Хэн Лян - Известные горы и великие реки. Избранные произведения пейзажной прозы

Ученые выяснили происхождение «горячего моря». По всей горе вода скапливается в деревьях, потом постепенно просачивается в землю, где нагревается и выходит обратно на поверхность. Один такой цикл занимает 75 лет. Получается, что мы идем по густому лесу и одновременно стоим на берегу реки времени. Я уже не знаю, как правильно называть это место – «горячим морем» или «зеленым морем», а может, «морем времен». На самом деле это восхитительное природное море, пышущее подземным жаром и сплошь укрытое зеленью. Его создало само время.

“China Green Times”, 24 декабря 2010 года

Если вы никогда не видели море, то вы и представить себе не можете, какое оно.

То, что перед нашими глазами, – разве это море? Это просто сплошь вода: сверху, снизу, везде – вода разных оттенков и форм. Настоящее же море подобно укрытой синевою неба юрте. Ее заполонили волны, поднимающиеся и опадающие, поблескивающие искрами. Бесчисленные звезды капель и влажный плотный туман окружают ее. Волны смеются, вскрикивают, лижут облака, хватаются за песчаный берег, с шумом набегают, кувыркаются, резвятся. Вглядываюсь вдаль, в спускающиеся с высоты ряды валов – мощное войско, идущее в атаку. Пена клокочет и вырывается из глубин, одна белая полоска тянется за другой, подобно цветам хлопка на осенних полях. Волны теснятся, преследуют друг друга, приближаются, растут. У подножия они вздымаются стенами. Кажется, что стадо диких скакунов с развевающимися гривами с шумом наскакивает на берег. Они ударяются о круглые рифовые камни и тут же разлетаются брызгами и пеной. Не дождавшись, когда эти брызги покинут риф, приходит новая стена воды. Снова раскатистый рев, удар за ударом, взрыв за взрывом, без устали, без остановки. Чайки беззаботно рисуют круги в водяной дымке, буравят верхушки волн. Я стою на рифе. Ветер треплет одежду и вздувает рукава. Пенные волны насквозь промочили обувь. Ветер и волны как будто проникают в небо, в землю, в меня и мгновенно уносят с собой все печали и заботы. Грохот и перекатывание волн, музыка их борьбы с камнями будоражат кровь. Вот оно какое, море.

Каждый день я прогуливаюсь по берегу моря. Оно вплетает меня в свой огромный синий невод. Я знаю, что вода и воздух прозрачны и бесцветны. В вышине неба и глубине моря так много этой «бесцветности», что она превращается в синеву – иллюзорную, видимую, но не осязаемую. Она вроде бы есть, но в то же время ее нет. Неуловимое ощущение, полет воображения. Чжу Цзыцин говорил, что швейцарские озера похожи на глаза европейских девушек. Мне безбрежная морская синева напоминает мистический сон.

Постепенно я осознаю поразительную глубину и необъятность моря. Откуда приходят и уходят эти волны? В каких глубинах находят свой приют огромные киты? Как выглядит противоположный берег вдали? Когда-то я читал о Бермудском треугольнике, где исчезают корабли и пропадают самолеты. Я знаю, что на дне Атлантического океана есть горы выше Гималайских и извилистые ущелья глубже североамериканского Большого каньона. На морском дне есть древние города: стены домов, в которых некогда жили люди, заросли зеленой тиной. Невозможно представить, сколько тайн скрывается в этой глубокой синеве. Крупные реки и мелкие речушки азиатского высокогорья и европейского материка соединяются здесь. Сюда стекаются воды источников, в которых купалась наложница императора Ян-гуйфэй [78] Ян-гуйфэй (Ян Юйхуань; 719–756) – одна из «Четырех великих красавиц Китая», высшая наложница и возлюбленная танского императора Сюань-цзуна (685–762), который правил в 712–756 гг. – Примеч. ред. , и воды, которые использовались для охлаждения какой-нибудь атомной электростанции. Время и пространство тесно переплетаются в море. Лучи солнца испаряют влагу и запускают ее круговорот в природе. Ветер поднимает, перетасовывает, перемешивает ее. Многолетняя история и цивилизации пяти континентов встречаются, объединяются, сливаются в бездонной синеве. Ученые говорят, что материя вечна. Зачерпните пригоршню морской воды. В ней будет водород времен Великого Юя [79] Великий Юй – мифический правитель, усмиривший потоп, основатель легендарной первой китайской династии Ся (конец III – середина II тыс. до н. э.). и кислород, которым дышал Колумб. Целый поток таких мыслей нахлынул на меня.

Я плыл на катере, покидая залив. Ветер стих, волны успокоились, в небе светила луна. Катер легко скользил по поверхности, сотканной из лунного света и волн. Я лежал на койке и слушал, как шепчутся ветер с морем. Мягкое покачивание катера невольно напомнило мне материнское баюканье и мелодию колыбельной песни. Когда-то на нашей планете не было жизни. Океан, великая мать, миллионы лет тихонько напевал и без устали качал колыбель. Он вырастил планктон, из которого появились рыбы, а следом за ними – земноводные, позвоночные, обезьяны, человекоподобные обезьяны и, наконец, люди. Вот так, шаг за шагом, мы вышли из морских пучин. Неудивительно, что человек так сильно привязан к морю. Он приезжает сюда, чтобы развеяться, отдохнуть, сделать снимки или даже написать картину. Он думает, что ищет здесь вдохновение, а на самом деле – свое родство, тень, след. Каким бы усталым или опечаленным он ни был, прибрежный ветер и бурление волн сразу ставят все на свои места. Он снова обретает чистоту и смелость. Только в этом темно-синем зеркале человек может разглядеть себя настоящего.

Спускаясь с катера по трапу, я бросил на волны прощальный взгляд и вдохнул полной грудью соленый воздух. Море, ты в моем сердце.

Октябрь 1983 года

Хотите узнать море? Отправляйтесь на какой-нибудь остров, разыщите лодку и выходите в плавание. Масса впечатлений гарантирована!

В августе я был на конференции в уезде Чандао, напротив города Яньтай. Управляющим гостиницы оказался очень радушный человек, которого звали Ликсон (похоже на фамилию американского президента Никсона). Как-то он сказал:

– Если я найду лодку, то как насчет того, чтобы выйти в море?

На другой день после завтрака мы на машине отправились к морю. На берегу лодочники заявили, что в такой ветер они в море не пойдут. После некоторых уговоров Ликсон махнул рукой, приглашая садиться в лодку.

– Раз уж ты приехал, то не будем отступать, а то так и не узнаешь, каково это – ходить на лодке в море, – сказал он.

И я решился рискнуть.

Моторная лодка, высоко задрав нос, разрезала белоснежные шапки волн. Перед нами раскинулся безбрежный морской простор. Тяжелые изумрудные волны разбивались о борт. В какой-то момент я почувствовал себя оторванным от дерева листочком, который потерялся в бесконечной водной дали. Ветер поутих, и волны сгладились. Под оживленные беседы и шутки мы добрались до Мяодао – острова с храмом. У него удобное расположение – это гавань, укрытая от волн и ветров. Всю свою историю остров процветает. На нем стоит древний храм морского божества; здесь ее зовут Морской нимфой, а в Фуцзяни – Мацзу. Мацзу – это девушка по фамилии Линь. Когда-то она действительно жила на острове Мэйчжоу провинции Фуцзянь. У нее было доброе сердце, и она всегда помогала мореходам. После смерти Линь ее стали почитать как морское божество. В эпоху Сун [80] Сун – китайская империя в 960-1279 гг. ее нарекли Госпожой Шуньци («Благоприятные [путешествия]»), в эпоху Юань [81] Юань – империя, существовавшая в Китае с 1271 по 1368 г. – Тянь Фэй («Богиня моря»), а в эпоху Цин – Тай Хоу («Императрица»). И простые люди, и высокопоставленные чиновники обращались к ней с просьбами о спокойствии и безопасности.