Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 1

Нет, но Господь будет знать правду, а ты скоро предстанешь перед ним.

Да, и он будет знать, что мне случалось поступать гораздо хуже. И я намерен совершить еще много зла.

Слезы побежали по его лицу.

– Ай-йа, мисси, – проворчала А Со, пытаясь помочь раздеться Анжелике, которая не желала стоять спокойно, потому что самая большая на данный момент проблема была решена и радостное настроение опять вернулось к ней. – Мисси!

– О, ну ладно, только поторопись, пожалуйста. – Анжелика встала у кровати, продолжая напевать с закрытым ртом свою веселую польку. В теплом свете лампы комната выглядела женственнее и уютнее, чем днем, стеклянное окно было слегка приоткрыто, решетчатые ставни заперты.

– Мисси халосый влемя хейа? – А Со ловко принялась развязывать завязки кринолина у нее на талии.

– Хорошо, спасибо, – вежливо ответила Анжелика. А Со не особенно ей нравилась. Это была женщина средних лет с широкими бедрами, прислужница, а не настоящая ама.

– Но она такая старая, Малкольм, – пожаловалась Анжелика, впервые увидев ее, – не мог бы ты найти мне кого-нибудь помоложе и посимпатичнее, кто много смеется!

– Ее выбрал Гордон Чен, наш компрадор, ангел мой. Он гарантирует, что ей во всем можно доверять, она знает, как расчесывать твои волосы, мыть тебя, умеет ухаживать за твоими европейскими нарядами, и она – мой подарок тебе, пока она с тобой здесь, в Японии…

Завязки ослабли, и кринолин упал на пол, потом А Со сделала то же самое с нижней юбкой и наконец убрала каркас из металлических и костяных обручей, который придавал кринолину его форму. За ним последовали длинные панталоны, шелковые чулки, короткая рубашечка и тугой корсет из китового уса, который ужимал ее двадцатидюймовую талию до восемнадцати дюймов и модно приподнимал ее бюст. Когда китаянка распустила шнуровку корсета, Анжелика издала глубокий вздох облегчения, переступила море ткани, с размаху плюхнулась на кровать и, как маленькая девочка, позволила раздеть себя окончательно. Она послушно подняла руки, и ночная рубашка в цветочек легким облаком окутала ее.

– Садица, мисси.

– Нет, не сегодня, А Со, мои волосы могут подождать.

– Ай-йа, завтла нет халосый! – А Со помахала щеткой для волос.

– О, ну ладно. – Анжелика вздохнула, выбралась из кровати, села у туалетного столика, после чего А Со вынула заколки и принялась расчесывать ей волосы. Ощущение было очень приятным. О, как Андре умен! С ним все всегда так просто – теперь я могу получить столько денег, сколько мне нужно, о, какой же он умный.

Время от времени легкий морской бриз поскрипывал ставнями. В ста ярдах от них, по ту сторону променада, волны накатывались на берег и отступали, шурша галькой, потом накатывались снова с приятным мерным звуком, обещавшим еще одну тихую ночь, которой все в Поселении были рады. Флот отплыл на закате. Все, кто не был пьян или прикован к постели, проводили корабли взглядом с разной степенью тревоги. Все пожелали им попутного ветра и скорейшего возвращения. Все, кроме японцев. Ори был одним из них, сейчас он приник глазами к щели в одной из ее ставен, надежно укрытый высокими кустами камелии, которые в изобилии росли здесь, посаженные по распоряжению Сератара, страстного садовода.

Ори устроился в этой засаде, поджидая Анжелику, задолго до полуночи. Время тянулось медленно. Он без конца строил и перестраивал планы, доводя себя до изнеможения, вновь и вновь нервно проверял, легко ли вынимается из ножен короткий меч и на месте ли «дерринджер», спрятанный в рукаве его рыбацкого кимоно. Но когда он увидел ее, приближающуюся к миссии в компании двух других гайдзинов, всю его усталость как рукой сняло.

В первое мгновение он раздумывал, не выскочить ли ему из засады и не убить ли их, но потом отказался от этой глупости, понимая, что вряд ли сумеет убить всех троих и часового, прежде чем убьют его самого. Да и в любом случае, хмуро подумал он, это помешало бы моему плану овладеть ею еще раз, перед смертью, а потом сжечь Поселение. Без меня и моих постоянных напоминаний Хирага никогда не сделает этого. Он слишком слаб теперь – гайдзины отравили его разум. Если сам Хирага Несгибаемый может покориться им так быстро, чего ждать от других? Император прав, что ненавидит гайдзинов и желает, чтобы их изгнали!

Поэтому Ори обуздал свой гнев и отступил поглубже в свое укрытие, никуда не спеша, стараясь учесть любую неожиданность. Через окно не влезть, если только она не отопрет ставни. Задняя дверь не охранялась, можно попробовать через нее, и там есть куда поставить ногу, чтобы добраться до второго этажа, если она не откроется. Он видел процедуру раздевания во всех деталях, стоя в каких-нибудь двух шагах от обеих женщин, по другую сторону стены. Теперь ее укладывали в постель; горничная хлопотала вокруг своей юной хозяйки. Его нетерпение стало почти невыносимым.

До того сегодня вечером один из смешанных патрулей солдат и матросов, которые каждую ночь обходили Поселение, следя за порядком, неожиданно окликнул его на узкой улочке позади Хай-стрит. Он остановился без всякого страха: в Поселении не было комендантского часа и никакая его часть не была закрыта для японцев, хотя они предусмотрительно держались подальше и предпочитали не испытывать терпение гайдзинов. К несчастью, сержант грубо сунул фонарь прямо ему в лицо, и Ори резко отшатнулся. Спрятанный под одеждой короткий меч со звяканьем упал на землю, «эй ты, ублюдок коротконогий, ты ведь знаешь, что кинжалы и все такое запрещены, киндзиру ».

Хотя Ори и не понял его слов, само правило и наказание за его нарушение были всем хорошо известны. Он тут же подхватил свой меч и бросился бежать; сержант выстрелил ему вдогонку, но пуля с отвратительным «транггг» ударилась в черепицу, не причинив ему вреда, а он перемахнул через низкую стену и затерялся в лабиринте улиц и домов. Патруль не стал утруждать себя преследованием, просто прокричал ему вслед несколько проклятий. Ношение ножа считалось небольшим проступком, заслуживавшим только избиения на месте и конфискации оружия.

Ори некоторое время просидел в укрытии, потом присоединился к группе рыбаков, спускавшихся к морю, вернулся назад, перелез через ограду миссии и быстро нашел для себя безопасное место. Убедившись, что его никто не видел, он скорчился и приготовился ждать.

Сегодня утром он притворился, что готов покинуть Ёсивару и отправится в Киото, как того потребовал Хирага.

– Как только я встречусь там с Кацуматой, я пошлю тебе записку, – сказал он, нарочно стискивая зубы. – Проследи, чтобы девушка не убежала!

– Она женщина тайпэна, поэтому каждый шаг ее известен и найти ее нетрудно, – так же холодно ответил ему Хирага. – Будь осторожен, на Токайдо опасно: патрули Сыскного ведомства и стражники на заставах будут очень бдительны.