Катрин Ципсе - Пинелла Пропелла

Торе хихикнул и покосился на соседку:

— Что ты выдумываешь? Таких птиц не бывает.

— А вот и бывает! — заспорила Пинелла.

— Медоведы — ха-ха-ха…

Торе постучал Пинелле по лбу — мол, у тебя в голове вообще пусто.

И Пинелла, разумеется, обиделась: она-то как раз знала про птиц, живущих в джунглях, это Торе о таких даже не слышал!

— Я точно знаю, что такие птицы есть! — возмутилась она. — Я сама с ними летала!

Пинелла вспомнила, как однажды со стаей коричнево-белых медоведов весь день нарезала круги над баобабами, и неожиданно для себя икнула.

Торе громко рассмеялся:

— Дети не летают! Один только Супермен умеет летать. А у тебя от вранья икота.

— Я не вру! — закричала Пинелла.

И тут у неё зачесался нос. Пинелла не обратила на это внимания — она слишком злилась на Торе. Что по сравнению с этим какой-то там зуд в носу?

— Я летаю! Я могу даже сделать сальто в воздухе. И змеёй могу, и обратными гребками, и кувырком — я умею по-всякому и в сто раз лучше твоего дурацкого Супермена!

Ну хорошо, здесь Пинелла и в самом деле хватила лишку. Вообще-то она даже не знала ничего про Супермена. Но теперь это не имело никакого значения, потому что уши у неё вдруг стали горячими и красными. Очень красными, как помидор. И задрожали, как лопасти маленького пропеллера.

— У тебя уши шевелятся! — удивился Торе.

Только тогда Пинелла поняла, что происходит, но было поздно.

Она уже поднималась в воздух — средь бела дня, на виду у целого класса!

Ой-ой-ой!

К счастью, другие дети по-прежнему были заняты тем, что вспоминали птиц. Список получился длинный. Если в голову не приходило ничего нового, некоторые выкрикивали названия по второму разу, и никому не было дела до Пинеллы и Торе. В том числе и учительнице. Она стояла у доски спиной к классу, записывала названия и тут же стирала те, которые уже были. Поглощённая работой, учительница ни разу не оглянулась.

Никто не видел, как Пинелла поднялась сантиметров на двадцать над своим стулом с подушками и вцепилась в майку Торе, чтобы не улететь дальше. Но Торе совсем не хотелось, чтобы кто-то вцеплялся в его майку с Суперменом. Ну, бельчонок или котёнок — куда ни шло, но Пинелла не была ни бельчонком, ни котёнком.

— Не трогай моего Супермена! — прошипел Торе и попытался вырвать майку у неё из рук.

— Больно он мне нужен, — пропыхтела Пинелла, изо всех сил стараясь снова опуститься на стул.

Она бы ухватилась не за майку, а за что-нибудь другое, но у Торе на плече не было ни петли, ни ручки. Майка с Суперменом растягивалась всё больше, а Пинелла поднималась всё выше.

Ей всего-то надо было подумать о чём-то таком, что не имело бы никакого отношения к полёту. Тогда уши Пинеллы перестали бы вращаться и она снова плюхнулась бы на стул с подушками.

— Лыжи, прогулки верхом, водное поло, бальные танцы… — бормотала Пинелла. — Хоккей, прыжки через скакалку, метание кокоса…

Ничего не помогало. Как ни напрягалась Пинелла, она думала только о полёте. Когда Пинелла шептала «бальные танцы», то воображала стремительное кружение среди звёзд. При слове «лыжи» мысленно скользила с белоснежных облачных горок, «метание кокоса» — летела вслед за ним, а «прогулка верхом» представлялась ей галопированием по радуге, высоко раскинувшейся над линией горизонта. В общем, Пинелле никак не удавалось избавиться от мыслей о полёте, и она мёртвой хваткой вцепилась в Торе.

Но вот у Пинеллы так заболели пальцы, что ей пришлось отпустить майку. Девочка стала медленно подниматься в воздух, а Торе выпучил глаза и молча провожал её взглядом, пока Пинелла не упёрлась головой в потолок. Дальше лететь было некуда. Стараясь не привлекать к себе внимания, Пинелла уцепилась за лампу дневного света и стала высматривать подходящую посадочную площадку. Приземляться у доски, у всех на виду, не хотелось, а между рядами парт было маловато места.

— Открой окно, — шёпотом попросила она Торе.

Но тот пялился на неё, хлопая глазами и открыв рот. Пинелла даже забеспокоилась, что Торе так и останется с открытым ртом на всю жизнь.

— Быстрее! — поторопила Пинелла. — Мне надо где-нибудь приземлиться, чтобы никто не заметил.

Но было поздно.

Ученики вспомнили всех перелётных птиц, о которых когда-либо слышали, учительница снова повернулась к классу и обнаружила, что место рядом с Торе пустует.

— Где Пинелла? — спросила она.

— А-а-а… — Торе растерялся. Он понятия не имел, что ответить. Ему ничего не приходило в голову, кроме правды, поэтому неожиданно для себя он выпалил: — Она держится за лампу!

— Что-что? — не поняла учительница и подняла взгляд к потолку.

Но там уже никого не было. Только трубка лампы слегка покачивалась из стороны в сторону. Наверное, от ветра.

— Что за глупая шутка?! — возмутилась учительница и строго посмотрела на Торе. — Когда я задаю нормальный вопрос, то надеюсь получить нормальный ответ.

Торе тяжело вздохнул и кивнул.

Учительница поручила двум девочкам с первой парты поискать Пинеллу в коридоре. Торе всё разглаживал свою майку с Суперменом, а Пинелла затаилась на подоконнике за занавеской. Улучив момент, она распахнула окно и вылетела из класса. Пинелла забыла, что полёты днём строго запрещены, сделала пару сальто над школьным двором, после чего приземлилась на спортивной площадке с турниками и лесенками, села на качели и стала ждать звонка.

— И всё-таки я летаю лучше твоего Супермена! — закричала Пинелла Торе, когда тот вышел на большую перемену.

Но Торе покачал головой:

— Нет, Супермен круче тебя. Он летает не ради удовольствия. Супермен борется за добро и справедливость. Поэтому он летающий супергерой, а ты обыкновенная летающая девчонка.

— Пфф… — обиженно фыркнула Пинелла. — Я тоже летающий герой — я спасла бабушку Шнайдер от падения в пруд, причём посреди ночи!

Но Торе рассмеялся: спасение бабушек — совсем не то, чем занимаются настоящие герои. Их дело — сражаться со злодеями и негодяями и защищать слабых. Пинелла, конечно, умела и это, но Торе ей не верил. И тогда Пинелла решила доказать, на что она способна.

В городке на берегу озера жизнь продолжалась, даже когда люди ложились спать. На высокой ели на краю леса две совы-неясыти давали концерт. Семейство ежей играло в прятки в малиннике бабушки Шнайдер. Внизу, у озера, стайка диких кабанов с довольным хрюканьем рыла газон. А кошка Лысого Матце шныряла по улицам и за всеми наблюдала. У каждого было дело.