Элинор Портер - Поллианна

– Поллианна! – пронзительно закричала она. – До каких пор я буду слышать это ваше идиотское «радоваться», и «радоваться», и «радоваться»?! Одно и то же с раннего утра до поздней ночи! Да у меня так скоро крыша поедет!

Поллианна стояла, открыв рот от изумления. Она была потрясена до глубины души.

– Но, тётя Полли, – прошептала она, – мне кажется, вы должны радоваться тому, что я ра… Ах!

Остановившись на полуслове и закрыв себе рот рукой, она вся в слезах выбежала из комнаты.

Мальчишку она догнала уже у калитки.

– Постой! Подожди! Подожди меня, Джимми Бин! – задыхаясь, прокричала она и схватила его за руку. – Прости меня!

– Да ты и не виновата, – хмуро ответил он и вдруг с жаром добавил: – Но я не воришка!

– Конечно же, нет. Ты только, пожалуйста, не сердись на тётю, – вдруг принялась умолять Поллианна. – Должно быть, я просто ей плохо всё объяснила, и она не поняла, кто ты. А у неё и вправду очень доброе сердце – сколько я её знаю! Это я не сумела объяснить ей всё как следует! Это я виновата! Ах, если бы только я могла подыскать для тебя дом!

Мальчишка пожал плечами и сделал шаг в сторону улицы.

– Да уж ладно. Дом я и сам себе найду. Но знай, я не воришка!

Поллианна сдвинула брови, напряжённо размышляя. И вдруг лицо её засияло.

– Я знаю, что делать! Слушай! Сегодня будет заседание женского благотворительного комитета. Ну, здешнего… После обеда. Тётя Полли рассказывала. И я пойду за тебя ходатайствовать! Папа всегда так делал, когда было что-нибудь нужно для церкви. Ну, например, новый ковёр или воскресная школа для язычников…

Мальчишка смерил Поллианну свирепым взглядом.

– Я что, похож на ковёр? Или на язычника? А что это за комитет такой?

Поллианна пристально посмотрела на мальчишку. Она была неприятно удивлена.

– Но, Джимми Бин, где вы только воспитывались?! Как можно не знать о женском благотворительном комитете?!

– Ну, не хочешь рассказывать – не надо, – с безразличным видом проворчал мальчишка, повернулся и зашагал прочь.

Поллианна тотчас его остановила.

– Ну, это… Это просто много дам, которые собираются вместе, шьют, устраивают ужины и занимаются сбором средств, ну и… болтовнёй… Это и есть благотворительный комитет. Они ужасно добрые. Там, где я раньше жила, почти все были добрые. Здешних я пока не видела, но, наверное, они все такие. И сегодня после обеда я пойду на заседание и расскажу им о тебе!

Лицо мальчишки снова омрачилось.

– Ещё чего! Это чтобы уже не одна, а целая свора тёток обзывала меня воришкой! Нет, спасибочко!

– Ах, но ведь ты же туда со мной не пойдёшь, – тотчас возразила Поллианна. – Я пойду одна и всё им расскажу.

– Да?

– Да. И на этот раз я уж постараюсь как следует, – поспешила добавить Поллианна, видя, как просветлело его лицо. – Я просто уверена, что среди них обязательно найдётся та, которая захочет стать твоей мамой!

– Не забудь сказать, что я буду работать, – напомнил мальчишка.

– Это непременно, – пообещала счастливая и уверенная в успехе Поллианна. – И завтра я дам тебе знать.

– Но как?

– Давай встретимся у дороги – там, где сегодня. Около дома Миссис Сноу.

– Идёт. Я там буду.

Немного помолчав, мальчишка задумчиво добавил:

– А ночевать я, пожалуй, сегодня пойду обратно в свой детский дом. Больше ведь некуда. Да и сбежал я только сегодня утром. По-тихому. Просто взял и не сказал никому о том, что не собираюсь возвращаться. А иначе ведь обратно не пустят. Хотя, конечно, не появись я совсем, они бы особо не огорчились. Они ведь не родня, понимаешь? Им наплевать!

– Я знаю, – понимающе кивнула Поллианна. – Но я уверена, что уже завтра у тебя будет дом – обычный, а не детский! – и добрая, заботливая мамочка! Пока! – уже на бегу весело крикнула ему малышка и помчалась в дом.

А тем временем в гостиной сидевшая у окна и всё видевшая Мисс Полли печально смотрела вслед уходившему мальчику. Когда он скрылся за поворотом, она встала и, вздохнув, вяло поплелась наверх. Обычно решительную и энергичную тётю Полли было не узнать! В ушах у неё всё ещё звучали презрительные слова бездомного мальчишки – «доброе сердце»! А в душе было странное и тяжёлое чувство невосполнимой потери.

В тот день, на который было назначено заседание женского благотворительного комитета, за обедом в доме Мисс Полли царило молчание. Поллианна, правда, пыталась говорить, но безуспешно. Целых четыре раза у неё вырвалось злосчастное слово «радоваться» и, стало быть, целых четыре раза ей пришлось, залившись краской, замолчать. Когда это произошло в пятый раз, Мисс Полли со вздохом сказала:

– Ах, не смущайтесь, Поллианна, я разрешаю вам говорить так, как вам хочется. Я больше не могу смотреть, как вы краснеете.

Маленькое хмурое личико Поллианны осветилось радостью.

– Ах, благодарю вас! Боюсь, что я просто не умею обходиться без этого слова. Я ведь уже так долго играю…

– Так долго – что? – заинтересовалась тётя Полли.

– Так долго играю, ну, в эту игру, которую придумал для меня па…

Поллианна запнулась, опять сгорая от стыда – не прошло и минуты, как она допустила очередную оплошность!

Тётя Полли нахмурилась, но не произнесла ни слова. После этого обед продолжался в полном молчании.

Закончив трапезу, тётя позвонила в благотворительный комитет и сказала, что ей нездоровится, а потому присутствовать на сегодняшнем заседании она не будет. Поллианна изо всех сил старалась не радоваться. Напротив, она пыталась вызвать в себе сочувствие к страданиям своей любимой тёти, но увы! Как только тётя удалилась наверх и дверь за ней закрылась, Поллианна не могла сдержать радости: ведь это значило, что когда она будет ходатайствовать на заседании за Джимми Бина, тёти там не будет! Она никак не могла забыть, как тётя обозвала Джимми воришкой, и ей вовсе не хотелось, чтобы теперь она повторила то же самое в присутствии всего благотворительного комитета!

Поллианна знала, что заседание начинается в два часа и что проходить оно будет в здании воскресной школы, которое находилось рядом с церковью, то есть менее чем в полумиле от их дома. Исходя из этого, она решила, что появится там ближе к трём.

«Надо, чтобы они все уже собрались, – сказала она себе. – А то вдруг та, которая захочет стать Джимми Бину мамой, возьмёт да и придёт позже всех остальных! Ведь они просто обожают опаздывать, эти дамы!»

Медленно, но со спокойной уверенностью Поллианна поднялась по ступенькам. Там, в одном из классов, слышался смех и женские голоса. Секунду подумав, она открыла дверь и вошла.

Болтовня тотчас сменилась напряжённой тишиной. Поллианна робко шагнула вперёд. Теперь, когда пришёл её час, ею вдруг овладело смущение! В конце концов, все эти полузнакомые женщины совсем не были похожи на дам из её благотворительного комитета!