни.

Теперь, когда любовь покинет,
Для драм особых нет причин.
Момент — и легок на помине —
Чудак мне издали кричит:

Когда случится — хворь подловит
И в три погибели согнет,
Найду опору в мудром слове,
И не по мне тоскливый счет:

Когда ж один остался в мире,
Поскольку всем не по пути,
Глаза на мир раскрыл пошире,
И снова, слышите, звучит:

И ты, когда беда какая
Снесет с катушек невзначай,
Утрись и, взгляд не отрывая,
В глаза ей прямо повторяй:

Если стошнит,
Согнись побякай,
Давит на низ —
Садись покакай.
Суки они —
Пошли их на хуй.
Встань. Плюнь.
Опять начни.

Потело часто тело —
Хотело часто тело.
Чего хотело тело?
Хотело тело тело.

Раз, два, три…
Хотело тело тело,
Раз, два, три…
Пошло оно гулять.
Раз, два, три…
Надело это тело
Одежек пять,
Ну как их снять?
И надо объяснять.

Раз, два, три…
Когда захочет тело,
Раз, два, три…
Короче, своего
Раз, два, три…
Чтоб ни надело тело,
Пускай всего И сверх того,
Все будет нулево.

Кому какое дело,
Что хочет тело тело?
А в том-то все и дело,
Что ищет тело тело.
И снова, что за дело,
Что ищет тело тело?
А в том-то все и дело,
Что лезет тело в тело.

Ну, что там в самом деле
Находит тело в теле?
Но входит до предела
Зачем-то тело в тело.
Зачем-то до предела
Заходит тело в тело,
Заходит и выходит.
Не зря выходит, ходит.

По делу, не по делу
Твердим мы — ближе к делу,
На деле — ближе к телу.
Ну, что там в самом деле
Находит тело в теле?
Но было б только тело,
А там не станет дело.

У тела и у дела
На деле столько сходства,
А в сходстве до предела,
По правде, только скотства.
Но вот какое дело —
Коль служит телу дело,
То отделять не дело
От тела это дело.

Раз, два, три…
Хотело тело тело,
Раз, два, три…
Пошло оно гулять.
Раз, два, три…
Надело это тело
Одежек пять,
Ну как их снять?
И надо объяснять.
Раз, два, три…
Когда захочет тело,
Раз, два, три…
Короче, своего
Раз, два, три…
Чтоб ни надело тело

Пускай всего
И сверх того,
Не значит ничего!