Клэр Фэйерс - Магия зеркал

– Все вокруг говорят о Дивном Народе, – шепнул Эйве Чарльз, пробившись к ней сквозь толпу. – Они все думают, что нам кто-то угрожает.

– Вот глупость! Ведь пока ничего страшного не случилось.

– Людям немного нужно, чтобы начать сплетничать, – пожал плечами Чарльз.

Стоявший у выхода преподобный Стоув обменялся с ними всеми рукопожатиями.

– Приятно видеть, что вы подружились семьями, – сообщил он. А потом наклонился чуть ближе и прошептал: – Я слышал, вчера вечером в городе случилось нечто неординарное.

– Ничего такого, о чём бы следовало волноваться, – так же тихо ответил Мэтью, положив Эйве руку на плечо.

Девочка впечатала каблучки туфель в дверной коврик.

– На самом деле, преподобный Стоув, – сказала она, – вы могли бы нам помочь. Я от кого-то слышала, что лорд Скиннер родился в Уайзе, а потом уехал и вернулся в город спустя долгое время. Это правда?

Преподобный Стоув одарил её смущённой улыбкой.

– Думаю, что да. Но наверняка сказать ничего не могу. Я же говорил, я сам прибыл в Уайз всего несколько лет назад.

К счастью, память преподобного Стоува была не единственным источником информации.

– В церкви ведь должны храниться приходские книги с записями семейных событий, – сказала Эйва. Она бросила взгляд на Чарльза. Тот одобрительно кивал. – Можно будет посмотреть записи сегодня после полудня?

После полудня погода была просто отвратительная, скорее осенняя, чем летняя. Над домом висели рваные клочки тумана, которые попытались просочиться в дверь, когда Эйва распахнула её, чтобы пустить Чарльза. Воздух снаружи пах яблоками, как будто где-то пекли огромный яблочный пирог.

Хоуэлл надел на голову кепку, такую же, как у Чарльза, – с той только разницей, что свою он надвинул низко, чтобы скрыть острые уши. Люнетт выбрала в качестве головного убора огромное широкополое сооружение, покрытое ярко-зелёной шипастой сеткой. «Совсем не дурная маскировка», – подумала Эйва. Нечто подобное могла бы напялить себе на голову сумасбродная туристка.

– И всё-таки я бы предпочёл, чтобы вы с Хоуэллом оставались дома, – в который раз повторил Мэтью.

Люнетт непринуждённо взяла его под руку.

– Чепуха. В вашей компании нам куда безопаснее, к тому же мы горим желанием помочь.

Щёки Мэтью порозовели.

– Гм… Хорошо… Я полагаю, вы правы…

Эйва усмехнулась. Так приятно было видеть брата смущённым.

– Если кто-нибудь будет приставать к вам с расспросами, – сказал Мэтью, – хотя никто не будет, потому что все здесь британские граждане, следовательно, все очень вежливы, – то отвечайте, что вы – мои двоюродные брат и сестра, которые заехали навестить меня из Кембриджшира. Если они спросят, как вам нравятся здешние места, отвечайте, что здесь слишком дождливо.

Когда они шли по дорожке между надгробиями, возвращаясь обратно в церковь, их приветствовал гром органа.

– Это преподобный Стоув упражняется, пока никто не слышит, – объяснил им Чарльз, морщась от фальшивых нот.

Он громко постучал в дверь и распахнул её, не дожидаясь ответа.

Звуки органа – слава богу! – мигом прекратились. Через мгновение им навстречу уже спешил преподобный.

– Здравствуйте, – поприветствовал его Мэтью. – Я хочу вас познакомить с моими двоюродными братом и сестрой из…. Из Кембриджа.

Увидев Люнетт и Хоуэлла, преподобный не сразу снова обрёл дар речи. Девушка-фея приветственно помахала ему рукой.

– Да-да, конечно, из Кембриджа, – повторил преподобный Стоув, потирая лоб. – В некотором смысле мы все друг другу… двоюродные родственники. Заходите, пожалуйста. Жалко, что я сегодня утром не видел вас на службе. О, я вижу, вы захватили с собой и вашу собачку.

Эйва подхватила миссис Футер на руки.

– Простите. Мы просто не могли оставить её одну дома. В одиночестве она… э-э… очень скучает.

Преподобный Стоув почесал затылок.

– Есть такое выражение – если не хочешь слышать ложь, не задавай вопросов. Я не хочу вынуждать кого-то из вас лгать в доме Господнем. – Он сцепил пальцы рук и внезапно приобрёл деловой и конструктивный вид. – Итак, вы хотели посмотреть наши приходские метрические книги. Записи актов рождения, браков, смертей и так далее. В секретариате прихода хранятся метрики за пару сотен лет. Давайте-ка я просто отведу вас туда и оставлю наедине с книгами, а сам пока сделаю нам всем чаю, хорошо?

– Почему люди всё время хотят сделать себе и другим чаю? – спросил Хоуэлл, когда преподобный Стоув стремительно удалился, оставив всю компанию в секретариате со стопками пыльных метрических книг, подносом с чаем и открытой коробкой с бисквитным печеньем. – Этот ваш чай… он ведь даже не особенно вкусный.

Эйва взяла сверху стопки самую верхнюю книгу.

– Это такой жест вежливости, и к тому же он помогает нам чувствовать себя полезными, когда мы не можем разобраться, что делать.

Она вспомнила, какой была их жизнь в первые недели после смерти родителей. Эйва тогда потеряла счёт чайникам чая, которые она постоянно заваривала.

– Эйва, давай ты нальёшь всем чаю, – распорядился Чарльз. – А потом каждый возьмёт по одной книге и начнёт её изучать. Начинаем с самых свежих, постепенно переходим к тем, что постарее. Ищем любые упоминания семейства Скиннер.

Эйва с громким хлопком положила книгу обратно. Приход сюда, исследование метрических книг – всё это было её идеей, а не Чарльза, а теперь он начинал тут командовать!

Хоуэлл взглянул на неё с пониманием, но Чарльз уже с головой ушёл в свою книгу и даже не заметил раздражения Эйвы.

– Какая разница, кто успел распорядиться первым? – тихо сказала ей Люнетт. – Главное, мы – одна команда и заняты общим делом.

Эйва что-то не помнила, когда успела принять Чарльза в свою команду… Но как бы то ни было, следующий час все они были заняты чтением и работали в полном молчании. Мэтью быстро листал страницы, пробегая пальцем по колонкам имён сверху вниз. Хоуэлл и Люнетт, напротив же, читали довольно медленно. А Чарльз мог бы читать и побыстрее, если бы постоянно не спрашивал остальных, нашли ли они что-нибудь ценное.