Мэтт Иган - Обожженные языки (сборник)

Лети и Изабель жили через два дома от нас. Почему-то при виде «скорой» они решили, что самое время подмести свою часть тротуара. Первыми у нашего дома появились церковные сеньоры, перебирая четки. Их некогда живые и юные лица теперь покрывали глубокие морщины.

Сеньоры благоговейно, словно к алтарю, приблизились к крыльцу и склонили головы, не опуская глаз.

– Что случилось?

Из окна раздался крик доньи Розы:

– Умер. Диос мио! [42]

Тут же подскочили Лети и Изабель со своими потрепанными метлами.

– Кто?

«Кто? Кто? Кто? Кто?» – отозвалось эхо.

Рядом появились «пыльные» мальчишки – те самые, что играли с собакой; оба с малиновым леденцом на палочке в каждой руке. Какая-то женщина крепко держала их за воротник. Уличное движение замедлялось у нашего дома – всех до мельчайших подробностей интересовало, что происходит.

Толпа все прибывала, и многие уже стали забывать, зачем тут стоят.

Изабель объявила, что приглашает к себе домой на презентацию посуды «Таппервейр».

Ирв, владелец магазина на углу, что-то выяснял у своего компадре [43]Мундо о принадлежащем тому пустыре.

Комадре Вики предложила Патрисии и Летисии, как обычно, собраться и приготовить тамале [44].

Лусия вышла на улицу и, скривив рот, поинтересовалась у Виктора, не сломал ли тот пальцы. Если нет, почему никому не позвонил?

Бабушка сидела в гостиной и, вытянув шею к потолку, прислушивалась к непонятному стуку – это капал рисовый отвар.

Торговцы кукурузой и мороженым наперебой звякали колокольчиками, стараясь привлечь клиентов.

Тио Пепе – правда, он на самом деле он не был мне родным тио, – хотел знать, приготовила ли бабушка что-нибудь поесть.

Проезжающий мимо Фаусто притормозил и громко спросил из окна машины, что случилось.

Норма поинтересовалась, почему Фаусто не на работе.

В толпе беспрерывно болтающих зевак я вдруг разглядела маму в форме официантки.

– С тобой все хорошо? – спросила она, приблизившись. – Мне звонил Рауль.

– Что он сказал? Сказал, что тот человек умер?

За спиной появилась бабушка с моим школьным ранцем.

– Увидимся завтра, михо .

Мы стали пробираться сквозь толпу к машине. Мама тащила меня за руку и, не оборачиваясь, сказала, что нашла в магнитофоне запись дедушкиных похорон.

– Зачем ты это смотрела?

На эту кассету я записала первую часть «Разоблачения» с Майклом Дугласом и Деми Мур. Я думала, она пустая.

Донья Роза спустилась первой, и ее тут же окружили, не давая нам пройти. Мы застряли посреди бесконечной болтовни о поиске работы и будущих вечеринках.

Зазвонили колокола. Этот звук раздавался каждое воскресенье; в любом окрестном доме было слышно гулкий перезвон из нашего квартала. Зная, что бессмысленно его перекрикивать, люди молча закуривали сигареты и провожали взглядом проезжающие машины. Звон заполнил воздух, словно туман, и, пользуясь случаем, мама с силой потянула меня за руку. Я неохотно поплелась следом.

Вскоре мы придем домой, и мне придется украдкой вынуть кассету из видеомагнитофона, пока мама не обнаружила на пленке вместо похорон отца молочно-белые груди с торчащими розовыми сосками.

Я уже тогда очень жалела и берегла маму. Она толком не оправилась после дедушкиной смерти. За несколько месяцев до нее мама поменяла в доме все телефонные аппараты на новые, беспроводные, с определителем номера. К несчастью, с их появлением вышел из строя автоответчик. Мама неделями пыталась понять, в чем проблема. Мастер, которого она вызвала, сказал, что телефоны исправны. Затем проверил автоответчик и тоже не нашел ничего подозрительного.

А потом умер дедушка.

Голосовая почта – забавное изобретение. Ведь если включить ее на телефоне, то не нужен никакой автоответчик. Так сказал маме оператор телефонной компании. Получив пароль, мама принялась листать сообщения месячной давности. И внезапно обнаружила нечто неожиданное. Послание от своего отца. Услышав его голос, она крепко зажмурилась и задалась вопросом, на каком свете она находится. Дедушка возмущался, что уже полчаса ждет нас у здания Автотранспортной инспекции. Дойдя до сообщения, где он просил подвезти его в воскресенье до церкви, мама бессильно уронила голову на руки.

Затем мой абуэлито [45]интересовался из могилы, как мы будем отмечать мой день рождения. Мама прислонилась к стене и аккуратно сползла на пол. Ее отец целый месяц слал голосовые сообщения, о которых никто и не догадывался.

Бригада «скорой» пыталась спустить каталку на нижний этаж, но под весом тела та раскачивалась, норовя прищемить медикам пальцы о стену. На лестнице стоял грохот.

Мама попробовала втащить меня в машину, но тоже застыла при виде бригады: санитары балансировали на пороге и пытались совладать с непослушной каталкой на растрескавшемся тротуаре. Первый медик распахнул двери машины; тем временем второй вместе с моим дядей придерживал тело.

К дому продолжали стекаться люди. Все молчали и не двигались; многие впервые видели человека на каталке. Белая простыня на голове превратила лицо электрика в элемент пейзажа.

Мама рассеянно погладила меня по волосам, по плечу и по локтю, нащупывая мою руку.

Я взглянула на нее, но она была где-то далеко. Я вложила ей в ладонь свою ладошку, и она крепко сжала ее, как будто пыталась вернуть меня к жизни.

Ответить «да» означало бы соврать. А когда я вру, я потею. Ответить «нет» – вызвать подозрения насчет того, как я нашел это место.

Доктор повторяет вопрос:

– Прежде занимались сексом с зомби?

Урок, усвоенный за восемь лет брака: когда не знаешь, как ответить, лучше всего хмыкнуть и пожать плечами.

– Ну, – произносит доктор, – по закону я обязан предупредить вас, что это отличается от секса с живыми.

– Об этом есть законы? – переспрашиваю я.

Вопрос повисает между нами, прямо над встроенным в мои наручные часы микрофоном. Если повезет, запишется каждое слово из этого разговора, потенциально способного принести мне пулитцеровскую премию.

У доктора светлые усы и длинные волосы. Он улыбается мне, точно старому другу, и говорит:

– Слышали когда-нибудь, что можно проделать отверстие в небольшом арбузе, подогреть в микроволновке, и получится как будто настоящее влагалище на ощупь? Так вот, трахать зомби – то же самое, но без микроволновки. Разумеется, чем быстрее вы будете двигаться, тем меньше неприятного почувствуете.

– Это многим клиентам не нравится? – спрашиваю я.

Доктор делает пометку у себя в блокноте, выразительно дважды щелкает ручкой и отвечает:

– Большинству гораздо интересней ощущения от того, что на них навалилось с десяток обнаженных девушек. У половины клиентов до проникновения дело даже и не доходит.