Элинор Портер - Поллианна взрослеет

А тут еще и с Поллианной стало твориться что-то неладное. Она сделалась не похожей на саму себя. В совершенно нетипичном для нее стиле девочка уныло слонялась по дому, не находя себе места и ни к чему не проявляя интереса.

– Поллианна, может, тебе нездоровится? – спрашивали ее домашние.

– Нет, нет, я здорова, – отвечала она.

– Так что же с тобою творится?

– Ничего. Ничего такого. Просто я вспомнила о Джеми… подумала вот, что у него нет таких красивых вещей: ковров, картин, портьер.

То же самое происходило за столом. Поллианна совершенно потеряла аппетит. Но плохое самочувствие как причину тоже отрицала.

– Нет, нет, что вы, – грустно вздыхала она, – просто я не голодна. Как начну есть, мне вспоминается Джеми, у которого на обед вчерашний пончик да пустая булочка… без гамбургера. Как-то уже и есть не хочется.

Под влиянием чувств, которые она сама не вполне понимала, миссис Керю решила любой ценой добиться перемены в настроении девочки и заказала огромную елку, две дюжины гирлянд, веночки из остролиста и множество елочных игрушек. Впервые за много лет празднично украшенная гостиная сияла огоньками и мишурой. Планировалась даже праздничная вечеринка. Миссис Керю велела Поллианне пригласить на елку накануне Рождества несколько школьных подруг.

Но и здесь миссис Керю ожидало разочарование. При том что Поллианна все принимала с благодарностью и даже проявляла искренний интерес к праздничным приготовлениям, лицо ее оставалось серьезным и сосредоточенным. Даже вечеринка в канун Рождества стала скорее горьким, чем радостным событием. Вид сверкающей украшениями нарядной елки вызвал у девочки бурные рыдания.

– Поллианна, что с тобой? – воскликнула миссис Керю. – Теперь-то в чем дело?

– Ни в чем, – всхлипывала Поллианна. – Елочка такая совершенно замечательная, что я не могла не заплакать. Я подумала, как бы Джеми приятно было увидеть ее…

Тут уж у миссис Керю лопнуло терпение.

– Что ты заладила: «Джеми, Джеми»! – вскипела она. – Поллианна, сколько можно твердить о том Джеми? Тебе прекрасно известно, что не по моей вине его сейчас нет с нами. Я ему предлагала переехать сюда насовсем. И вообще, где твоя знаменитая игра в радость? Мне кажется, сейчас самое время ее применить.

– А я играю в нее, – слабым голосом ответила Поллианна. – Но не могу понять, что творится. Раньше я не замечала, чтобы игра так странно действовала. Вот раньше, когда я находила чему радоваться, я чувствовала себя вполне счастливой. А теперь, когда есть Джеми… Вот я радуюсь, что вокруг меня ковры и картины и у меня всегда что-нибудь вкусное на обед. Но чем больше я радуюсь за себя, тем обиднее мне становится за него. Я никогда раньше не замечала, чтоб игра так действовала. И я не знаю, что ее так изменило. Вы не знаете?

Миссис Керю лишь махнула рукой в сердцах и отвернулась, не произнеся ни слова в ответ.

Но на следующий день после Рождества произошло нечто столь удивительное, что Поллианна даже на какое-то время позабыла о Джеми.

Миссис Керю отправилась за покупками и взяла с собой Поллианну. И пока миссис Керю решала, предпочитает ли она брюссельские или венецианские кружева для своего воротничка, Поллианна заметила неподалеку за прилавком лицо, показавшееся ей как будто бы знакомым. Какое-то мгновение она вспоминала, присматриваясь и наморщив лоб, и вдруг радостно вскрикнула и опрометью бросилась вдоль прохода.

– Ах, так это же вы! – радостно приветствовала она девушку, выставлявшую в витрину лоток с розовыми бантами. – Как я рада вас видеть!

Девушка обернулась к Поллианне и удивленно уставилась на нее. Но в следующее мгновение ее усталое лицо озарила приветливая улыбка.

– Ну-ка, ну-ка! Ты та самая девочка из городского парка!

– Ну, да! Как славно, что вы меня узнали, – засияла Поллианна. – Что же вы больше не приходили? Я вас каждый раз искала.

– Не выбраться было. Работа. В тот раз у меня был последний в этом году свободный вечер и я… пятьдесят центов, мэм, – отвлеклась она от беседы, чтобы ответить на вопрос приятной пожилой дамы относительно цены черно-белого банта.

– Пятьдесят центов, хм…

Дама повертела бант в руках, и, поразмыслив, со вздохом положила его на место.

– Хм, очень милый, дорогая, спасибо, – сказала дама и двинулась дальше.

Вслед за дамой подошли две миловидные девушки, которые, прыская смехом и перекидываясь шуточками, выбрали нечто из алого бархата с блестками и еще что-то кружевное, разукрашенное искусственными розами. Весело щебеча, девушки ушли, а Поллианна мечтательно вздохнула.

– Вот так у вас целый день? Представляю себе, как вы довольны, что выбрали эту работу!

– Довольна?!

– Ну, да. Ведь это должно быть жутко увлекательно: столько людей! И все такие разные. С каждым можно поговорить. Вы даже обязаны с ними разговаривать, ведь в этом ваша работа? Мне такое по душе. Пожалуй, я стану продавщицей, когда вырасту. Ведь это так интересно – смотреть, кто что покупает!

– «Интересно смотреть»? – фыркнула девушка за прилавком. – Деточка, если бы ты знала хотя бы половину того, что…

– Один доллар, мэм, – перебила она сама себя, отвечая на сердитый вопрос молодой женщины относительно цены ядовито-желтого бархатного банта с бисером.

– Спасибо, что сподобились ответить, – раздраженно сказала женщина. – Я дважды спрашивала.

Продавщица закусила губу.

– Я не расслышала, мэм.

– Это ваши проблемы, милочка. У вас такая работа – слушать, что покупатели говорят. Вам за это деньги платят. Сколько стоит вон тот черный бант?

– Пятьдесят центов.

– А голубой?

– Один доллар.

– Без дерзостей, пожалуйста! Отвечайте, как положено, если не хотите, чтоб я на вас пожаловалась. Покажите мне лоток с розовыми бантиками.

Девушка-продавец открыла было рот, но, ничего не сказав, стиснула губы в тонкую линию и покорно достала с витрины лоток с розовыми бантами. При этом руки ее заметно дрожали, а в глазах сверкали гневные искорки. Молодая покупательница повертела в руках пять бантов и спросила цену четырех из них, после чего удалилась, бросив недовольное:

– Не из чего даже и выбрать.

– Ну, как тебе? – срывающимся голосом спросила девушка из-за прилавка ошарашенную Поллианну. – Интересно на все это смотреть? Какого ты теперь мнения о моей работе?

Поллианна нервно засмеялась.

– Ну и сердитая же тетенька! Хотя по-своему забавная. По крайней мере, вы можете радоваться тому, что не все покупатели такие, как она.

– Наверное, – кисло усмехнулась девушка. – Но скажу прямо, деточка: эта твоя игра в радость, о которой ты упоминала в парке, может, и хороша лично для тебя, но…

Она опять не смогла закончить фразу, так как нужно было отвечать на вопрос очередной покупательницы.