Бронислава Кербелите - Литовские народные сказки

— Пей, ступа, воду, и я пью! Пей, ступа, воду, и я пью!

Ведьма пила и лопнула. А девушки пошли в ту клеть. А тут полы — они не могут выйти. Они стали кричать, звать. Брат пришел, разобрал полы, и они вошли в клеть. И она говорит своему брату:

— Ты так долго искал себе девушку, но не нашел. А я только что ушла и нашла тебе девушку.

Потом брат женился на той девице, и они жили хорошо.

К 1.1.1.4. / AT 313Е*. Матулайтис, местечко Гражишкес, уезд Вилкавишкис. Зап. Винцас Басанавичюс (1902). BsLPĮ 4 95.

Записано 49 вариантов. В нескольких вариантах имеется ЭС: братья велят собакам разорвать убегающую сестру, но те ловят зайца / лису и сердце животного приносят братьям как доказательство смерти сестры. Только в двух вариантах дочь ведьмы мажет сестру закваской хлеба ведьмы.

Были такие родители, у них был сын и дочка. Эта дочка была очень красивая, очень красивая! Родители умерли, оставили детей совсем маленькими. Они выросли. Брат видит, что нигде нет такой красивой девушки, как его сестра.

— Знаешь, сестрица, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Она говорит:

— Ну, этого не будет!

— Но иначе невозможно. Я не нахожу другой, такой красивой. И не найду.

— Хорошо, — сестра сказала, — если так, отпусти меня, я найду тебе такую красивую.

И эта девушка ушла. Ушла. Она шла, шла, пришла в лес. Она пошла через лес и увидела избушку. Вошла в избушку, смотрит — там такая же девушка, как и она сама. Эта девушка так испугалась, сразу сказала:

— Зачем ты сюда пришла? Здесь дом ведьмы. Ведьма прилетит и тебя разорвет, съест. Я не знаю, где тебя спрятать.

Она говорит:

— Прячь, а если нет, так побежим обе вместе.

Девушка говорит:

— Уже не успеем, уже не убежим.

Она взяла большую серебряную иголку и воткнула [ ее ] в кудель, которую пряла. Воткнула и сказала:

— Теперь ведьма тебя не увидит.

Ну, тут же загудела земля, открылась дверь — влетает эта ведьма, оседлав лопату. Она нюхает и говорит:

— Здесь пахнет человечиной!

— Иди ты, — говорит девушка, — ты наелась человечины, поэтому тебе и пахнет. Здесь никто не пахнет. Здесь нет человека.

Ведьма легла. Как только она заснула, стала храпеть, та девушка, которую ведьма раньше похитила, сказала:

— Теперь побежим!

Она взяла щетку, полотенце и клубок ниток. Ну, и они обе бегут.

Ведьма проснулась — нет ее девушки! Она гонится за ней. Гонится. Уже они услышали, что земля гудит, — она гонится, ведьма. Та девушка, которая была похищена ведьмой, говорит второй девушке:

— Теперь ты бросай клубок.

Эта девушка бросила — стала большая гора из этого клубка. Ведьма прибежала — нашла гору. Она не смогла перелезть и вернулась назад. Пока она взяла лопату, пока прокопала себе дорогу, они уже далеко убежали. И опять ведьма их догоняет. Девушка сказала:

— А теперь бросай щетку!

[ Вторая ] девушка бросила щетку — из нее стал очень густой лес. Ведьма не могла пройти через этот лес.

Она вернулась домой, взяла топор, прорубила дорогу. И опять гонится за этими девушками. Эта девушка услышала, что она прибегает:

— Теперь бросай полотенце!

Она бросила полотенце. Из этого полотенца образовалась глубокая и широкая река. Ведьма прибежала — не может перейти. Нет ли способа, чтобы эту воду уничтожить? Она легла и стала ее пить. Она пила, пила — напилась и лопнула. Тогда обе девушки счастливо вернулись к брату.

Брат смотрит — две девушки, и обе одинаковы, их и не различишь. Он говорит:

— Вы мне скажите, которая моя сестрица, а которая чужая? Которая из вас могла бы стать моей женою?

Они не признаются. Говорят:

— Угадай!

Он не знает, что делать, чтобы мог узнать. И придумал. Он взял пузырь, палил в него крови и положил на груди под рубашкой. Он говорит:

— Я спрашиваю последний раз — скажите! Если не скажете, я убью себя!

Они еще не говорят. Он взял нож и провел [ им ] по груди — брызнула кровь.

Девушки подумали, что он проколол себе грудь и умрет. Эта чужая стоит рядом, смотрит, а сестрица воскликнула:

— Братец мой!

Тот ожил, встал… Потом он женился на чужой девушке, и все трое жили счастливо.

К 1.1.1.4. / AT 313Е*. Моника Кветкене, 62 года, деревня Шаукляй, апилинка Калнуяй, район Расейняй. Зап. и звукозапись расшифровала Бронислава Кербелите, 1973. StŽ 121.

См. № 42. Дочь ведьмы / похищенная девушка чаще всего превращает сестру в иголку, которую втыкает в кудель или в стену избы.

Была баба и дед, и у них было две дочери и два сына. Одна дочь была некрасивая, а другая красивая. Младший брат вздумал жениться на красивой сестре. Она не идет! Плачет, не идет замуж.

Она постирала шелковые платки и пошла к воде их полоскать. Она полощет и плачет. А было холодно. Замерзли ее руки, замерзли ноги. Мать с отцом натопили печку, поужинали, дверь щеколдой закрыли и легли. Она пришла, в дверь стук-стук-стук! — закрыто! Она стала стучать в окно:

— Если назовешь свекровушкой, так я открою.

Матушка не отворила дверь.

— Не пущу, — сказала.

Она подошла к отцовскому окну:

— Если назовешь свекром, тогда открою.

Она подошла к окну брата:

— Если назовешь деверем, тогда открою.

Она подошла к окну сестры:

— Если назовешь золовкой, так открою.

Она подошла к окну младшего брата:

— Если назовешь милым, так я открою.

А холодно!

— Милый, отвори дверь!

Тот подскочил, дверь открыл, обнял — поцеловал, завел в избу. Она стала возле печки — жар догорает. Она стала греть руки и говорить: