Хэн Лян - Известные горы и великие реки. Избранные произведения пейзажной прозы

– Уже поздно, нужно спускаться.

Я ответил:

– Не пойду. Буду сидеть здесь до следующей весны, чтобы вкусить бамбуковые побеги.

«Жэньминь Жибао», 11 марта 2010 года

Горная местность южной части автономного района Нинся достаточно обширна. Плотность населения, наоборот, низкая, и с наступлением ночи деревни погружаются в абсолютную тишину.

Приятель рассказал мне такую историю. Однажды он приехал в местную деревню. После ужина было нечего делать, оставалось вместе с другими слушать небылицы старика под японской софорой. Толпа увлеченно ему внимала. Вдруг он замолк, а потом тихо сказал:

– Что-то надвигается.

Люди прислушались, но ничего не заметили. Старик сказал:

– Прислушайтесь еще.

Один из сидящих в середине наклонился, приложил ухо к земле и действительно поймал звук. Урывками доносился чей-то топот. Все испугались и замерли. Высокие горы, маленькая луна… Только горный ветер колышет сухую траву. Через некоторое время кто-то предположил, что идут двое. Другой сказал, что один из них большой, а второй – маленький. Третий решил, что это человек с собакой. Луна на горизонте освещала горный хребет, за ним тянулась легкая тень. Шаги приближались. Тут все увидели мужчину, который двумя руками тянул обезьянок на поводках. Старик радостно сказал:

– Это пришел человек с обезьянками!

Путник поторопился подойти и поздороваться. Он прошел за ночь несколько десятков ли и еще не ел. Войдя в дом, он вернулся с лепешкой и сказал:

– Прежде всего надо утолить голод.

Он поделил лепешку на три части и дал два кусочка своим обезьянкам, а обрадованные животные мигом проглотили угощение. Толпа воодушевилась и запрыгала от восторга. Все окружили обезьянок и их хозяина.

В горах светло и высоко. Здесь не происходит ничего особо интересного. Увидеть человека с обезьянками тут – редкое радостное событие.

Сентябрь 2001 года

Нянцзыгуань величественно возвышается на востоке от горного хребта Тайханшань, на самой границе провинций Шаньси и Хэбэй. Впервые это место упоминается в летописях эпохи Тан. Они рассказывают о том, что Пин Ян, младшая сестра императора Тай-цзуна, приказала разместить здесь военный гарнизон и построить заставу. Отсюда и возникло название Нянцзыгуань – «Бабья застава».

Жарким июльским днем мы отправились на машине из уездного города Пиндин в путь длиной девяносто ли. Нас сопровождали высокие горы и глубокие ущелья, густые травы и редкие деревья. Горный ветер не отставал, тонкие нити холода вплелись в его трепещущее полотно. На горе были две заставы. От старой осталась лишь пара домишек да развалившаяся каменная лестница из двадцати семи ступеней. Она оказалась настолько крутой, что, взбираясь по ней, приходилось низко наклоняться и даже цепляться за ступени руками. Новая застава сохранилась намного лучше. Дорога здесь спускалась до самого подножия. Через арку заставы могла бы пройти только одна телега, запряженная одной лошадью. В такую крепость было не проникнуть многочисленному вражескому войску. Городская стена, извилистая как гигантская змея, поднималась и спускалась, повторяя очертания горного рельефа. На дне ущелья ветер подхватывал и разносил звуки воды, похожие на непрекращающиеся раскаты грома. Невольно вспоминаешь о событиях давно прошедших дней. В начале эпохи Хань военачальник Хань Синь в ожесточенной схватке здесь одержал полную победу над царством Чжао. Сегодня вокруг горы и в ущельях россыпью встали заводы, офисные здания, жилые районы и военные гарнизоны – признаки цивилизации в этом отдаленном месте. Здесь к тому же находятся знаменитые источники: их воды питают зеленые ивы на горных склонах. Равнинные северные пейзажи немного напоминают Цзяннань.

Девятая застава Великой Китайской стены – Нянцзыгуань

Сначала мы отправились к Юйлунцюаню – Источнику нефритового дракона. Теперь там стоит электростанция, превращающая энергию воды в электричество. Пасть древнего дракона, откуда раньше извергался поток воды, уже не рассмотреть. Видно только большое устье, прикрытое каменным козырьком, по бокам которого просверлено шесть отверстий. Вода источника бьет прямо по нему и вытекает из отверстий, собираясь в один большой водоем. Мы забрались на козырек. Под ногами раздавались удары, как по туго натянутой мембране гонга. Посередине водоема стояла каменная ладья, по одну сторону от которой был вымощен камнем бассейн. Удивительно, но в этом бушующем потоке не было ни ила, ни песка. Вода здесь голубая и чистая, как небо в погожий денек. В бассейне весело плескались и сновали рыбками беззаботные дети.

В Нянцзыгуани больше сотни источников. Наиболее величественно выглядит Шуйляньдун – источник и пещера за водяной завесой. Мы пересекли горный гребень и на противоположном отроге увидели ниспадающий водопад. Его центр оказался как раз напротив нас. С этого места открывался прекрасный обзор. В постоянной влажности позади водопада густо разрослись мхи и вьюны: темно-зеленая масса толстым мягким ковром укрыла поверхность скал. Водопад белым лучом в высоте прорезал насыщенную зелень и рассыпался вдоль склонов бесчисленными жемчужинами. Он напоминал шелковое полотно на зеленой стене. Озаренные ярким солнцем изгибы словно только и ждали, когда их коснется кисть художника или поэта.

Я смотрел на водопад. Что-то во мне всколыхнулось, и, цепляясь за стебли растений, я решительно направился ко дну ущелья. Мои спутники криками пытались остановить меня, но мне было не до них. Дно ущелья усыпали огромные валуны, гладкие и белые. Когда-то их принесло сюда половодьем, и теперь они неподвижно лежали здесь. Тот похож на корову, а этот – на слона, третий поменьше – на барана, четвертый – на коня… Отвесные стены являли собой совсем другое зрелище: местами камни выдавались вперед, местами глубоко утопали. Их поверхность испещрили тонкие линии, похожие на беспорядочно разбросанные сосновые иглы или пчелиные соты. У них оказался неопределенный, желтовато-белый цвет. Все это вместе образовывало удивительный рельеф. Если бы рядом вдруг появился художник-абстракционист и сказал, что видит в этих линиях людей, зверей, машины, коней или деревенские избы, то никто не стал бы ему возражать. По дну ущелья струился легкий туман; сквозь него оставшиеся наверху скалы и водопад казались накрытыми тонкой вуалью. Здесь были и сталактиты. Они отличались от гуйлиньских: те, обточенные водой, выстраиваются частоколом колонн. Местные же сталактиты истончились от тумана и влаги, превратились в подобие карликовых деревьев, каждое из которых красиво по-своему. Здесь их зовут камнями-губками. Из-за пористой поверхности такой камень, поставленный на поддон с водой, будет постепенно впитывать жидкость. Если на него положить бобы, зерна пшеницы или подсолнуха, то они прорастут. Такая миниатюрная гора с весенней порослью украсит любую комнату.