Якоб и Вильгельм Гримм - Полное собрание сказок и легенд в одном томе

По его внушительному виду лекарь понял, что это и есть хозяин замка и его пациент. Непрестанно кланяясь, он отрекомендовался его высочайшей светлости и всепокорнейше спросил, все ли еще намерен благородный господин избавиться от своего мучителя-зуба.

«Да, – рокочущим басом ответил юнкер, – но ты не кажешься мне тем человеком, который легко и быстро избавит меня от боли. Судя по твоему лицу и потрепанному платью, дела у тебя идут не очень-то успешно!»

«Может быть, и так, – возразил господин Килиан, – но ведь о птице судят не по перьям, а по полету, и я хотел бы тотчас это доказать, если бы Ваша превосходительная светлость согласилась сесть вот сюда на пол и показать мне зуб, который желает удалить из всеблагороднейшего рта».

«Ну хорошо, – произнес юнкер, усаживаясь посреди комнаты на пол, – я готов подвергнуться операции. Но вот что я тебе скажу: если ты не выдернешь зуб сразу, моли небо о милости. Если же сможешь удалить его без особенной боли, то уж больше тебе не придется глотать архивную пыль, ты заживешь в свое удовольствие».

Юнкер замолчал и отдался во власть господина Килиана. Лекарь схватил его за чуб и так зажал между сухими коленями, что на его лбу проступили крупные капли пота. Затем он обмотал не слишком чистым носовым платком рукоять своей железной птички и ее клювом прихватил зуб. Стараясь избежать наказания и заслужить обещанную награду, он так сильно дернул зуб, что чуть-чуть не потерял равновесия и не проделал сальто-мортале через голову юнкера. Но зуб продолжал стоять так же прочно и несокрушимо, как тысячелетний дуб под натиском урагана.

Неудача привела лекаря в немалое замешательство. Он увидел, как гневно сдвигаются брови пациента и зловещие складки собираются на лбу, и ожидал, что тот, в свою очередь, схватит его за чуб и испробует на нем мощь своих кулаков, но то ли боль была слишком нестерпима, то ли поток писарского красноречия притушил пламя гнева, но юнкер, сохраняя угрожающий вид, все же открыл рот вторично. Испуганный лекарь снова ухватил непокорный зуб и на этот раз выдернул его, – но, увы, вместе с двумя соседними!

Такой оборот дела окончательно сломил нашего героя, и он решил поскорее улизнуть, но собака юнкера, могучий дог, лежавший в дверях, зарычал при первом же шаге Килиана. Ему ничего больше не оставалось, как набраться мужества и ждать решения своей судьбы.

– Смилуйтесь! Не губите! – взмолился он, когда пациент с пылающим взором шагнул к нему. – Я отец одиннадцати несмышленых детей, они вместе с матерью умрут с голоду, если Вы лишите меня способности работать. Умоляю Вас, смените гнев на милость и один раз сделайте исключение из своих правил!

– Это ты оставь, мой друг, – пророкотал юнкер. – Я во всем люблю порядок и не собираюсь на старости лет из-за всякого пустозвона заводить новшества, так что не скули и покорись своей участи!

– Хорошо! – сказал с отчаянием господин Килиан. – Я покоряюсь неизбежности, но если в Вас осталась хоть капля милосердия…

– Молчи! – прервал его юнкер. – Следуй за мной!

Господин Килиан поплелся за ним, как преступник к месту казни. Они прошли ряд галерей и лестниц и оказались в оружейной камере, где наряду с оружием висели доспехи всех фасонов и размеров. Тут лекарю было велено примерять по очереди все доспехи, пока одни не пришлись ему впору.

Тогда юнкер принес жаровню с горящими углями и стал подогревать над ней панцирь, шлем и поножи, раздувая огонь своей шляпой, так что искры сыпались.

Незадачливый лекарь понял, что его ждет. Он сделал вторую попытку бежать, но юнкер отшвырнул его в угол и продолжил свое дело. Затем подозвал бедолагу и, не обращая внимания на его мольбы, заковал его в железные доспехи.

Господин Килиан рычал и сопротивлялся, как лев, но тщетно! «Какова работа, такова и плата! – приговаривал юнкер со злорадным смехом. – Не умеешь – не берись! А теперь проваливай!» – с этими словами он вышвырнул писаря на улицу через маленькую боковую дверь. Бедняга поплелся, кряхтя и охая, ему казалось, что все тело его горит, а вслед раздавался насмешливый хохот его мучителя. В бессильном бешенстве он сжал кулаки и стал фантазировать, как он вернется в замок и отомстит своему врагу, – и вдруг сзади раздался топот копыт. Сердце у него упало, он решил, что всемогущий юнкер разгадал его мысли и бросился в погоню. Килиан ринулся вниз по склону, запутался неуклюжими железными ногами в траве и, чтобы не покатиться кубарем, совершил такой невероятный прыжок под гору, что ему позавидовал бы любой спортсмен. На счастье, он упал в речку. Вода смягчила удар и охладила доспехи.

Выбравшись на берег, он увидел при лунном свете, что под ближайшим деревом пасется оседланная и взнузданная лошадь. Лекарь чувствовал себя совершенно разбитым и не был уверен, что сможет самостоятельно добраться до дома. Он завладел лошадью, с трудом вскарабкался на нее и –

Лошадь не слушалась седока и сама выбирала путь через поля, луга и изгороди. Она мчалась с такой скоростью, что господин Килиан, хоть и не в первый раз ехал верхом, вынужден был схватиться за седло и терпеливо ждать, когда же все это кончится.

Оказалось, что лошадь прекрасно знает дорогу к его дому. Она остановилась возле какой-то покосившейся изгороди, и писарь узнал ограду своего сада. При виде знакомой полуотворенной калитки он приободрился и уже начал было прикидывать, куда поставит лошадь и чем будет ее кормить, как вдруг она резким толчком сбросила своего седока, и когда он опомнился, ее уже и след простыл.

Господин Килиан прошел через сад к дому и вошел в комнату. Его семейство под руководством акушерки распевало благодарственную песнь в честь благополучного исхода родов, кроме того, громкое пение должно было помешать роженице уснуть в ближайшие часы после родов – таков был обычай. Сначала появления отца семейства никто не заметил, но потом кто-то взглянул в его сторону… Раздался дикий визг и крик испуга, все вскочили. В конце концов господин Килиан потерял терпение и так стукнул по столу железным кулаком, что все тарелки и кружки подскочили.

– Тихо! – крикнул он. – Я не дьявол и не оборотень, я живой человек, но злой дух подшутил надо мной и превратил в рыцаря.

Он рассказал о своих приключениях. Акушерка, бывалая женщина, тотчас же догадалась, что юнкер был не кто иной, как Рюбецаль, озорной горный дух, который уже много сотен лет обитает в этих краях и то помогает людям, то вредит им. Господин Килиан и сам уже пришел к такому выводу и решил про себя, что уж постарается никогда в жизни больше не встречаться с Рюбецалем.